Глиэр Рейнгольд Морицевич — биография композитора | Узнай Москву
Родился в семье потомственного мастера по производству медных духовых инструментов Морица Глиера, владельца мастерской, переселившегося из города Клигенталя.
В 1894 году Рейнгольд Глиэр окончил Киевское музыкальное училище по классу скрипки и поступил в Московскую консерваторию в класс скрипки. В 1900 году окончил консерваторию. Во время учебы активно общался с композитором С.В. Рахманиновым, музыкантом А.А. Сулержицким, певцом М.А. Слоновым, композитором Н.А. Римским-Корсаковым, С.И. Танеевым. 29 апреля 1900 года Рейнгольд Глиэр получил российское подданство.
В 1901 году начал преподавать музыкально-теоретические предметы в Московской музыкальной школе сестер Гнесиных, где у него учились С.С. Прокофьев и Н.Я. Мяковский.
11 января 1901 года на концерте Императорского Русского музыкального общества (ИРМО) был исполнен струнный октет сочинения Рейнгольда Глиэра.
В 1906 – 1908 годах он поехал учиться дирижированию у Оскара Фрида в Германию и, вернувшись в Россию, стал выступать, исполняя собственные произведения.
20 февраля 1910 года Рейнгольд Глиэр выступил в симфоническом собрании ИРМО как дирижер, исполнив свою 2-ю симфонию, посвященную С.А. Кусевицкому.
17 ноября 1912 года состоялась его первая театральная премьера балета-пантомимы «Хризис» на сцене Интернационального театра.
В 1913 – 1920 годах он получил звание профессора Киевской консерватории по классам композиции и оркестрового.
В 1914 стал директором Киевской консерватории.
В 1920 -1941 годах Рейнгольд Глиэр получил звание профессора Московской консерватории по классам полифонии и композиции, где у него учились Б.А.Александров, Л.К.Книппер, А.В.Мосолов, Н.П.Раков, А.И.Хачатурян.
В 1920—1922 годах был заведующим музыкальной секцией Московского отделения народного образования и сотрудником музыкального отдела Наркомпроса. В этот же период состоял в этнографической секции Пролеткульта.
В 1923 году по приглашению Наркомпроса Азербайджанской ССР приехал в Баку и написал оперу «Шахсенем», поставленную в Азербайджанском театре оперы и балета в 1927 году.
11 января 1926 года в Музыкальной студии имени Вл.И. Немировича-Данченко состоялась премьера балета-пантомимы Рейнгольда Глиэра “Клеопатра”, либретто к которому было написано Немировичем-Данченко по “Египетским ночам” А.С.Пушкина.
13 июня 1927 года в Большом театре состоялась премьера его балета «Красный мак» – первого советского балета «на современную тему».
В 1937 году Рейнгольд Глиэр написал «Торжественную увертюру» на основе русских, украинских, азербайджанских, узбекских мелодий.
В 1938 стал председателем московского Союза советских композиторов (ССК).
23 ноября 1938 года в Большом зале К.А.Эрдели с симфоническим оркестром Московской филармонии под управлением Л.П.Штейнберга впервые исполнила посвященный ей Концерт для арфы с оркестром Рейнгольда Глиэра.
В 1939 – 1948 годах стал председателем Оргкомитета ССК СССР.
В 1941 году создал увертюры «На славянские народные темы» и «Дружба народов» по мотивам народной музыки.
12 мая 1943 года в Колонном зале Дома союзов был исполнен знаменитый Концерт для голоса с оркестром, исполненный Н.А.Казанцевой и Большим симфоническим оркестром радио под управлением А.И.Орлова.
Рейнгольд Глиэр был награжден Сталинскими премиями в 1946, 1948 и в 1950 годах.
27 июня 1949 года был поставлен его балет «Медный всадник» по произведению А.С. Пушкина в Большом театре.
30 мая 1956 года состоялось последнее публичное выступление Рейнгольда Глиэра на его авторском концерте в городском Доме учителя.
Рейнгольд Глиэр скончался 23 июня 1956 года и был похоронен на Новодевичьем кладбище.
Источник: https://um.mos.ru/personalities/glier/
Краткое содержание
Лирическая трагедия неразделенной любви: пять писем несчастной португальской монахини Марианы, адресованные бросившему её французскому офицеру.
Мариана берется за перо, когда острая боль от разлуки с возлюбленным стихает и она постепенно свыкается с мыслью, что он далеко и надежды, коими тешил он её сердце, оказались «предательскими», так что вряд ли она вообще теперь дождется от него ответа на это письмо.
Впрочем, она уже писала ему, и он даже ответил ей, но это было тогда, когда один лишь вид листа бумаги, побывавшего у него в руках, вызывал в ней сильнейшее волнение: «я была настолько потрясена», «что лишилась всех чувств более чем на три часа». Ведь только недавно она поняла, что обещания его были лживы: он никогда не приедет к ней, она больше никогда его не увидит.
Но любовь Марианы жива. Лишенная поддержки, не имея возможности вести нежный диалог с объектом страсти своей, она становится единственным чувством, заполняющим сердце девушки. Мариана «решилась обожать» неверного возлюбленного всю жизнь и больше «никогда ни с кем не видеться».
Разумеется, ей кажется, что её изменник также «хорошо поступит», если никого больше не полюбит, ибо она уверена, что если он сумеет найти «возлюбленную более прекрасную», то пылкой страсти, подобной её любви, он не встретит никогда. А разве пристало ему довольствоваться меньшим, нежели он имел подле нее? И за их разлуку Мариана корит не возлюбленного, а жестокую судьбу.
Ничто не может уничтожить её любовь, ибо теперь это чувство равно для нее самой жизни. Поэтому она пишет: «Любите меня всегда и заставьте меня выстрадать еще больше мук». Страдание — хлеб любви, и для Марианы теперь это единственная пища.
Ей кажется, что она совершает «величайшую в мире несправедливость» по отношению к собственному сердцу, пытаясь в письмах изъяснить свои чувства, тогда как возлюбленный её должен был бы судить о ней по силе его собственной страсти. Однако она не может положиться на него, ведь он уехал, покинул её, зная наверняка, что она любит его и «достойна большей верности».
Поэтому теперь ему придется потерпеть её жалобы на несчастья, которые она предвидела. Впрочем, она была бы столь же несчастной, если бы возлюбленный питал к ней лишь любовь-благодарность — за то, что она любит его. «Я желала бы быть обязанной всем единственно вашей склонности», — пишет она.
Мог ли он отречься от своего будущего, от своей страны и остаться навсегда подле нее в Португалии? — спрашивает она самое себя, прекрасно понимая, каков будет ответ. Чувством отчаяния дышит каждая строка Марианы, но, делая выбор между страданием и забвением, она предпочитает первое.
«Я не могу упрекнуть себя в том, чтобы я хоть на одно мгновение пожелала не любить вас более; вы более достойны сожаления, чем я, и лучше переносить все те страдания, на которые я обречена, нежели наслаждаться убогими радостями, которые даруют вам ваши французские любовницы», — гордо заявляет она. Но муки её от этого не становятся меньше.
Она завидует двум маленьким португальским лакеям, которые смогли последовать за её возлюбленным, «три часа сряду» она беседует о нем с французским офицером.
Так как Франция и Португалия теперь пребывают в мире, не может ли он навестить её и увезти во Францию? — спрашивает она возлюбленного и тут же берет свою просьбу обратно: «Но я не заслуживаю этого, поступайте, как вам будет угодно, моя любовь более не зависит от вашего обращения со мной».
Этими словами девушка пытается обмануть себя, ибо в конце второго письма мы узнаем, что «бедная Мариана лишается чувств, заканчивая это письмо». Начиная следующее письмо, Мариана терзается сомнениями. Она в одиночестве переносит свое несчастье, ибо надежды, что возлюбленный станет писать ей с каждой своей стоянки, рухнули.
Воспоминания о том, сколь легковесны были предлоги, на основании которых возлюбленный покинул её, и сколь холоден он был при расставании, наводят её на мысль, что он никогда не был «чрезмерно чувствителен» к радостям их любви.
Она же любила и по-прежнему безумно любит его, и от этого не в силах пожелать и ему страдать так же, как страдает она: если бы его жизнь была полна «подобными же волнениями», она бы умерла от горя. Мариане не нужно сострадание возлюбленного: она подарила ему свою любовь, не думая ни о гневе родных, ни о суровости законов, направленных против преступивших устав монахинь.
И в дар такому чувству, как её, можно принести либо любовь, либо смерть. Поэтому она просит возлюбленного обойтись с ней как можно суровее, умоляет его приказать ей умереть, ибо тогда она сможет превозмочь «слабость своего пола» и расстаться с жизнью, которая без любви к нему утратит для нее всякий смысл.
Она робко надеется, что, если она умрет, возлюбленный сохранит её образ в своем сердце. А как было бы хорошо, если бы она никогда не видела его! Но тут же она сама уличает себя во лжи: «Я сознаю, между тем как вам пишу, что я предпочитаю быть несчастной, любя вас, чем никогда не видеть вас».
Укоряя себя за то, что письма её слишком длинны, она тем не менее уверена, что ей нужно высказать ему еще столько вещей! Ведь несмотря на все муки, в глубине души она благодарит его за отчаяние, охватившее её, ибо ей ненавистен покой, в котором она жила, пока не узнала его.
И все же она упрекает его в том, что, оказавшись в Португалии, он обратил свой взор именно на нее, а не на иную, более красивую женщину, которая стала бы ему преданной любовницей, но быстро утешилась бы после его отъезда, а он покинул бы её «без лукавства и без жестокости».
«Со мной же вы вели себя, как тиран, думающий о том, как подавлять, а не как любовник, стремящийся лишь к тому, чтобы нравиться», — упрекает она возлюбленного. Ведь сама Мариана испытывает «нечто вроде укоров совести», если не посвящает ему каждое мгновение своей жизни. Ей стали ненавистны все — родные, друзья, монастырь.
Даже монахини тронуты её любовью, они жалеют её и пытаются утешить. Почтенная дона Бритеш уговаривает её прогуляться по балкону, откуда открывается прекрасный вид на город Мертолу. Но именно с этого балкона девушка впервые увидела своего возлюбленного, поэтому, настигнутая жестоким воспоминанием, она возвращается к себе в келью и рыдает там до глубокой ночи.
Увы, она понимает, что слезы её не сделают возлюбленного верным. Впрочем, она готова довольствоваться малым: видеться с ним «от времени до времени», сознавая при этом, что они находятся «в одном и том лее месте». Однако тут же она припоминает, как пять или шесть месяцев тому назад возлюбленный с «чрезмерной откровенностью» поведал ей, что у себя в стране любил «одну даму».
Возможно, теперь именно эта дама и препятствует его возвращению, поэтому Мариана просит возлюбленного прислать ей портрет дамы и написать, какие слова говорит она ему: быть может, она найдет в этом «какие-либо причины для того, чтобы утешиться или скорбеть еще более».
Еще девушке хочется получить портреты брата и невестки возлюбленного, ибо все, что «сколько-нибудь прикосновенно» к нему, ей необычайно дорого. Она готова пойти к нему в служанки, лишь бы иметь возможность видеть его.
Понимая, что письма её, исполненные ревности, могут вызвать у него раздражение, она уверяет возлюбленного, что следующее послание её он сможет вскрыть без всякого душевного волнения: она не станет более твердить ему о своей страсти. Не писать же ему совсем не в её власти: когда из-под пера её выходят обращенные к нему строки, ей мнится, что она говорит с ним, и он «несколько приближается к ней». Тут офицер, обещавший взять письмо и вручить его адресату, в четвертый раз напоминает Мариане о том, что он спешит, и девушка с болью в сердце завершает изливать на бумаге свои чувства. Пятое письмо Марианы — завершение драмы несчастной любви. В этом безнадежном и страстном послании героиня прощается с возлюбленным, отсылает назад его немногочисленные подарки, наслаждаясь той мукой, которую причиняет ей расставание с ними. «Я почувствовала, что вы были мне менее дороги, чем моя страсть, и мне было мучительно трудно побороть её, даже после того, как ваше недостойное поведение сделало вас самих ненавистным мне», — пишет она Несчастная содрогается от «смехотворной любезности» последнего письма возлюбленного, где тот признается, что получил все её письма, но они не вызвали в его сердце «никакого волнения». Заливаясь слезами, она умоляет его больше не писать ей, ибо она не ведает, как ей излечиться от своей безмерной страсти. «Почему слепое влечение и жестокая судьба стремятся как бы намеренно заставить нас избирать тех, которые были бы способны полюбить лишь другую?» — задает она вопрос, заведомо остающийся без ответа. Сознавая, что она сама навлекла на себя несчастье, именуемое безответной любовью, она тем не менее пеняет возлюбленному, что он первый решил заманить её в сети своей любви, но лишь для того, чтобы исполнить свой замысел: заставить её полюбить себя. Едва же цель была достигнута, она утратила для него всякий интерес. И все же, поглощенная своими укорами и неверностью возлюбленного, Мариана тем не менее обещает себе обрести внутренний мир или же решиться на «самый отчаянный поступок». «Но разве я обязана давать вам точный отчет во всех своих изменчивых чувствах?» — завершает она свое последнее письмо.
Краткое содержание “Португальские письма” Гийерага
Гийераг Г.Ж.
Стр. 1
Краткое содержание “Португальские письма” Гийерага
Гийераг Г.Ж.
Стр. 2
Краткое содержание “Португальские письма” Гийерага
Гийераг Г.Ж.
Стр. 3
Источник: http://my-soch.ru/sochinenie/kratkoe-soderzhanie-portugalskie-pisma-gijeraga
Краткое содержание Португальские письма – Гийераг Габриэль-Жозеф
Португальские письма Краткое содержание повести Лирическая трагедия неразделенной любви: пять писем несчастной португальской монахини Марианы, адресованные бросившему ее французскому офицеру.
Мариана берется за перо, когда острая боль от разлуки с возлюбленным стихает и она постепенно свыкается с мыслью, что он далеко и надежды, коими тешил он ее сердце, оказались “предательскими”, так что вряд ли она вообще теперь дождется от него ответа на это письмо.
Впрочем, она уже писала ему, и он даже ответил ей, но это было тогда, когда один лишь вид листа бумаги, побывавшего у него в руках, вызывал в ней сильнейшее волнение: “я была настолько потрясена”, “что лишилась всех чувств более чем на три часа”. Ведь только недавно она поняла, что обещания его были лживы: он никогда не приедет к ней, она больше никогда его не увидит.
Но любовь Марианы жива. Лишенная поддержки, не имея возможности вести нежный диалог с объектом страсти своей, она становится единственным чувством, заполняющим сердце девушки. Мариана “решилась обожать” неверного возлюбленного всю жизнь и больше “никогда ни с кем не видеться”.
Разумеется, ей кажется, что ее изменник также “хорошо поступит”, если никого больше не полюбит, ибо она уверена, что если он сумеет найти “возлюбленную более прекрасную”, то пылкой страсти, подобной ее любви, он не встретит никогда. А разве пристало ему довольствоваться меньшим, нежели он имел подле нее? И за их разлуку Мариана корит не возлюбленного, а жестокую судьбу.
Ничто не может уничтожить ее любовь, ибо теперь это чувство равно для нее самой жизни. Поэтому она пишет: “Любите меня всегда и заставьте меня выстрадать еще больше мук”. Страдание – хлеб любви, и для Марианы теперь это единственная пища.
Ей кажется, что она совершает “величайшую в мире несправедливость” по отношению к собственному сердцу, пытаясь в письмах изъяснить свои чувства, тогда как возлюбленный ее должен был бы судить о ней по силе его собственной страсти. Однако она не может положиться на него, ведь он уехал, покинул ее, зная наверняка, что она любит его и “достойна большей верности”.
Поэтому теперь ему придется потерпеть ее жалобы на несчастья, которые она предвидела. Впрочем, она была бы столь же несчастной, если бы возлюбленный питал к ней лишь любовь-благодарность – за то, что она любит его. “Я желала бы быть обязанной всем единственно вашей склонности”, – пишет она. Мог ли он отречься от своего будущего, от своей страны и остаться навсегда подле нее в Португалии? – спрашивает она самое себя, прекрасно понимая, каков будет ответ.
Чувством отчаяния дышит каждая строка Марианы, но, делая выбор между страданием и забвением, она предпочитает первое. “Я не могу упрекнуть себя в том, чтобы я хоть на одно мгновение пожелала не любить вас более; вы более достойны сожаления, чем я, и лучше переносить все те страдания, на которые я обречена, нежели наслаждаться убогими радостями, которые даруют вам ваши французские любовницы”, – гордо заявляет она. Но муки ее от этого не становятся меньше. Она завидует двум маленьким португальским лакеям, которые смогли последовать за ее возлюбленным, “три часа сряду” она беседует о нем с французским офицером. Так как Франция и Португалия теперь пребывают в мире, не может ли он навестить ее и увезти во Францию? – спрашивает она возлюбленного и тут же берет свою просьбу обратно: “Но я не заслуживаю этого, поступайте, как вам будет угодно, моя любовь более не зависит от вашего обращения со мной”. Этими словами девушка пытается обмануть себя, ибо в конце второго письма мы узнаем, что “бедная Мариана лишается чувств, заканчивая это письмо”. Начиная следующее письмо, Мариана терзается сомнениями. Она в одиночестве переносит свое несчастье, ибо надежды, что возлюбленный станет писать ей с каждой своей стоянки, рухнули. Воспоминания о том, сколь легковесны были предлоги, на основании которых возлюбленный покинул ее, и сколь холоден он был при расставании, наводят ее на мысль, что он никогда не был “чрезмерно чувствителен” к радостям их любви. Она же любила и по-прежнему безумно любит его, и от этого не в силах пожелать и ему страдать так же, как страдает она: если бы его жизнь была полна “подобными же волнениями”, она бы умерла от горя. Мариане не нужно сострадание возлюбленного: она подарила ему свою любовь, не думая ни о гневе родных, ни о суровости законов, направленных против преступивших устав монахинь. И в дар такому чувству, как ее, можно принести либо любовь, либо смерть. Поэтому она просит возлюбленного обойтись с ней как можно суровее, умоляет его приказать ей умереть, ибо тогда она сможет превозмочь “слабость своего пола” и расстаться с жизнью, которая без любви к нему утратит для нее всякий смысл. Она робко надеется, что, если она умрет, возлюбленный сохранит ее образ в своем сердце. А как было бы хорошо, если бы она никогда не видела его! Но тут же она сама уличает себя во лжи: “Я сознаю, между тем как вам пишу, что я предпочитаю быть несчастной, любя вас, чем никогда не видеть вас”. Укоряя себя за то, что письма ее слишком длинны, она тем не менее уверена, что ей нужно высказать ему еще столько вещей! Ведь несмотря на все муки, в глубине души она благодарит его за отчаяние, охватившее ее, ибо ей ненавистен покой, в котором она жила, пока не узнала его. И все же она упрекает его в том, что, оказавшись в Португалии, он обратил свой взор именно на нее, а не на иную, более красивую женщину, которая стала бы ему преданной любовницей, но быстро утешилась бы после его отъезда, а он покинул бы ее “без лукавства и без жестокости”. “Со мной же вы вели себя, как тиран, думающий о том, как подавлять, а не как любовник, стремящийся лишь к тому, чтобы нравиться”, – упрекает она возлюбленного. Ведь сама Мариана испытывает “нечто вроде укоров совести”, если не посвящает ему каждое мгновение своей жизни. Ей стали ненавистны все – родные, друзья, монастырь. Даже монахини тронуты ее любовью, они жалеют ее и пытаются утешить. Почтенная дона Бритеш уговаривает ее прогуляться по балкону, откуда открывается прекрасный вид на город Мертолу. Но именно с этого балкона девушка впервые увидела своего возлюбленного, поэтому, настигнутая жестоким воспоминанием, она возвращается к себе в келью и рыдает там до глубокой ночи. Увы, она понимает, что слезы ее не сделают возлюбленного верным. Впрочем, она готова довольствоваться малым: видеться с ним “от времени до времени”, сознавая при этом, что они находятся “в одном и том лее месте”. Однако тут же она припоминает, как пять или шесть месяцев тому назад возлюбленный с “чрезмерной откровенностью” поведал ей, что у себя в стране любил “одну даму”. Возможно, теперь именно эта дама и препятствует его возвращению, поэтому Мариана просит возлюбленного прислать ей портрет дамы и написать, какие слова говорит она ему: быть может, она найдет в этом “какие-либо причины для того, чтобы утешиться или скорбеть еще более”. Еще девушке хочется получить портреты брата и невестки возлюбленного, ибо все, что “сколько-нибудь прикосновенно” к нему, ей необычайно дорого. Она готова пойти к нему в служанки, лишь бы иметь возможность видеть его. Понимая, что письма ее, исполненные ревности, могут вызвать у него раздражение, она уверяет возлюбленного, что следующее послание ее он сможет вскрыть без всякого душевного волнения: она не станет более твердить ему о своей страсти. Не писать же ему совсем не в ее власти: когда из-под пера ее выходят обращенные к нему строки, ей мнится, что она говорит с ним, и он “несколько приближается к ней”. Тут офицер, обещавший взять письмо и вручить его адресату, в четвертый раз напоминает Мариане о том, что он спешит, и девушка с болью в сердце завершает изливать на бумаге свои чувства.
Пятое письмо Марианы – завершение драмы несчастной любви. В этом безнадежном и страстном послании героиня прощается с возлюбленным, отсылает назад его немногочисленные подарки, наслаждаясь той мукой, которую причиняет ей расставание с ними.
“Я почувствовала, что вы были мне менее дороги, чем моя страсть, и мне было мучительно трудно побороть ее, даже после того, как ваше недостойное поведение сделало вас самих ненавистным мне”, – пишет она Несчастная содрогается от “смехотворной любезности” последнего письма возлюбленного, где тот признается, что получил все ее письма, но они не вызвали в его сердце “никакого волнения”.
Заливаясь слезами, она умоляет его больше не писать ей, ибо она не ведает, как ей излечиться от своей безмерной страсти. “Почему слепое влечение и жестокая судьба стремятся как бы намеренно заставить нас избирать тех, которые были бы способны полюбить лишь другую?” – задает она вопрос, заведомо остающийся без ответа.
Сознавая, что она сама навлекла на себя несчастье, именуемое безответной любовью, она тем не менее пеняет возлюбленному, что он первый решил заманить ее в сети своей любви, но лишь для того, чтобы исполнить свой замысел: заставить ее полюбить себя. Едва же цель была достигнута, она утратила для него всякий интерес.
И все же, поглощенная своими укорами и неверностью возлюбленного, Мариана тем не менее обещает себе обрести внутренний мир или же решиться на “самый отчаянный поступок”. “Но разве я обязана давать вам точный отчет во всех своих изменчивых чувствах?” – завершает она свое последнее письмо.
(No Ratings Yet)
Loading…
Вірші рідна мати моя.
Ви зараз читаєте: Краткое содержание Португальские письма – Гийераг Габриэль-Жозеф« Твір на тему: “Жінка в білому” ПікассоСочинение на тему: Каким я вижу Киев и мои любимые уголки города »
Источник: https://ukr-lit.com/kratkoe-soderzhanie-portugalskie-pisma-gijerag-gabriel-zhozef/
Рейнгольд Глиэр. Биография Глиэра Рейнгольда
Выдающийся продолжатель традиций великих классиков музыки Чайковского и Рахманинова, оставивший после себя неимоверное количество учеников — талантливых композиторов, общественный деятель и прекрасный дирижер Рейнгольд Морицович Глиэр родился в семье немецкого мастера по изготовлению духовых инструментов.
Саксонский подданный однажды купил небольшой участок земли на Бессарабке в славном граде Киеве, построив на улице Бассейной милый домик с мезонином, где 11 января 1875 года и появился на свет его сын — в будущем знаменитый композитор Украины и России.
Детство мальчика, как гласит биография Глиэра Рейнгольда Морицевича, безмятежно проходило в родном особняке под чутким присмотром мамы Юзефы, вышедшей из рода польского коронного гетмана Браницкого.
Изготовлением и настройкой духовых оркестровых инструментов занималось несколько поколений Глиэров, так что будущая профессия Рейнгольда была очевидна. И хотя родители девятилетнего сына противились его стремлению учиться играть на скрипке, тем не менее, отдали мальчика в музыкальное училище украинской столицы.
Десять лет спустя, биография Глиэра Рейнгольда ознаменовалась поступлением юноши в Московскую консерваторию, в которой он осваивал не только виртуозность владения скрипкой, но и с большим интересом изучал музыкальные творения, как классических мастеров, так и современных композиторов.
Именно в студенческие годы берет свое начало и творческий путь Рейнгольда Морицевича Глиэра, с октета и Первой симфонии – свежих произведений, восторженно принятых не только искушенной столичной публикой, но и строгими критиками.
За последующий струнный секстет, на премьере которого присутствовали такие именитые музыканты как Римский-Корсаков, Глазунов и Лядов, молодой композитор был отмечен престижной премией имени Глинки.
До окончания консерватории с золотой медалью талантливым сочинителем музыки было написано множество квартетов, секстетов и даже солидная симфония.
Оставшись преподавать в родной «альма матер», молодой педагог взрастил не одно поколение советских композиторов, первыми учениками из которых были Лятошинский и Прокофьев.
Здесь же молодой человек встретил и свою судьбу, удивительную девушку и способную ученицу Марию Ренквист, на которой женился в апреле 1904 года. После рождения дочерей-близняшек Глиэры уехали в Германию, где композитор активно сочинял фортепианные миниатюры для московской музыкальной школы Гнесиных.
С 1913 года жизнь Глиэра Р.М. тесно связана с постом ректора Киевской консерватории, занимая который композитор пережил и годы гражданской войны, и социалистическую революцию. Только в 1920-м Рейнгольд Морицевич переехал в Москву, где в столичной консерватории преподавал композицию начинающим музыкантам, в том числе Хачатуряну.
Первый советский балет «Красный мак», ознаменовавший маститое творчество Глиэра Р.М., был основан на истории об аресте в порту Китая российского парохода, доставлявшего гуманитарный груз для китайских товарищей.
Следом за ним появился на свет широко известный и популярный балет «Медный всадник» по поэме Пушкина, с огромным успехом прошедший в 1949 году на сцене ленинградского театра.
После Второй Мировой войны Глиэр писал замечательные концерты для виолончели и грандиозные симфонические поэмы, много гастролировал с концертами по стране как виртуозный пианист и дирижер. Последнее публичное выступление композитора состоялось в Одессе, а три недели спустя у Рейнгольда Морицевича случился сердечный приступ, приведший к смерти Глиэра 23 июня 1956 года.
Источник: https://stud-time.ru/biografii-kompozitorov/rejngold-glier.html
Загрузка...
