Иво Андрич – биография, список книг, отзывы читателей
Мост между культурами и эпохами
Вступление
Об Иво Андриче, авторе сегодняшней книги, я не буду рассказывать – для этого есть Википедия.
Не боюсь раскрыть вам сюжет – его нет. Дело в том, что книга повествует об архитектурном сооружении и называется “Мост на Дрине”. Само по себе мост не слишком интересен: построен в 16м веке сразу же из камня, ничего особенного в нём нет. Кроме судеб людей, живущих около него.
Дело в том, что он находился на границе культур – до этого вполне европейского края, сейчас входит в состав Боснии и Герцеговины почти на границе с Сербией, доходили турки эпохи Османской империи. Именно ими и был построен мост. То есть тут пересекаются культуры Европы, прежде всего славянско-православная, и турецко-мусульманская.
А ещё вокруг моста замечательный климат и прекрасная природа. Что же мы встретим в романе?
Природа
Автор пишет о родном крае замечательным, красочным и сочным языком, тут надо сказать спасибо и переводчику. Не вызывает сомнений, что автор любит свою родину. Вот так начинается роман:
“Почти на всем своем протяжении река Дрина течет узкими ущельями в горах или теснинами мрачных каньонов между отвесными скалами.
Лишь кое-где расступаются горы, давая простор веселым долинам, и тогда то на одном, то на обоих берегах реки возникают ровные или холмистые пределы, пригодные для обработки и жилья…
Там, где Дрина всей тяжестью своей зеленой и вспененной водной лавины извергается как бы из сомкнутой стены отвесных черных гор, стоит большой каменный мост строгих пропорций с одиннадцатью широкими пролетами.
От этого моста, точно от основания, расходится веером холмистая долина с Вышеградом, его предместьями и деревушками в ложбинах между холмов, лоскутной пестротой пашен, выгонов и сливняков, прихотливой сетью межей и оград, узорной россыпью перелесков и отдельными купами лиственных деревьев….”
На протяжении всего романа Андрич делает такие художественные отступления, которые даже меня, нелюбителя описаний природы, привлекают и затягивают в омуты и долины.
Автору удаётся передать своё отношение к этим местам, ты как будто сам проходишь по мосту, по сливовым садам, где по осени сушат многочисленный чернослив… чувствуешь насыщенную гамму ароматов и шум реки из-за ивняка на берегу.
Меня, жителя равнинного города, где каждый холм называется горой, привлекают горные склоны, бурная река.
История
Повествование о судьбе моста и о его роли в истории, показывает последнюю в очень необычном свете. Книга, конечно же, не учебник по истории, чтобы понять описываемые события нужно прилично знать историю Европы с 16 до 20 век.
Казалось бы, как история может рассказываться по событиям вокруг моста в небольшом провинциальном городке? Но всё дело в его географическом расположении, где сталкиваются австровенгерские войска с османскими, где почти слышны семь сараевских выстрелов.
Для меня “Мост на Дрине” стал весьма интересным дополнением к классической истории, ведь мост играл важную роль в столкновении культур.
Столкновение культур
Строительство моста происходило под руководством мусульман в православной стране и далеко не всё шло гладко. Почти в самом начале книги очень подробно описана сцена, которая может оттолкнуть многим чувствительных читателей:
“Не переставая настегивать плеткой голенище своего сапога, Абид-ага отдавал приказания: пойманного продолжать допрашивать, особенно о соучастниках, но не подвергать чрезмерным пыткам, которых бы он не вынес; к полдню приготовить все, что надо, и живым насадить преступника на кол на самом верху крайних лесов, чтобы видно было всему городу и всем рабочим с обоих берегов реки…”
Местные жители саботировали постройку моста, что привело к очень жестокому, по-восточному жестокому, столкновению культур – прилюдная казнь через сажание на кол.
Описана казнь подробно и в красках, так что будьте осторожны, если плохо переносите тексты такого содержания.
Однако, такое место только одно, оно как будто, чтобы отпугнуть лишнего читателя в начале книги, дальше всё будет хоть и драматично, но совсем не устрашающе.
Столкновение культур происходит не только из-под палки надзирателя, в городке около моста живут представители разных культур, живут и как-то уживаются под разной властью.
Как практически везде в Европе, еврейская прослойка, весьма существенная в Вышеграде, выделяется не только образом жизни и способом зарабатывать на жизнь, но особым отношением власти и соседей – в романе и этот аспект насыщенной многонациональной жизни не упущен, представлен, как и всё остальное, в яркой балканской палитре.
Мы можем представить как жили представители разных культур в Петербурге 18-19 веков. Или как взаимодействовали народы в Париже, Кёльне, Вене в 16-17 веках, но о том как она уживались в условиях бедного городка – об этом очень мало кто рассказывает.
Нельзя сказать, что войны проходили мимо Вышеграда, но сказывались они совсем иначе, чем на столицы.
Когда все жители хорошо знают друг друга, между всеми поддерживаются какие-то торговые, дружеские, родственные отношения, совсем иначе выглядят войны огромных держав.
Мне кажется, что именно это описание взаимодействия культур и послужило причиной получения Нобелевской премии. Ну и замечательный язык.
В книге прекрасное и светлое отдано не только природе. Люди не только воюют, страдают, гибнут. Есть центральное место в романе, которое является сосредоточением чистой и возвышенной жизни (после казни на коле, конечно) – сам мост и люди, проводящие на нём время.
Мост на Дрине
Вышегорцы мешали постройке моста, но со временем полюбили его – как часто бывает с такими строениями, вспомнить хотя бы Эйфелеву башню. Турки облюбовали его для неторопливого питья кофе. Я бы сам с удовольствие выпил бы кофе в таком месте:
“Двести пятьдесят шагов составляют примерную длину моста и десять – ширину, почти удвоенную в самой середине за счет двух одинаковых балконов, симметрично расположенных по сторонам проезжей части. Это место получило название «ворот».
Два выступа, покоящиеся основанием своим на среднем опорном столбе, расширяющемся кверху, пластично и смело вынесенные за общую линию моста, висят над шумящей в глубине зеленой водой.
Выступы эти имеют пять шагов в длину и столько же в ширину и, оставаясь открытыми сверху и со стороны проезжей части, обнесены такой же каменной оградой, как и весь мост на всем своем протяжении. Правый балкон – если идти от города – называется диваном.
К нему ведут две ступени, обрамлен он сиденьями, спинками которым служит ограда, и весь, вместе с приступками, скамьями и оградой, как бы отлит из одинакового светлого камня. Левый балкон на противоположной стороне моста в точности такой же, только без сидений.
В середине ограда поднимается выше человеческого роста; в нее, на самом верху, вмурована белая мраморная плита с высеченной на ней витиеватой турецкой вязью – тарихом, – где в тринадцати стихах сообщается миру имя того, кто поставил мост, и дата завершения постройки. Из ограды внизу под плитой бьет тонкая струя воды, испускаемая пастью каменного змея. На этом балконе расположился содержатель кофейни со своими джезвами, филджанами, незатухающим мангалом и мальчиком, подающим кофе гостям на диване через дорогу. Таковы ворота.”
Красоту и детальность описаний оценили? Тогда вот вам ещё пример:
“Запах спелых арбузов и дынь смешивается в воздухе с ароматом жареного кофе. От моста, от его больших каменных плит, еще горячих от дневной жары, политых водой и тщательно выметенных, поднимается теплый и благоуханный дух, особенный дух ворот, располагающий к беспечной лени и зовущий к праздным мечтам.”
Мест с описаниями людей на мосту огромное количество, они художественно разбросаны по всему тексты, и они для меня были одними из важнейших привлекающих элементов романа в целом.
Так и хочется присоединиться к ним, попить неторопливо кофе в жару, послушать сплетни и серьёзные разговоры о приближающихся войсках с той или иной стороны, посмеяться над шутками.
И наконец посмотреть на стремительные воды Дрины…
“Наконец народ наелся, наудивлялся, находился по мосту и наслушался стихов тариха.
Исчезло ощущение чуда, владевшего всеми в первые дни, мост вошел в повседневную жизнь, и люди проходили по нему торопливо, равнодушно, озабоченно и рассеянно, так же, как говорливая вода, текущая под ним, как будто и они шли не по мосту, а по привычной, протоптанной людьми и скотом дороге. А плита с надписью молчала, молчала, как и всякий камень.
Теперь левый и правый берега получили надежную переправу. Канул в вечность черный, источенный червями паром, а с ним и своенравные паромщики. Далеко внизу, под малыми пролетами моста, остались песчаные и каменистые кручи берегов, одинаково трудные для спуска и подъема, где так мучительно и часто напрасно дожидались переправы.
Через капризную реку с ее неприютными берегами, будто по волшебству, перекинулся мост. Теперь прямо с одного высокого берега на другой переходили, точно на крыльях, по широкому длинному мосту, твердому и нерушимому, как утес, под копытами отзывавшемуся так, словно весь он был из одной-единственной тонкой каменной плиты.”
Источник: http://readly.ru/author/24380/
Иво Андрич
Иво Андрич – югославский писатель и дипломат, родившийся на территории современной Боснии и Герцеговины. Единственный югославский писатель, удостоенный Нобелевской премии в области литературы.
Иво Андрич родился в семье школьного служащего Антуна Андрича и Катарины Андрич (в девичестве Пейич) на территории нынешней Боснии и Герцеговины и был крещён по римско-католическому обряду. Родился будущий писатель неожиданно, его мать Катарина уехала погостить к своим родственникам, когда начались роды.
Иво был единственным ребёнком в семье. Оба родителя – хорваты-католики. Его отец работал ювелиром, но из-за тяжелого финансового положения оставил эту работу, и устроился дворником в школе г. Сараево. В 32 года отец Иво заболел туберкулезом, как и многие из его семьи (братья и сестры) и скончался, его сыну в то время было всего 2 года.
Когда умер отец семейства, мать осталась с маленьким ребёнком без гроша в кармане. Печальное событие послужило причиной переезда матери с сыном к своим родственникам в Вишеград. Катарина оставила сына у бездетных Аны (своей сестры) и её мужа Ивана Матковича (Ivan Matković), который работал в полиции.
Семья согласилась ухаживать за мальчиком , как за родным ребёнком, а сама Катарина вернулась в Сараево, чтобы устроиться на работу.
В Сараеве он стал жить с матерью, которая в то время работала на заводе. Будущий писатель испытывал трудности в учёбе, математика для него была особенно сложной, ему пришлось повторить шестой класс. Тем не менее, он преуспел в языках, в частности, латинском, греческом и немецком языках.
Через некоторое время он потерял свою стипендию из-за плохих оценок. Писать Андрич начал еще в средней школе, мать полностью поддерживала сына. Иво понял, что хочет стать писателем и это его главное призвание.
Его стихи, очерки, рецензии и переводы со времен его школы, и позже когда он был студентом, появились в журналах таких как Vihor (Вихрь), Savremenik (Современник), Hrvatski pokret (Хорватское движение), и Književne novine (Литературные новости).
Будучи гимназистом, Андрич выступал за освобождение южнославянских народов от австро-венгерской власти и даже состоял в молодежном националистическом движении Млада Босна, деятельность которого в конце концов привела к началу Первой мировой войны. В 1912 году Андрич поступает на философский факультет Королевского университета в Загребе, позже учится в Вене, Кракове и Граце. Свою докторскую диссертацию на тему «Развитие духовной жизни в Боснии под влиянием турецкого владычества» он защитил в университете Граца в 1924 году. Во время Первой мировой войны, после убийства в г. Сараево Франца Фердинанда в июне 1914 года, Андрич был арестован как «югославский националист», его подозревали участником заговора, и до марта 1915 года провел сначала в Шибеникской тюрьме, а затем Мариборской. Однако и после выхода из-под стражи писатель не обрёл свободы: не найдя достаточно улик, свидетельствующих о вине Андрича, власти хотели обезопасить себя и до лета 1917 года он находился под домашним арестом в Зенице. Выпущен был по всеобщей амнистии, которая прошла в 1917 г. После войны Андрич изучал историю южнославянской литературы в университетах Загреба и Граца, получил степень доктора философии в Граце. Андрич сделал успешную карьеру в качестве дипломата. В 1920 году он работал в посольстве в Ватикане, а затем в консульствах в Бухаресте, Триесте и Граце. В 1927 году работал в консульствах в Марселе и Париже, а позднее в Мадриде. С 1930 по 1933 годы был секретарем постоянной делегации Королевства Югославии при Лиге Наций в Женеве, а затем в качестве чрезвычайного представителя Югославского правительства находился в Берлине. После начала Второй мировой войны из-за разногласий с руководством (в этот момент Германия вторглась в его страну), Андрич уходит в отставку и возвращается в Белград. Именно в это время он пишет произведения, которым суждено получить всемирную известность. В годы войны Андрич жил в Белграде на квартире своего друга, как пишут историки – практически в условиях “домашнего ареста”. 7 сентября 1958 года 66-летний Aндрич женился Милице Бабич (Milica Babić), художнице-декораторе Белградского национального театра. Жена писателя была почти на двадцать лет моложе его. Ранее Иво Андрич говорил, что “вероятно, лучше, если писатель никогда не женится”. В 1954 году Андрич вступает в Коммунистическую партию Югославии и становится председателем Союза югославских писателей. Он был первым, кто в 1954 году подписал Новисадский договор о единстве сербскохорватского литературного языка. В 1961 году Андрич был удостоен Нобелевской премии в области литературы “за силу эпического дарования, позволившую во всей полноте раскрыть человеческие судьбы и проблемы, связанные с историей его страны”. Вместе с ним были номинированы такие известные авторы как Стейнбек, Роберт Фрост, Толкиен, Форстер. Отметив, что Андрич использует народные боснийские легенды как своего рода ключ к пониманию высших философских истин, Андерс Эстерлинг, представитель Шведской академии, в своей речи, в частности, сказал, что “изучение истории и философии неизбежно привело Андрича к вопросу о том, какие именно силы в конечном счете способствовали консолидации народа в тяжкие дни всеобщей разобщенности”. В своей ответной речи Андрич коснулся “роли литературы и писателя в истории человечества”. “Все истории с самых ранних времён, – заявил писатель, – это, по существу, одна история о смысле человеческой жизни. Манера и формы повествования могут, разумеется, меняться в зависимости от обстоятельств и исторических особенностей того времени, когда они написаны, однако стимул рассказывать и пересказывать историю остается неизменным”.
В последующие годы он получил целый ряд наград в своей родной стране. В 1968 году умирает жена писателя. Он много путешествует и пишет. Здоровье Андрича ухудшилось в 70-е годы, писатель много лет болел туберкулезом.
Умер писатель в 1975 году в возрасте 82 лет в Белграде. Его останки кремировали, а 24 апреля урна с его прахом была захоронен на Аллее заслуженных граждан на белградском Новом кладбище.
В церемонии приняло участие около 10 тысяч жителей Белграда.
Источник: https://www.livelib.ru/author/167367-ivo-andrich
Иво Андрич творчество писателя
Родился в семье небогатого ремесленника, мастера кофейных мельничек. Рано умер отец. В семью пришла бедность. Детство и юность Андрича связаны со старинными городами Боснии — Травником, Вишеградом, Сараево.
Суровая земля родных мест, ее каменистые и безлюдные тропы навсегда остались в памяти Андрича, он чрезвычайно остро ощущал свою привязанность к родному краю на протяжении всей своей жизни. В 1912 г.
Андрич закончил гимназию и поступил на философский факультет университета в Загребе, со временем учился в Вене, Кракове, Граце (Австрия).
Юность Андрича совпала с подъемом национально-патриотичного движения на Балканах. Андрич принимал участие в деятельности молодежной организации, которая боролась за освобождение Балкан от австро-венгерской зависимости.
После покушения на австрийского наследника престола Франца Фердинанда, совершенного одним из товарищей Андрича по организации «Молодая Босния», он был арестован австрийской властью и три года (1914—1917) провел в тюрьме и в ссылке. В 1917 г.
Андрич стал одним из основателей литературного журнала «Литературный юг» («Книжевни юг»), где опубликовал свои первые стихи, статьи и рецензии. Первые две книги Андрича — сборники поэзий в прозе «Ex Ponto» и «Беспокойство» («Nemiri») — вышли в 1918 и 1920 годах.
В них отображены раздумья молодого Андрича о назначении человека, о любви и смерти, о страдании и жизненной несправедливости.
В это же время Андрич подготовил и со временем защитил докторскую диссертацию на тему: «Развитие духовной жизни в Боснии под влиянием турецкого господства». 20 — 30-е годы — новый этап в творчестве Андрича. Он пошел на дипломатическую службу, занимал разнообразные посты в Бухаресте, Триесте, Риме, Мадриде, Женеве и Берлине.
Продолжительное время находясь далеко от родины, Андрич не забывал о родной Боснии. Не оставлял он и литературной деятельности. Основным жанром в творчестве писателя межвоенного двадцатилетия стал рассказ. В 1924 г. вышел из печати первый том рассказов Андрича, а в 1936 г. — второй.
Действие рассказов Андрича происходит в Боснии в годы турецкого господства и австрийской оккупации, которая пришла ему на смену в 1878 г. Андрич показал себя большим знатоком глубин человеческой души, летописцем народной судьбы.
В рассказах тех лет мастерски воспроизведена атмосфера настороженности и страха, которая властвует в порабощенной и замершей в своем трагизме Боснии.
Искалеченные человеческие судьбы, подневольная работа, голод, страдания становятся темой рассказов Андрича («Наложница Призрак», «Свадьба», «Тревожный год» и др.).
Многоликая череда мастерски вылепленных характеров знатных мещан, австрийских чиновников, визиров, богатеев и бедняков, представителей городского «дна», христиан и мусульман проходит перед читателем в рассказах этих лет. Турецкое иго тяжелым бременем легло на души и судьбы людей.
Религиозный фанатизм, предрассудки, глубокая вражда разъединили население этого края. «Кто в Сараево томится от скуки в постели без сна, тот может услышать голоса сараевской ночи… Тяжело и уверенно бьют часы на кафедральном соборе: два часа после полуночи.
Проходит больше минуты (я считал — ровно семьдесят пять секунд), и тогда откликается голос — тише, но проницательнее — часы на православной церкви бьют свои два часа после полуночи.
Чуть позже звучит далекий, глухой бой часов на башне мусульманской мечети. Они бьют одиннадцать часов, призрачных турецких часов по загадочному отсчету далеких чужих краев! У евреев нет своих часов, и один Бог знает, сколько сейчас по сефардскому отсчету времени, а сколько по ешкеназскому.
Так даже ночью, глухой порой, когда все спят, в бое часов имеется отличие, которое делит этих погруженных в сон людей, которые, проснувшись, радуются и грустят, постятся и празднуют на четыре разных, враждующими между собой календаря, возносят свои желания и молитвы одному небу на четырех разных языках.
Это отличие, то открытое, то явное, то скрытое и глухое, похожее на ненависть, а часто тождественное ей», — так передает Андрич атмосферу разобщенности людей, наполняя тревожным ощущением катастрофичности картины жизни родного края.
Андрич широко использует легенды и пересказы, рассматривая их как жизненно достоверные свидетельства прошлого. Симпатии Андрича на стороне тех, кто страдает, кто остается человеком при любых обстоятельствах, какими бы тяжелыми они не были.
В 30-х годах Андрича избрали действительным членом Сербской академии наук, Югославской академии наук и искусств в Загребе и Словенской академии наук и искусств. Вторая мировая война застала Андрича за пределами Югославии.
Он оставил службу и вернулся на родину, всю войну находился в оккупированном Белграде, жил уединенно, отказался сотрудничать с оккупантами, не публиковался, много работал. В 1945 г. после продолжительного перерыва появились его романы «Травницкая хроника» («Travnicкa сhrоnика», 1942), «Мост на Дрине» («Na Drini cuprija»), «Панночка» («Gospodjica»).
Удивляет постоянность Андрича: от первого рассказа, опубликованного в 1919 году, и до романов, созданных в самые трагичные годы фашистской оккупации, сквозной темой его творчества остается история Боснии. Романы Андрича являются яркой страницей в развитии югославской прозы. В «Травницкой хронике» события происходят в 1806—1814 годах, в «городе визиров» Травника.
Это период наполеоновских войн, когда глухая турецкая провинция впервые стала ареной столкновенья политических интересов европейских государств. Могильный покой порабощенной Боснии затронут — сюда приехали иностранные консулы. Обычный порядок вещей сломан.
Автор раскрывает характерные особенности травницкой среды: взаимоотношения национальных и религиозных групп населения, их отношение к близким изменились.
Роман задуман как широкий анализ состояния боснийского общества на крутом изломе истории. Пролог и эпилог обрамляют хронику о консульских временах. Сначала речь идет о том, как в кофейне, где собираются травницкие люди, с тревогой обсуждается прибытие консулов.
Потом, через семь лет, те же самые люди, на тех же самых вытертых, искривленных от старости каменных лавках радуются закрытию консульств. Но неспокойные времена не прошли бесследно, назревают новые события, травницкая жизнь лишь извне возвращается в старую колею.
Второй роман Андрича — «Мост на Дрине» охватывает жизнь Боснии на протяжении нескольких веков — с 1566 по 1914 годы Вышеградский мост через Дрину является безусловным и неизменным свидетелем трагических событий боснийской истории.
Мотив моста — один из настойчиво повторяемых мотивов, он прозвучал в рассказе «История моста» (1926), в лирическом эссе «Мосты» (1913).
В разные годы «мост» возникал перед писателем в разных аспектах, но самый общий смысл этого символа — человеческое единение, сближение между людьми и странами, связь между прошлым народа и его настоящим.
Романы Андрича «Травницкая хроника» и «Мост на Дрине» утвердили появление новой жанровой структуры в истории литературы Югославии XX ст. Используя традиционную историческую тему, Андрич создал новый тип исторического романа с высоким философским потенциалом.
Третий роман Андрича — «Панночка» посвящен теме обогащения. Главная героиня — ростовщица Райка Радакович, по прозвищу Панночка, посвятила свою жизнь одной-единственной цели — собрать «золотой миллион». Страсть к деньгам поглотила все другие чувства и стремления героини.
С блеском воспроизведена в романе психология человека-владельца. Жизнь Панночки изображена на фоне исторических событий в Югославии первой трети XX ст. Послевоенное десятилетие — плодотворный период общественной и писательской биографии Андрича. Он — один из основателей Союза писателей бывшей Югославии и первый его глава.
Продолжалась его творческая деятельность. Наилучшим из созданного в последние годы являются историко-философская повесть «Проклятый двор» («Proideta avlija», 1954) и новеллы «Дом на окраине», опубликованные посмертно, в 1976 г. «Проклятым двором» названа стамбульская тюрьма, где находятся узники из разных краев большой империи.
Среди узников оказывается мечтатель, ученый, непревзойденный знаток истории Чамил. Судьба его трагическая. Перу Андрича принадлежат также значительные литературно-критические работы (о П. Негоше, В. Караджиче, художнике Ф. Гойе и др.). В 1961 г. Андричу была присуждена Нобелевская премия.
В речи, провозглашенной писателем на торжественной церемонии по случаю вручения ему высокой награды, прозвучали такие слова: «Едва лишь родившись, человек оказывается брошенным в океан бытия. Нужно плыть. Существовать. Быть верным себе.
Выдержать атмосферное давление окружающего, все столкновенья, свои и чужие непредвиденные и непредусмотренные поступки, которые часто превышают меру наших сил.
И более того — выдержать и свои мысли обо всем этом. Одним словом — быть человеком!». Эти слова звучат сегодня как формула человеческой этики, как завещание великого мастера, оставленное своим живым современникам.
Источник: http://www.uznaem-kak.ru/ivo-andrich-tvorchestvo-pisatelya/
“Травницкая хроника” Андрича в кратком содержании
1807 год.
Жители небольшого боснийского городка Травника, расположенного на окраине турецкой империи, обеспокоены тем, что вскоре в их городе, до которого прежде доносилось лишь неясное эхо мировых событий, откроются два консульства – сначала французское, а потом австрийское, так как стало известно, что Бонапарт уже заручился согласием Порты в Стамбуле. Жители городка видят в этом знак грядущих перемен и по-разному относятся к полученному известию. Большая часть населения – турки-мусульмане, которые ненавидят все иностранное, а любое нововведение воспринимают как посягательство на свои традиции и жизненный уклад. Напротив, евреи и христиане – католики и православные – живут надеждой на избавление от турецкого ига. Они помнят о недавнем антитурецком восстании в Сербии под предводительством Карагеоргия и верят в то, что с прибытием консулов их положение улучшится.
В феврале французский консул Жан Давиль приезжает в Травник. За плечами Давиля – сложная и беспокойная жизнь. В юности его увлекали идеи революции, он писал стихи, был журналистом, солдатом-добровольцем во время войны в Испании, чиновником минис терства иностранных дел.
С первых же дней своего пребывания в Боснии Давиль понимает, что здесь его ждет тяжелая жизнь и изнурительная борьба.
В разлуке с женой и детьми, приезда которых он с нетерпением ждет, отрезанный от всего цивилизованного мира, Давиль ощущает полную беспомощность: постоянно не хватает денег, которые поступают с большим опозданием, тогда как из главного казначейства приходят бессмысленные циркуляры, а из министерства – противоречивые требования. Почти всю канцелярскую работу консулу приходится выполнять самому, так как у него нет сотрудников. Турецкое население относится к нему с нескрываемой враждебностью, и Давиль поначалу не знает, как себя вести. Из-за незнания языка он принимает на службу переводчика и личного лекаря визиря Мехмеда-паши, Цезаря Д’Авената, которого турки прозвали Давной. француз по национальности, Давна давно связал свою жизнь с Востоком, но перенял у турок лишь самое дурное в характере и поведении: коварство, жестокость, лицемерие, раболепство перед власть имущими, презрение к слабым.
Давиль недолюбливает Давну, однако он вынужден прибегать к его помощи в самых щекотливых ситуациях: тот выполняет роль его шпиона, поверенного и посредника в переговорах между ним и влиятельными мусульманскими сановниками. Давиль часто посещает визиря, Мехмеда-пашу.
Это умный и образованный человек, он симпатизирует французам и поддерживает их политику реформ, которую проводит его покровитель, султан Селим III. Однако именно за это его, как и самого султана Селима, ненавидят мусульмане Травника, которые не желают ничему учиться у “неверных”.
В мае этого же года Давиль узнает о том, что в Стамбуле произошел государственный переворот, султана Селима III свергли с престола и заточили в серале, а его место занял султан Мустафа IV. Французское влияние в Стамбуле ослабло, и это тревожит Мехмеда-пашу, который поддерживает французов.
Визирь понимает, что его ждет либо отставка, либо смерть.
Летом в Травник прибывает посланец нового султана капиджи-баши с секретной миссией: он должен усыпить бдительность визиря дорогими подарками, предъявить указ, согласно которому Мехмед-паша остается в Травнике, а потом убить его и публично зачитать настоящий указ Мустафы IV о низложении визиря.
Однако визирь подкупает свиту посланца, узнает о его планах и поручает Давне отравить капиджи-башу. Причиной его смерти объявляют внезапную болезнь, и визирь на некоторое время упрочивает свое пошатнувшее ся положение: мусульмане Травника, видя, что Мехмед-паша избежал смещения, верят, что новый султан благоволит к нему.
На Давиля эти события производят гнетущее впечатление. Он понимает, что, если Мехмед-паша будет низложен, ему придется иметь дело со ставленником султана Мустафы, который ненавидит французов. Однако на некоторое время в Травнике, да и во всем мире – по крайней мере, так кажется Давилю – воцаряется спокойствие.
Заканчивается конгресс в Эрфурте, и интересы Наполеона сосредоточиваются на Испании. Для Давиля это означает, что водоворот событий перемещается на запад.
К радости консула, в Травник приезжает его жена с тремя сыновьями, а из Парижа присылают чиновника, знающего турецкий язык. Стараниями госпожи Давиль, кроткой, набожной и работящей, преображается дом и быт консула. Местные жители постепенно проникаются симпатией к женщине, которая благодаря своей доброте и смирению умеет со всеми найти общий язык.
Даже монахи католического монастыря, недолюбливающие Давиля, представителя “безбожного” Наполеона, уважают жену консула. Дефоссе, новый чиновник консульства, молодой и жизнерадостный человек, полный надежд, но при этом трезвый и практичный – полная противоположность Давилю.
Консул устал от пережитых им революционных бурь, военных потрясений и борьбы за место под солнцем, он разочаровался в идеалах своей юности, бездумное и ревностное служение которым принесло лишь неуверенность в себе и постоянную готовность идти на компромиссы.
Давиль теперь желает лишь одного: мира и покоя, которого, увы, нет и не может быть в этой дикой стране, среди людей, истинные цели и мотивы которых невозможно понять европейцу.
В Травник прибывает австрийский консул полковник фон Миттерер с женой и дочерью.
Отныне Давиль и фон Миттерер, уже немолодые, семейные люди, которые могли бы стать друзьями, ибо они прожили нелегкую жизнь и на опыте знают подлинную цену победам и поражениям, вынуждены бороться друг с другом за влияние на визиря и его ближайших сотрудников, распространять в народе через доверенных лиц ложные вести и опровергать сообщения противника. Каждый клевещет и наговаривает на другого, задерживает его курьеров, вскрывает его почту, подкупает прислугу.
Мехмед-паша узнает от друзей в Стамбуле о том, что он низложен, и решает покинуть Травник до того, как об этом узнают в городе. Давиль огорчен: в лице визиря, к которому он успел проникнуться искренней симпатией, он теряет надежного союзника.
В городе начинаются волнения: толпы фанатиков из мусульманских низов собираются у дома Давиля и выкрикивают угрозы. Консул с семьей на несколько дней запирается и пережидает беспорядки. Наконец в Травник прибывает новый визирь, Ибрагим-паша, который, как узнает Давиль, беспредельно предан свергнутому султану.
Однако Ибрагим-паша – не сторонник реформ, и он недолюбливает французов. Этот холодный и замкнутый человек ожесточен назначением в глухую боснийскую провинцию, и Давиль поначалу опасается, что не сможет найти с ним общий язык.
Однако со временем у Давиля с новым визирем устанавливаются гораздо более глубокие и доверительные отношения, чем с Мехмедом-пашой. В Стамбуле продолжается жестокая политическая борьба. Ибрагим-паша, со слов очевидца, рассказывает о попытке освобождения свергнутого султана и его трагической гибели.
Для визиря убийство Селима III – настоящая трагедия. Он понимает, что скоро его враги постараются перевести его из Травника еще в какое-нибудь захолустье, где он и окончит свои дни.
Фон Миттерер сообщает Давилю о том, что отношения между Турцией и Австрией ухудшаются, однако Давилю известно, что на самом деле назревает конфликт между венским правительством и Наполеоном. Образуется пятая коалиция против Наполеона, на что последний отвечает молниеносным наступлением на Вену.
Теперь всем становится ясно, для чего были созданы консульства в Боснии и какой цели они должны служить.
Служащие обоих консульств, французы и австрийцы, прекращают между собой всякие отношения, фон Миттерер и Давиль, не щадя сил и не брезгая никакими средствами, развивают кипучую деятельность, стараясь привлечь на свою сторону визиря и его приближенных, монахов католического монастыря, православных священников, видных горожан.
Платные агенты консулов повсюду ведут подрывную работу, что приводит к частым столкновениям, а монахи-католики молятся за победу австрийского императора над якобинскими армиями и их безбожным императором. Весной по приказу, пришедшему из Стамбула, Ибрагим-паша отправляется в поход на Сербию. В его отсутствие в Травнике снова начинаются волнения и беспорядки. Толпы озверевших фанатиков устраивают жестокие расправы над захваченными в плен сербами.
В октябре 1809 г. в Вене заключен мир между Наполеоном и Венским двором. Между служащими обоих консульств восстанавливаются отношения. Но Давиля, как и прежде, мучает один вопрос: окончательная ли это победа и как долго продлится мир? Его сотрудника Дефоссе эти вопросы, похоже, не волнуют.
Он уверенно делает карьеру. Молодого человека переводят в министерство и извещают, что в течение года его назначат в посольство в Стамбуле. Дефоссе доволен, что познакомился с этой страной, и рад, что может ее покинуть.
За время своей службы в консульстве он написал книгу о Боснии и не считает, что провел время впустую.
1810 г. проходит мирно и счастливо. Травничане всех вероисповеданий привыкают к консулам и их окружению и перестают бояться и ненавидеть иностранцев.
В 1811 г. фон Миттерера переводят в Вену, а его место занимает подполковник фон Паулич.
Этот красивый, но совершенно бесстрастный и холодный тридцатипятилетний мужчина аккуратно выполняет свои обязанности и обладает обширными познаниями во многих областях, но Давилю он становится крайне неприятен, так как новый консул напоминает ему безупречно отлаженный механизм. Любой разговор с фон Пауличем всегда носит безличный, холодный и отвлеченный характер, это – обмен сведениями, но не мыслями и впечатлениями.
Войны прекратились, и французское консульство занимается торговыми делами, выдачей паспортов на товары и рекомендательных писем.
Из-за английской блокады торговлю с Ближним Востоком Франция вынуждена вести не через Средиземное море, а по суше, по старым торговым путям – от Стамбула до Вены по Дунаю и от Салоники через Боснию до Триеста по материку.
Давиль работает с воодушевлением, запрещая себе думать о том, что скоро спокойствию и миру придет конец.
В 1812 г. французская армия двигается на Россию. Австрия, будучи союзницей Наполеона, также участвует в этом походе с тридцатитысячным корпусом под командованием князя Шварценберга. Однако фон Паулич, к изумлению Давиля, ведет себя так, словно хочет показать визирю и всем окружающим, что эта война – целиком французская затея.
К концу сентября становится известно о взятии Москвы, но фон Паулич с наглым спокойствием утверждает, что у него нет никаких известий о военных действиях, и уклоняется от разговоров с Давилем. Ибрагим-паша удивлен тем, что Наполеон накануне зимы движется на север, и говорит Давилю, что это опасно. Давиля мучают тягостные предчувствия.
Поэтому он не удивляется, когда узнает о полном разгроме французской армии в России. В Травнике свирепствует лютая зима, люди страдают от голода и холо да, и в течение нескольких месяцев консул отрезан от внешнего мира и не получает никаких известий. В марте Давиль узнает, что Ибрагим-паша смещен. Для Давиля это тяжкий удар и непоправимая утрата.
Ибрагим-паша сердечно прощается с Давилем, с которым сблизился за эти годы.
Новый визирь, Али-паша, въезжает в город в сопровождении вооруженных албанцев, и в Травнике воцаряется страх. Али-паша по любому поводу чинит жестокую расправу, он бросает в тюрьмы и казнит всех неугодных ему людей. Фон Паулич хлопочет об арестованных монахах, Давиль решается замолвить слово о евреях, которые томятся в тюрьме, так как Али-паша хочет получить за них выкуп.
Из Парижа поступают утешительные сведения о формировании новых армий, вести о новых победах и новые приказы. Давиль понимает, что старая игра продолжается, и он помимо своей воли вновь становится ее участником. Объявлена война между Австрией и Францией.
Али-паша, вернувшийся из похода на Сербию, холоден с Давилем, так как фон Паулич сообщил ему о поражении Наполеона, его отходе за Рейн и неудержимом продвижении союзников. Первые месяцы 1814 г. Давиль не получает никаких известий и инструкций ни из Парижа, ни из Стамбула.
В апреле ему вручают письменное сообщение от фон Паулича о том, что война закончилась, Наполеон отрекся от престола и его место занял законный государь. Давиль поражен, хотя он давно уже задумывался над возможностью такого конца.
Однако, вспомнив о том, что во главе нового правительства встал Талейран, который восемнадцать лет назад покровительствовал ему, Давиль отправляет ему письмо и уверяет в своей преданности Людовику XVIII. Давиль предлагает упразднить консульство и просит разрешения выехать в Париж. Он получает положительный ответ и собирается в путь.
Однако у него нет наличных денег, и тут неожиданно его выручает старый торговец, еврей Соломон Атияс, благодарный Давилю за то, что тот всегда проявлял к евреям доброту и справедливость.
Фон Паулич также предлагает дворцовой канцелярии упразднить австрийское консульство, так как он убежден, что в Боснии скоро начнутся волнения из-за жестокой тирании Али-пашы, а поэтому в ближайшее время австрийским границам ничто не угрожает. Жена Давиля укладывает вещи, а он испытывает странное спокойствие: именно теперь, когда он готов все покинуть и двинуться в неизвестность, он ощущает в себе энергию и волю, которых был лишен последние семь лет.
Источник: https://home-task.com/travnickaya-xronika-andricha-v-kratkom-soderzhanii/
Загрузка...
