Краткая биография Александра Иванова
>> Все биографии >> Художники из России
Иванов Александр Андреевич родился в Петербурге 16 (28) июля 1806 в семье видного живописца-классициста А.И. Иванова. Отец был и главным наставником будущего мастера во время его учебы в петербургской Академии художеств.
Ранние полотна Иванова – Приам, испрашивающий у Ахиллеса тело Гектора (1824, Третьяковская галерея) и Иосиф, толкующий сны: (1827, Русский музей, Петербург) – демонстрируют принципы академического классицизма.
Выехав в 1830 за границу как ‘пенсионер’ Общества поощрения художеств, Иванов почти на всю жизнь поселился в Риме. Испытал влияние искусства итальянского Возрождения; среди художников-современников ему были особенно близки немецкие назарейцы (их лидер И. Овербек входил в круг близких друзей Иванова). Мастер поддерживал также дружеские отношения с Н.В. Гоголем и А.И. Герценом, перенял идеи русского (С.П. Шевырев и др.) и немецкого (Ф. Шеллинг) философско-эстетического романтизма; сам он был настоящим художником-философом.
Полная тонкой композиционно-колористической гармонии картина Аполлон, Гиацинт и Кипарис (1831-1834, Третьяковская галерея), равно как и грациозно-величественное Явление Христа Марии Магдалине (1833-1835, Русский музей), явились для Иванова частными творческими эпизодами. Он задумывает ‘всемирный сюжет’, способный духовно преобразить не только искусство, но и все современное общество.
Таким сюжетом явилось гигантское полотно Явление Мессии (Явление Христа народу, 1837-1857, Третьяковская галерея), – с толпой лиц разных сословий на берегу Иордана, которым вдохновенный Иоанн Креститель указывает на приближающегося Спасителя. В картине поражает, в первую очередь, композиционное мастерство, с которым Иванов-режиссер обращает множество четко индивидуализованных персонажей к единой возвышенной цели. Художник мечтал о том, чтобы поместить Мессию в храм Христа Спасителя, который строился тогда в Москве, и написал особый эскиз заалтарного образа для этого храма (Воскресение, гуашь, 1845, там же). Однако в итоге романтическая эстетика берет верх над религией (к тому же мастер испытывал и воздействие рационалистического критицизма Д.Ф.Штрауса с его Жизнью Иисуса); Иванов несколько охладел к своему честолюбивому замыслу, хотя и довел его до конца.
Гораздо непосредственней его мистическая поэтика сказывается в большом цикле библейских акварелей и рисунков (1850-е годы, в основном в Третьяковской галерее и Русском музее); эпическая ритмика фигур, по-древневосточному архаичных, сочетается здесь с феерически-визионерскими цветосветовыми эффектами, предвосхищающими искусство символизма (например, живопись Г.Моро).
По-своему эпохальны многочисленные этюды к Мессии. Простые мотивы типа ветки на фоне неба (Ветка, конец 1840-х – начало 1850-х годов Третьяковская галерея) или обнаженных мальчиков на фоне Неаполитанского залива (этюды 1850-х годов), решенные с беспрецедентным для русского искусства мастерством пленэрной живописи, обретают необычайную значительность. Идя вглубь натуры в ее первозданной простоте, Иванов предваряет не какие-то отдельные направления, но первые рубежи современного искусства в целом (недаром полагают, что его этюды могли повлиять на творчество молодого Э.Дега).
Иванов вернулся на родину в 1857. Умер Иванов в Петербурге 3 (15) июля 1857.
Источник: http://citaty.su/kratkaya-biografiya-aleksandra-ivanova
Иванов Александр АндреевичКартины и биография
А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Э Ю Я
Иванов Александр Андреевич – русский художник, крупнейший мастер русского изобразительного искусства академизма, создатель произведений на библейские и мифологические сюжеты.
Родился в 1806 году в семье видного живописца-классициста Андрея Ивановича Иванова. В возрасте одиннадцати лет стал обучаться в Императорской Академии Художеств в качестве вольноприходящего ученила.
Отец был главным наставником будущего мастера во время его учебы в Академии.
Приам, испрашивающий у Ахиллеса тело Гектора, 1824, Государственная Третьяковская галерея
Иосиф, толкующий сны заключенным с ним в темнице виночерпию и хлебодару, 1827, Русский музей
Беллерофонт отправляется в поход против Химеры, 1829, Русский музей, Санкт-Петербург
В 1824 году Иванов был награжден малой золотой медалью за написанную по академической программе картину “Приам, испрашивающий у Ахиллеса тело Гектора”.
В 1827 году получил большую золотую медаль и звание художника первого класса за картину “Иосиф, толкующий сны заключенным с ним в темнице виночерпию и хлебодару”. Ранние полотна Иванова свидетельствуют о том, что молодой художник блестяще усвоил принципы академического классицизма.
В 1830 году, как пенсионер Общества поощрения художеств, Александр Иванов выехал за границу для дальнейшего совершенствования в живописи.
Посетив ряд городов Германии и Италии, Иванов почти на всю жизнь поселился в Риме. Александр Иванов начал свое творчество в Италии с эскиза к неосуществленной картине “Братья Иосифа находят чашу в мешке Вениамина”.
Затем, в первой половине 1830-х годов, живописец написал картины “Аполлон, Гиацинт и Кипарис, занимающиеся музыкой и пением” и “Явление Христа Марии Магдалине после воскресения” (за эту работу Иванов получал звание академика в 1836 году).
Все картины, расположенные ниже, хранятся в Государственной Третьяковской галерее в Москве
Явление Христа Марии Магдалине после воскресения, 1835
Аполлон, Гиацинт и Кипарис, занимающиеся музыкой и пением Явление Христа народу,
1837–1857 годы
Голова Иоанна Крестителя, 1830-е
Мужская голова, 1830-е
Виктория Марини, 1840-е
Библейско-евангельская тема становится для Иванов философией творческого поиска.
Усердно изучая Священное Писание, в особенности Новый Завет, Иванов все более увлекался мыслью изобразить на большом полотне явление Мессии народу, то есть приход Спасителя к толпе “лиц разных сословий, разных скорбящих и безутешных” (из описания в записной книжке художника 1830-х годов), собравшихся вокруг Иоанна Крестителя на берегу Иордана. Пророк вдохновляет толпу надеждой на избавление от скорбей и бед, мощным жестом указывая на приближающегося издали Бога-Сына.
Работа над картиной растянулась на двадцать лет, начиная с 1837 года, размеры произведения живописца стали поистине гигантскими – пять с половиной на семь с половиной метров.
За двадцать лет работы над картиной, художник создал огромный цикл библейских акварелей и рисунков, а также множество этюдов, неплохих пейзажей, портретов (Николай Васильевич Гоголь, в начале 1840-х; Виктория Марини, около 1850 года).
Голова фарисея в чалме, 1830-е
Путешественник, 1830-е
Человек в шапочке, смотрящий вверх, 1830-е
Голова женщины с серьгами и ожерельем, 1840-е
Девочка-албанка в дверях, 1840-е
Николай Васильевич Гоголь, 1840-е
Братья Иосифа находят чашу в мешке Вениамина (эскиз), 1831–1833, Третьяковская галерея
В мае 1858 года Иванов решился отправить картину в Россию и явиться в Санкт-Петербург вместе с ней.
Выставка самой картины и всех относящихся к ней эскизов и этюдов была организована в одном из залов Академии Художеств в Зимнем дворце и произвела сильное впечатление на общественность. Однако показ картины не стал триумфальным, адекватным “мессианским” надеждам художника.
Иванову пришлось столкнуться с равнодушием и либеральных кругов, и официальной критики. Живописец-философ Александр Андреевич Иванов скоропостижно скончался в июле 1858 года от холеры.
Источник: http://smallbay.ru/artrussia/ivanov_aleksandr.html
Краткая биография Иванов Г. В
Иванов, Георгий Владимирович родился 29 октября (11 ноября) 1894 в Студенках Ковенской губ. Сын военного, Иванов воспитывался в Петербургском кадетском корпусе.
Печататься начал в 17 лет, в 1911 издал свою первую поэтическую книгу Отплытие на остров Цитеру (названа по одноименной картине А. Ватто; под этим же заглавием изданы в 1937 избранные стихи Иванова 1916-1936). По отзыву Н. С.
Гумилева, выделившего этот сборник среди книг дебютантов, поэт “не мыслит образами… он вообще никак не мыслит. Но ему хочется говорить о том, что он видит”.
Визуальная природа лирики Иванова, намного более для нее важная, чем интеллектуальное начало или подчеркнутая эмоциональность, родственна акмеизму, приверженцем которого он оставался в свой петербургский период, хотя его сближали также и с эгофутуризмом И. Северянина, и с эстетикой “прекрасной ясности”, возвещенной М. Кузминым.
До революции Ивановым были изданы сборники Горница (1914) и Вереск (1916), подготовлена большая книга избранного, прочитанная в рукописи А. А.
Блоком, который нашел эти стихотворения почти безукоризненными по форме, однако оставляющими ощущение внутренней пустоты: автор сознательно его добивается, поскольку это творчество “человека, зарезанного цивилизацией”.
Мотив “бессмыслицы земного испытанья”, возникший уже в ранних стихотворениях Иванова, станет одним из основных в его поэзии начиная со сборника Сады (1921) и приобретет доминирующее значение в книгах эмигрантского периода.
С 1917 Иванов входил в акмеистский “Цех поэтов”, после революции участвовал в деятельности издательства “Всемирная литература”, где входил в возглавляемую Гумилевым французскую секцию. Гибель Гумилева означала для Иванова не только закат поэтической школы, к которой примыкал он сам, но и самое бесспорное свидетельство краха всей русской культуры.
В книге мемуаров Петербургские зимы (1928) Иванов пишет о том, что крах был следствием большевистского насилия, но в большой степени и результатом внутреннего кризиса самой этой культуры, блестящей и по существу беззащитной, зараженной пороками времени: не зная ни идеалов, ни ценностей высшего ряда, оно страдало безответственностью и поверхностным дендизмом.
Умирание великой традиции составляет постоянный поэтический сюжет Иванова (сборникики Лампада, 1922, Розы, 1931).
Поэтика центона, когда стихотворение составлялось из стихов какого-либо одного или нескольких поэтов, вызывая многочисленные и не всегда проясненные ассоциации с поэтами от Тютчева до Блока, стала наиболее характерной особенностью Иванова в книгах Розы и Портрет без сходства (1950), принесших ему славу первого поэта русской эмиграции.
Представляя собой цикл из 41 стихотворения, построенных вокруг повторяющихся лирических сюжетов, Розы доносят типичную для Иванова мысль об эфемерности и ненужности “мировой красоты”, которая смиряется перед отталкивающим “торжеством мирового уродства”.
Многократно возникающая в стихах 1920-1930-х годов нота, которую Иванов афористически выразил в своей прозе Распад атома (1938): “Пушкинская эпоха, зачем ты нас обманула?”, определяет звучание его произведений, где показывается, как грубость и примитивизм реальных отношений разрушают последние иллюзии относительно мира как воплощения красоты и добра. Атмосфера деградации и безнадежности, которую Иванов воссоздает в стихотворениях позднего периода, доминирует и в Распаде атома, его “поэме в прозе” (Ходасевич), где с вызываюшей прямотой и точностью описаны будни парижского “дна”, восприятого как завершение европейской культуры.
Творчество Иванова рядом критиков истолковано как первый (и, возможно, единственный) памятник русского экзистенциализма, для которого, согласно Р. Гулю, мир преврашается либо в “черную дыру”, либо в плоскую авантюру.
Художественный язык Иванова меняется, с ходом времени все более активно соприкасаясь со сферой тривиальных понятий и вещей, которые осознаются как последнее свидетельство неподдельности в мире, пропитавшемся условностями и фальшью.
Вместе с тем для поэтики последних книг Иванова (Портрет без сходства) характерно широкое использование метафоры “сна”, который становится специфическим припоминанием давно пережитого, когда “прошлое путается, ускользает, меняется”.
Иванов воскрешает лица и эпизоды своей петербургской юности, однако действительное портретное сходство оказывается исключено по самому характеру построения рассказа — и поэтического, и мемуарного (цикл очерков 1924-1930 под общим заглавием Китайские тени, отдельным изданием при жизни автора не выходили).
В лирике позднего периода важное место занимает тема омертвения традиционных способов художественного изображения мира и резко изменившегося статуса поэзии, которой более не дано пробуждать страстный отклик масс (“Нельзя поверить в появление нового Вертера… Новые железные законы, перетягивающие мир, как сырую кожу, не знают утешения искусства”).
С этой позиции Иванов, на протяжении первых двух эмигрантских десятилетий активно работавший как критик, подходил к оценке явлений современной литературы.
Его взгляды и намеченные им эстетические приоритеты оказали существенное воздействие на поэзию “Парижской ноты”, тесно связанную с деятельностью журнала “Числа”, где Иванов был одним из главных сотрудников.
В годы Второй мировой войны Иванов придерживался взгляда на события, который впоследствии вызвали нападки на него за коллаборационизм. В послевоенные годы общественная позиция Иванова приобрела отчетливо выраженный антисоветский характер, что в новых условиях привело его к конфликту с Г. Адамовичем, своим литератунным единомышенником еще по петербургскому периоду.
Умер Иванов в Йере (департамент Вар, Франция) 2 августа 1958.
Источник: http://dp-adilet.kz/kratkaya-biografiya-ivanov-g-v/
Русский художник Иванов биография и картины
Русский художник Иванов Александр Андреевич родился в семье художника А.И. Иванова 28 июля 1806 года.
Пристрастие к рисованию у Александра Иванова проявилось в раннем детстве, да и не удивительно все таки сын профессора живописи.
Соответственно отец, заметив у сына тягу к рисованию, помогает ему в познании простейших основ рисунка и живописной грамоты и в 1817 году способствует неофициальному посещению сына живописных уроков в академии художеств.
Под руководством профессора Егорова Ф.Е. Иванов совершенствует свои академические познания и в 1824 году за успехи живописной грамоты его награждают серебряными медалями а за картину 'Приам испрашивает у Ахиллеса труп Гектора' молодого мастера награждают малой золотой медалью.
Окрыленный такими успехами чувствуя свой дар, молодой художник много работает учитывая ошибки и недочеты развивая свой талант и не напрасно в 1827 он создает картину 'Иосиф в темнице истолковывает сны царедворцам фараона', за это произведение не смотря на критику руководства академии к некоторым деталям работы художника, Иванова награждают большой золотой медалью.
К 1829 году Иванов по заданию академии пишет картину 'Беллерофонт отправляется в поход против Химеры' , правда за это произведение руководство академии не удостоило молодого художника пенсионной поездкой за границу, хотя за подобные работы многие художники академии незамедлительно получали такое право.
Таким образом в укор не всегда честным академическим правилам работу Иванова положительно оценили в тогдашнем союзе поощрения молодых и отличившихся художников, где были выделены средства для поездки Иванова за границу для последующего обучения живописи у европейский мастеров.
Не ожидавший такого положительного исхода Александр Иванов в 1830 году едет за границу, посещая европейские страны, такие, как Австрию и Германию много открывает для своих познаний, но более всего художник был очарован Италией, где он надолго остановился, жил и работал, восхищался полотнами Микеланджело, в частности пораженный произведением Сикстинской капеллы и Сотворения мира копировал их. Изучая работы знаменитых художников Европы, он мечтал о создании своих собственных полномасштабных работах на библейскую тематику. попутно изучая основы библии.
В 1834 году Иванов создает картину 'Явление Иисуса Христа Марии Магдалине', написанная исконно в академическом стиле, работа была хорошо оценена современниками как в Италии, так и в России, где в 1836 году руководство академии было вынуждено присвоить начинающему набирать известность Иванову почетное звание академика. Такой успех воодушевлял художника на создание его давней мечты крупно масштабном произведении на библейскую тему.
В 1837 году Иванов приступил к созданию картины 'Явление Христа народу', но работа была соответственно не из легких и продолжалась два десятилетия. Мало кто из художников после картин Карла Брюллова решался на подобные подвиги по созданию таких массовых и крупномасштабных живописных произведений.
За время работы художником создано огромное множество этюдов с головами персонажей картины, среди которых Иванов даже изобразил своего друга писателя Гоголя.
Смысл всей этой работы олицетворял всю сущность библейской истины, во время крещения народа у реки Иордан Святым Иоаном Крестителем и вдруг группа людей среди которых были еще не совсем верующие совершающие ритуал омовения оказываются в благоговейном изумлении и удивлении, Святой Иоан указывает рукой на Явление Миссии, Воскресший Иисус Христос спаситель и защитник рода человеческого, надежда всех обездоленных приближается к народу.
Написанное в Италии произведение 'Явление Христа народу' было решено переправить в Российскую столицу, и в 1858 году картина была переправлена в Санкт Петербург, где была встречена с великим восторгом и положительными отзывами общественности. Но картина не вызвала положительных эмоций и в Академии художеств.
По стечению неожиданных обстоятельств уже ставший знаменитым художником, Александр Иванов умирает от холеры в 1858 году.
Его живописное произведение 'Явление Христа народу' было куплено царем Николаем вторым. Сегодня картина находится в Третьяковской галерее, размер холста впечатляет своими размерами 540 на 750 см
Источник: http://www.art-portrets.ru/ivanov-hodozhnik.html
Иванов Константин Васильевич
Родился 15 мая 1890 года в селе Слакбаш Уфимской губернии (ныне Белебеевский район Башкортостана) в чувашской крестьянской семье, ведущей свою линию от рода Пртта (чуваш. “П?ртта”). Отец К.
Иванова был одним из богатых людей. В роду Пртта почиталось образование — дед, тётка по отцу, многие родственники были грамотные. Отец при ведении хозяйства пользовался знаниями из агрономии, экономики.
С восьми лет Константин посещает сельскую начальную школу, которую заканчивает в 1902 году, учится в Белебеевском городском училище. Затем отец устраивает его в подготовительный класс Симбирской чувашской учительской («яковлевской») школы.
В симбирской школе
Через 2 года пятнадцатилетний юноша становится учащимся 1-го класса (курса) центрального чувашского образовательного центра.
Здесь Константин Иванов увлекается литературой, много читает произведения по русской и западноевропейской культурам, проявляет интерес к живописи, скульптуре. Д. Петров-Юман вспоминает о встречах с поэтом:
Шестнадцатилетний юноша, выезжая домой на каникулы, записывает семейные предания и воспоминания стариков-односельчан, тексты заговоров, народных молений. Всё это впоследствии наложит огромный опечаток на его понимание национальной самобытности художественного творчества народа.
Работа над переводами «Псалтыри» и др. религиозных текстов по просьбе Ивана Яковлева также сыграла большую роль в формировании мировоззрения писателя.
В становлении личности К. Иванова значительную роль сыграло его тяга к живописи — он даже готовился поступить в Академию художеств. Помимо сего, он овладевает профессионально фотографическим мастерством — на его снимках запечатлены многие эпизоды из симбирского периода жизни.
Литературная деятельность
На события 1905—1907 годов он выпускает «чувашскую марсельезу» (Вставайте, подымайтесь, чуваши!). За участие в революционных митингах Яковлев вынужден распустить 1-й класс.
Позже, когда «затихают страсти», Иван Яковлевич привлекает Иванова для работы в комиссии по переводу к изданию книг на чувашском языке. В сентябре-декабре Константин Васильевич переводит стихотворения М. Ю.
Лермонтова «Узник», «Волны и люди», «Парус», «Горные вершины», «Утёс», «Чаша жизни» и др., много сил отдает чувашскому переложению «Песни про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова». Им же переведены тогда отрывки из произведений Н. П. Огарёва, А. В.
Кольцова, Н. А. Некрасова, а также отдельные стихи А. Н. Майкова, К. Д. Бальмонта.
В 1907-08 гг. поэт создаёт целый ряд оригинальных произведений: трагедию «Шуйттан чури» (Раб дьявола), баллады «Тим?р тыл?» (Железная мялка), «Т?л?х ар?м» (Вдова), завершает поэму «Нарспи».
К 40-летнему юбилею Симбирской чувашской учительской школы К. Иванов посвящает стихотворение «Хальхи самана» (Наше время).
В 1908 году в Симбирске выходит книга «Ч?ваш халап?сем» («Сказки предания чуваш»)
В 1909 году К. Иванов при Симбирской классической гимназии экстерном сдаёт экзамен на звание народного учителя рисования в женском двуклассном училище при учительской школе.
Здесь Константин Иванов реализовывает себя и как художник, и как переводчик, и как редактор, составитель, корректор.
Поэт готовится к созданию либретто для оперы «Нарспи», переводит «Песнь песней», создаёт декорацию к сценам из оперы «Иван Сусанин»
Иванов известен не только как автор стихов, поэм, переводов классической русской литературы, но и как мастер портретной живописи, автор графических и скульптурных работ
Поэма «Нарспи»
В 1907—1908 годах издаются его сказки, баллады и поэма «Нарспи», которая считается наиболее совершенным из всех его поэтических творений.
В ней повествуется о трагической любви бедняка Сетнера к девушке Нарспи, дочери богатых родителей.
Глубокая ненависть к социальной несправедливости, мечта об освобождении чувашского народа от оков морали старого общества — вот основные мотивы творчества народного чувашского поэта.
Поэма «Нарспи» переведена на многие языки мира. В частности, на русский язык её перевёл Пётр Хузангай. По её мотивам создано несколько пьес, а на сцене Чувашского театра оперы и балета поставлена и опера.
Также поэму на русский язык переложил Борис Иринин.
Кончина поэта
Осенью 1914 года К. Иванов, заболев туберкулёзом, уезжает к себе на родину. 13 марта 1915 года в возрасте 25 лет он умирает.
Мнения писателей о поэте
Яков Ухсай, народный поэт Чувашии:
Мустай Карим, народный поэт Башкортостана:
Александр Жаров:
Память о К. В. Иванове
- В честь поэта названы улица и сквер в Чебоксарах, его имя носит Чувашский академический театр драмы.
- Литературный музей в Чебоксарах носит имя Иванова К. В.
- В д. Слакбаш открыт мемориальный музей поэта.
- В 1991 году выпущена монета в честь столетия К. В. Иванова. Номинал — 1 рубль.
Фотогалерея
- Памятник К.В.Иванову на Красной площади в Чебоксарах
- Бюст К.В.Иванова в сквере Иванова в Чебоксарах
- Мемориальная табличка в начале улицы Иванова в Чебоксарах
- Чувашский академический театр драмы имени К.В.Иванова
Источник: http://people-archive.ru/character/ivanov-konstantin-vasilevich
Александр Иванов: картины, биография
Портрет художника Александра Андреевича Иванова кисти Постникова Сергея Петровича
Едва ли не полжизни Александра Андреевича Иванова связано с Академией художеств, где он жил, где отец, где он сам учился двенадцать лет. По окончании (1828) — традиционная пенсионерская командировка в Италию (правда, за счет Общества поощрения художеств), которая непредвиденно затягивается. Наконец, почти через три десятка лет, — возвращение на родину, с тем чтобы умереть.
В ряду этих скудных данных затворнической жизни Иванова неожиданны лишь сообщения о встречах с писателями, философами, учеными. Что они не случайны, подтверждается той целеустремленной настойчивостью, с какой художник искал этих встреч. Перед нами свидетельство определенной программности поведения.
На это же указывает и важнейшая проблема, стоявшая перед художественным сознанием Иванова, — соединение «рафаэлевой техники» с идеями современной цивилизации. В этой формулировке, выраженной с характерным для Иванова своеобразием, заключено все содержание его творческой эволюции.
«Рафаэлева техника» подразумевала ориентированность художника на пластическое совершенство и предельную отточенность исполнительского мастерства, присущие гению итальянского Возрождения. В Италии Иванов насыщает свою художническую память подлинным античным и классическим искусством. Но Иванову было свойственно «живое употребление» великого наследия, и к этому он стремился уже в ученические годы.
Так, он наделяет героев повышенной чувствительностью («Приам, испрашивающий у Ахилла тело Гектора», 1824), вводит подчеркнутый психологический аффект («Иосиф, толкующий сны», 1827), усиливает цвето-световую динамику (эскиз к картине «Беллерофонт отправляется в поход против Химеры», 1829).
И попытки расшатать жесткие академические догмы приводят Иванова к созданию собственной живописной системы, включающей в качестве исходных начал не только классические традиции. В процессе работы над большой картиной «Явления Христа народу» (Явление Мессии) он изучает древнеегипетское, восточное, византийское искусство.
Но живоносной основой его творчества являлась работа с натуры.
Для «Явления Христа народу» Ивановым были написаны сотни этюдов, где он точнейшим образом запечатлел прекрасную итальянскую природу, создал галерею образов людей из народа — мальчишек, женщин и умудренных старцев, познавших нужду и лишения простых тружеников. Его этюдный метод говорит о том решающем значении, какое он придавал «сличению» своих «сочиненных» образов с правдой жизни.
Вместе с тем работа с натуры не была для него, отрицавшего бытовой жанр, самоцелью. Она представлялась ему лишь ступенью к осуществлению широкой, общечеловеческой по своим задачам художественной программы. И здесь взгляды Иванова сообщаются с кругом насущных социальных, эстетических и философских проблем его времени.
Еще в Академии дружба с образованнейшим живописцем К. И. Рабусом приобщила его к идеям художественного романтизма, что нашло отражение в раннем творчестве Иванова. У него вызревает тема героя, которому открыт «план» истории, героя-пророка, героя-борца.
В Италии Иванов не только изучает памятники искусства, его впервые глубоко увлекает проблема нравственного и эстетического совершенствования человеческой природы, он задумывается о путях его достижения. Н. М.
Рожалин, представитель русского «любомудрия» (питавшегося идеями немецкого романтизма и прежде всего Шеллинга) в долгих беседах с художником пробудил в нем неослабевавшее на протяжении всей жизни стремление своим трудом приблизить человечество к «золотому веку».
В картине «Аполлон, Гиацинт и Кипарис» (1831—1834) Иванов проводит мысль о преображающей силе искусства, которое способно само создать совершенного человека Однако утопичность этой эстетической программы оказалась слишком очевидной для живописца, и он оставляет картину незавершенной.
Знакомство с главой немецкой художественной группировки назарейцев Ф. Овербеком способствовало тому, что размышления Иванова целиком переключаются на морально-этические проблемы. (Назарейцы в своем творчестве пытались реконструировать средневековое религиозное мировоззрение и обращались к художественным традициям довозрожденческой эпохи).
Начиная творческую деятельность, Иванов кратко определил программу всей своей жизни, сказав, что «в занятиях умственных и практических» он должен показать себя «благодетелем рода человеческого».
Столь многозначительные слова в устах незаметного и немногоречивого человека (чья биография умещается в одной строчке: «он писал картины») кажутся неожиданными.
Но какая преданность искусству звучит в них, какое осознанное принятие на себя нелегкой миссии художника, цель которой — «деяние блага» для человечества! Слова эти высвечивают вдруг ту интенсивную и сосредоточенную духовную работу, которая бывает незаметна на поверхности скупых биографических фактов. Эта духовная работа сообщила искусству Иванова силу активного гуманизма, а его художественному языку — высокую меру духовной и пластической убедительности.
Галерея картин Александра Иванова
Вода и камни под Палаццуола
Источник: http://www.artcontext.info/pictures-of-great-artists/55-2010-12-14-08-01-06/2828-ivanov.html
Краткая биография Иванов
Содержимое сочинения:
Иванов, Георгий Владимирович родился 29 октября (11 ноября) 1894 в Студенках Ковенской губ. Сын военного, Иванов воспитывался в Петербургском кадетском корпусе. Печататься начал в 17 лет, в 1911 издал свою первую поэтическую книгу Отплытие на остров Цитеру (названа по одноименной картине А. Ватто; под этим же заглавием изданы в 1937 избранные стихи Иванова 1916−1936).
По отзыву Н. С. Гумилева, выделившего этот сборник среди книг дебютантов, поэт «не мыслит образами… он вообще никак не мыслит. Но ему хочется говорить о том, что он видит».
Визуальная природа лирики Иванова, намного более для нее важная, чем интеллектуальное начало или подчеркнутая эмоциональность, родственна акмеизму, приверженцем которого он оставался в свой петербургский период, хотя его сближали также и с эгофутуризмом И. Северянина, и с эстетикой «прекрасной ясности», возвещенной М. Кузминым.
До революции Ивановым были изданы сборники Горница (1914) и Вереск (1916), подготовлена большая книга избранного, прочитанная в рукописи А. А. Блоком, который нашел эти стихотворения почти безукоризненными по форме, однако оставляющими ощущение внутренней пустоты: автор сознательно его добивается, поскольку это творчество «человека, зарезанного цивилизацией».
Мотив «бессмыслицы земного испытанья», возникший уже в ранних стихотворениях Иванова, станет одним из основных в его поэзии начиная со сборника Сады (1921) и приобретет доминирующее значение в книгах эмигрантского периода.
С 1917 Иванов входил в акмеистский «Цех поэтов», после революции участвовал в деятельности издательства «Всемирная литература», где входил в возглавляемую Гумилевым французскую секцию. Гибель Гумилева означала для Иванова не только закат поэтической школы, к которой примыкал он сам, но и самое бесспорное свидетельство краха всей русской культуры.
В книге мемуаров Петербургские зимы (1928) Иванов пишет о том, что крах был следствием большевистского насилия, но в большой степени и результатом внутреннего кризиса самой этой культуры, блестящей и по существу беззащитной, зараженной пороками времени: не зная ни идеалов, ни ценностей высшего ряда, оно страдало безответственностью и поверхностным дендизмом.
Умирание великой традиции составляет постоянный поэтический сюжет Иванова (сборникики Лампада, 1922, Розы, 1931).
Поэтика центона, когда стихотворение составлялось из стихов какого-либо одного или нескольких поэтов, вызывая многочисленные и не всегда проясненные ассоциации с поэтами от Тютчева до Блока, стала наиболее характерной особенностью Иванова в книгах Розы и Портрет без сходства (1950), принесших ему славу первого поэта русской эмиграции.
Представляя собой цикл из 41 стихотворения, построенных вокруг повторяющихся лирических сюжетов, Розы доносят типичную для Иванова мысль об эфемерности и ненужности «мировой красоты», которая смиряется перед отталкивающим «торжеством мирового уродства».
Многократно возникающая в стихах 1920−1930-х годов нота, которую Иванов афористически выразил в своей прозе Распад атома (1938): «Пушкинская эпоха, зачем ты нас обманула?», определяет звучание его произведений, где показывается, как грубость и примитивизм реальных отношений разрушают последние иллюзии относительно мира как воплощения красоты и добра.
Атмосфера деградации и безнадежности, которую Иванов воссоздает в стихотворениях позднего периода, доминирует и в Распаде атома, его «поэме в прозе» (Ходасевич), где с вызываюшей прямотой и точностью описаны будни парижского «дна», восприятого как завершение европейской культуры.
Творчество Иванова рядом критиков истолковано как первый (и, возможно, единственный) памятник русского экзистенциализма, для которого, согласно Р. Гулю, мир преврашается либо в «черную дыру», либо в плоскую авантюру.
Художественный язык Иванова меняется, с ходом времени все более активно соприкасаясь со сферой тривиальных понятий и вещей, которые осознаются как последнее свидетельство неподдельности в мире, пропитавшемся условностями и фальшью.
Вместе с тем для поэтики последних книг Иванова (Портрет без сходства) характерно широкое использование метафоры «сна», который становится специфическим припоминанием давно пережитого, когда «прошлое путается, ускользает, меняется».
Иванов воскрешает лица и эпизоды своей петербургской юности, однако действительное портретное сходство оказывается исключено по самому характеру построения рассказа — и поэтического, и мемуарного (цикл очерков 1924-1930 под общим заглавием Китайские тени, отдельным изданием при жизни автора не выходили). В лирике позднего периода важное место занимает тема омертвения традиционных способов художественного изображения мира и резко изменившегося статуса поэзии, которой более не дано пробуждать страстный отклик масс («Нельзя поверить в появление нового Вертера… Новые железные законы, перетягивающие мир, как сырую кожу, не знают утешения искусства»). С этой позиции Иванов, на протяжении первых двух эмигрантских десятилетий активно работавший как критик, подходил к оценке явлений современной литературы. Его взгляды и намеченные им эстетические приоритеты оказали существенное воздействие на поэзию «Парижской ноты», тесно связанную с деятельностью журнала «Числа», где Иванов был одним из главных сотрудников. В годы Второй мировой войны Иванов придерживался взгляда на события, который впоследствии вызвали нападки на него за коллаборационизм. В послевоенные годы общественная позиция Иванова приобрела отчетливо выраженный антисоветский характер, что в новых условиях привело его к конфликту с Г. Адамовичем, своим литератунным единомышенником еще по петербургскому периоду.
Умер Иванов в Йере (департамент Вар, Франция) 2 августа 1958.
Вариант 2
Иванов Георгий Владимирович — русский поэт и публицист. Родился 29 октября (10 ноября) 1894 в имении Студенки Ковенской губернии. Отец — подполковник в отставке, мать — баронесса из голландской семьи.
В 1905 поступил в Петербургский кадетский корпус.
В 1907 продолжил обучение во 2-ом кадетском корпусе в Петербурге. Иванов часто более и его успеваемость в учебе была низкая.
С 1909 Иванов начинает интересоваться литературой. Пишет свои первые стихи, публикует их в журнале «Ученик».
В 1911 издал свой первый поэтический сборник «Отплытие на остров Цитеру». В этом же году по просьбе своей матери увольняется из 2-го кадетского корпуса.
С 1912 Иванов обретает известность в поэтических кругах. Становится членом «Цеха поэзии», знакомится с Н. Гумилевым, который оказал огромное влияние на литературную деятельность Иванова.
В 1914 становится сотрудникам журнала «Аполлон». В этом же году тяжело переживает внезапную кончину своего друга и наставника Н. Гумилева.
В 1915 женился в первый раз, но брак продлился всего 3 года. Со второй женой Иванов прожил 37 лет.
С 1922 по 1923 год Георгий Владимирович проживает в Германии, в городе Берлин. После переезжает вместе со своей второй супругой в Париж. Активно занимается там литературной деятельностью. Пишет стихи, критические статьи, прозу. Обретает популярность, как в эмиграции, так и на родине в России
В 1930 работал в журнале «Числа». Считался там одним из лучших сотрудников.
Когда началась Вторая Мировая Война Иванов жил в своем доме в городе Биаррице во Франции. В 1943 немцы реквизировали дом Иванова, оставив его без крова над головой. Но в Биаррице он остался до 1946.
С 1946 Иванов проживает в Париже. Это были самые тяжелые времена. Он постоянно испытывал нужду, жил в нищете.
С 1953 поселился в приюте для престарелых в Йере, Франция. В этом приюте он провел последние годы своей жизни.
Умер Иванов Георгий Владимирович 26 августа 1958. Его похоронили в Йере на кладбище для местных жителей.
23 ноября 1963 Иванова перезахоронили на кладбище под Парижем, именно там были похоронены известные русские эмигранты, к которым бесспорно относился и Иванов Георгий Владимирович.
Прислал: Миронова Алина . 2017-10-29 10:20:46
Источник: http://russkaya-literatyra.iusite.ru/2301_kratkaya_biografiya_ivanov.htm
Вячеслав Иванович Иванов
ИВАНОВ, ВЯЧЕСЛАВ ИВАНОВИЧ (1866−1949), русский поэт, философ, филолог, переводчик. Родился 16 (28) февраля 1866 в Москве. Отец, мелкий чиновник-землемер, умер, когда Иванову было пять лет. В Автобиографическом письме С. А. Венгерову (1917) Иванов охарактеризовал своего отца следующим образом: «Отец мой был из нелюдимых, / Из одиноких — и невер».
Мальчика воспитала мать, которая с детства видела в нем поэта. В годы учебы в 1-й московской гимназии (1875−1884, окончил с золотой медалью) Иванов был охвачен «славянским энтузиазмом», связанным с русско-турецкой войной, писал патриотические стихи. Пережил юношеское увлечение атеизмом и народничеством, не переставая при этом писать стихи и поэмы о Христе.
Гимназические годы стали для Иванова «началом долгого и сурового труженичества»: он увлекся древними языками, античной, европейской и русской историей. Занятия любимыми предметами Вяч. Иванов продолжил на историко-филологическом факультете Московского университета, куда поступил в 1884.
Его студенческая работа по древним языкам была отмечена университетской премией, он был одним из любимых учеников профессора-историка П.Виноградова. В 1886 Иванов оставил университет и вместе с женой Д. Дмитриевской отправился в Германию, где занимался римским правом, экономикой и историей в Берлинском университете, под руководством всемирно известного профессора Т.
Моммзена, которому посвятил восторженные строки в своем поэтическом дневнике. Тогда же в нем пробудилась «потребность сознать Россию в ее идее», приведшая к вдумчивому изучению русской религиозной философии и одновременно — ницшеанства.
По окончании университетского курса Иванов начал писать диссертацию по римской истории, совмещая работу над ней с путешествиями по Европе и работой в библиотеках Франции, Англии и Италии. В 1893 Иванов познакомился с писательницей Л. Зиновьевой-Аннибал, о которой писал: «Друг через друга нашли мы — каждый себя и более, чем только себя: я бы сказал, мы обрели Бога».
В 1899, после нескольких лет жизни в гражданском браке, Иванов и Зиновьева-Аннибал повенчались — в нарушение гражданских и церковных законов, запрещавших обоим повторный брак как разведенным супругам. Иванов поселился с женой в Афинах, откуда предпринимал паломничества в Египет и Палестину, затем снял дом в Женеве.
Изучал санскрит, занимался историей греческо-дионисийских культов и исследованием «корней римской веры во вселенскую миссию Рима». В 1903 прочитал в парижской Высшей русской школе общественных наук курс лекций по истории дионисийских культов, содержание которого изложил в работах Эллинская религия страдающего бога (1904) и Религия Диониса (1905).
В эти же годы почувствовал, что в нем «раскрылся и осознал себя» поэт. С 1898 начал публиковать переводы (в частности, из Пиндара) и стихи в русских журналах «Cosmopolis» и «Вестник Европы», подготовил к изданию книгу поэзии Кормчие звезды (1902−1903). Первоначально Иванов предполагал включить в нее свои теоретические работы, но впоследствии решил ограничиться стихами.
Название книги ассоциируется с Кормчей книгой — византийским религиозным сборником. Кормчие звезды, по Иванову, — это духовные ориентиры, по которым человек находит путь в хаосе бытия. Иванов считал: «Над смертью вечно торжествует, / В ком память вечная живет».
В его стихах воплощались как личные переживания, так и исторические и мифические образы — Океаниды, Геспериды, Сафо, Орфей, Колизей, Титаны и т. п. Ориентирами поэта на равных становились язычество и христианство, Дионис (не столько языческий бог, сколько символ экстаза, бурного переживания жизни), Блаженный Августин и Богородица — покровительница «Земли Святорусской».
После выхода Кормчих звезд некоторые критики назвали Иванова «Тредиаковским наших дней», определяя его поэзию как архаическое явление. Вопреки этому расхожему мнению, В. Брюсов считал, что Иванов «настоящий художник, понимающий современные задачи стиха… истинно современный человек, причастный всем нашим исканиям, недоумениям, тревогам».
Книга Кормчие звезды стала одним из наиболее выразительных явлений русского символизма. В кругу символистов (А.Блок, Брюсов, К. Бальмонт, Д. Мережковский, Ю. Балтрушайтис и др.) Иванов был признан лидером этого направления, ведущим теоретиком и практиком.
В 1904 в московском издательстве «Скорпион» вышла его вторая книга стихов Прозрачность, вызвавшая восторженные рецензии Блока, Брюсова и др. символистов.
Вскоре «башня», на которой еженедельно проводились «Ивановские среды», стала самым известным литературно-философским салоном Петербурга. Характеризуя атмосферу этих собраний, их постоянный участник философ Н. А. Бердяев писал: «На Ивановских средах встречались люди очень разных даров, положений и направлений.
Мистические анархисты и православные, декаденты и профессора-академики, неохристиане и социал-демократы, поэты и ученые, художники и мыслители, актеры и общественные деятели, — все мирно сходились на Ивановской башне и мирно беседовали на темы литературные, художественные, философские, религиозные, оккультные, о литературной злобе дня и о последних, конечных проблемах бытия.
Но преобладал тон и стиль мистический». Бердяев считал Иванова «самым утонченным и универсальным по духу представителем не только русской культуры начала 20 в., но может быть вообще русской культуры». На «башне» Иванова бывали М. Волошин, Блок, М. Добужинский, Л. Бакст, М. Кузмин, К. Сомов, А. Ремизов, Вс. Мейерхольд, Мережковский, З. Гиппиус, Брюсов и др.
По воспоминаниям современников, в один вечер здесь собиралось до 60 поэтов, художников, артистов, мыслителей, ученых.
«Ивановские среды» продолжались в течение трех лет, но и после их окончания «башня» оставалась центром притяжения интеллигенции. В 1910 Мейерхольд поставил здесь драму Кальдерона Поклонение кресту.
В годы Первой русской революции на «башне» собирались русские и иностранные журналисты, с ними встречался М.Горький. Здесь в 1909 образовалось Общество ревнителей художественного слова, с которым связано творческое становление Н. Гумилева, О. Мандельштама, В. Хлебникова и др. поэтов.
Петербургское крыло символизма, духовным лидером которого был Иванов, проповедовало надындивидуальное, соборное начало в культуре. В 1907 для выражения этих идей Иванов организовал издательство «Оры» — в противовес издательству московских символистов «Скорпион», в котором проповедовалась самоценность искусства. В том же году умерла от скарлатины Л. Зиновьева-Аннибал.
Смерть жены стала тяжелым ударом для Иванова. Он чувствовал мистическую связь с умершей, записывал связанные с ней сны и видения, был уверен в том, что именно покойная супруга велела ему в 1910 жениться на ее дочери от первого брака В.Шварсалон. Памяти Зиновьевой-Аннибал посвящена поэтическая книга Cor ardens (Пламенеющее сердце, 1911−1912).
Образ пламенеющего сердца поэта и его возлюбленной сосуществует на страницах книги с «Сердцем Солнца-Диониса», мистические гимны — с сонетами и канцонами, «чаша зол» Первой русской революции и трагедия Цусимы — с дионисийской жаждой бытия. В 1909 Иванов издал сборник статей По звездам, в котором изложил основные теоретические положения символизма.
Окончательно они были им сформулированы в статье Simbolismo (опубл. 1936). Их художественное воплощение осуществлялось в журнале «Аполлон» (осн. 1909), в становлении которого Иванов принимал деятельное участие. До своего отъезда в Италию (1912) играл важную роль в петербургском Религиозно-философском обществе, занимался теософией, некоторое время был увлечен антропософией.
По возвращении в Россию (1913) поселился в Москве и сблизился с мыслителями, объединившимися вокруг издательства «Путь», — В. Эрном, С. Булгаковым, П. Флоренским, М. Гершензоном, Бердяевым и др. (Беседы с Гершензоном, которые Иванов вел в 1921, стали основой совместной книги Переписка из двух углов, написанной в античной традиции философских бесед).
К этому же времени относится дружба Иванова с композитором А.Скрябиным.
Творческая активность Иванова была высока: он перевел греческих классиков — Алкея, Сафо, Эсхила, а также сонеты Петрарки; издал книги статей Борозды и межи (1916), Родное и вселенское (1917), в которых размышлял о «судьбах вселенских», проявившихся как в творчестве русских классиков, так и в событиях Первой мировой войны и революции.
О русской революции 1917 Иванов писал: «Революция протекает внерелигиозно. Целостное самоопределение народное не может быть внерелигиозным. Итак, революция не выражает доныне целостного народного самоопределения». Эта мысль выражена и в стихах Песни смутного времени (1918). Сохраняя политическую лояльность, Иванов работал в театральном и литературном отделе Наркомпросса, вел занятия в секциях Пролеткульта, писал стихи (поэма Младенчество, 1918, трагедия Прометей, 1919, и др.), активно печатался в журнале петроградских символистов «Записки мечтателей». При этом неоднократно предпринимал попытки выехать за границу. В 1921 ему удалось уехать на Северный Кавказ, затем в Азербайджан, где он читал лекции на кафедре классической филологии Бакинского университета. В 1924 с помощью А. В. Луначарского получил разрешение на выезд за границу в командировку. По воспоминаниям дочери Лидии, по приезде в Италию Иванов сказал: «Я приехал в Рим, чтобы в нем жить и умереть». За границей Иванов не участвовал в общественно-политической жизни эмиграции, но возвращение в СССР считал для себя неприемлемым. В 1926 он перешел в католичество, в 1936 получил итальянское гражданство. С Римом связаны стихотворные циклы Римские сонеты (1924) и Римский дневник 1944 г. (опубл. в составленной незадолго до смерти книге Свет вечерний, вышедшей в 1962 в Оксфорде). В годы эмиграции Иванов читал лекции в итальянский учебных заведениях, занимался научной работой в библиотеке Ватикана, печатал статьи в немецких и французских католических журналах. Умер Иванов в Риме 16 июня 1949.
Источник: http://sochin.net/ivanov_v/
Биография Иванов Вячеслав Иванович
(28.02.1866 – 16.07.1949)
Писатель Родился в Москве. Отец – мелкий служащий Контрольной палаты, скончался в 1871 г. Мать была дочерью сенатского чиновника; она с детства привила сыну патриархальную веру в Бога и любовь к поэзии. В 1-й московской гимназии, которую Иванов закончил с золотой медалью (1875-1884), продолжали формироваться его характер и гуманитарные склонности.
Двенадцатилетним гимназистом он по собственной инициативе начинает заниматься древнегреческим языком. Впоследствии он свободно будет владеть многими европейскими языками, в т. ч. немецким, французским и итальянским.
Через два года он внезапно ощутит себя “крайним атеистом”.
А в 15 лет исчезновение детской наивной веры в Бога обернется духовным кризисом, который через два года выльется в попытку самоубийства. В 1884 г. он поступает на историко-филологический факультет Московского университета, два года учится под руководством историка П. Г. Виноградова. Затем по его рекомендации для продолжения образования Иванов вместе с женой уезжает в Берлин (1886).
Переезд за границу (до 1905 г. Иванов в Россию приезжал только на короткое время) совпал у него с новым мировоззренческим кризисом.
Годы пребывания за границей пробудили у Иванова обостренный интерес к России, он начал изучать Вл. Соловьева и Хомякова. С начала 90-х гг. Иванов увлекается изучением Ницше. В 1893 г. в Риме он знакомится с Л. Д. Зиновьевой, что приводит его в 1895 г.
к окончательному разрыву с дочерью и женой. В 1895 г. Иванов заканчивает работу над диссертацией, написанной на латинском языке, “Об обществах откупщиков в Риме” (опубликована в Санкт-Петербурге в 1910 г.). В дальнейшем все его жизненные интересы сосредоточиваются на религиозно-исторической и эстетической проблематике. Он работает в Афинах, посещает Египет и Палестину.
В начале века Иванов вместе с женой обосновывается в Женеве, где изучает санскрит. Ранние стихотворные публикации Иванова в русских журналах “Космополис”, “Вестник Европы” остались практически незамеченными. Первый сборник стихотворений “Кормчие звезды” вышел за счет средств автора в Петербурге в 1903 г. Критика устанавливает за Ивановым репутацию “Тредиаковского наших дней”.
Весной 1903 г. в Высшей русской школе общественных наук в Париже Иванов читает курс лекций об античном дионисийстве. Здесь же на курсах Иванов знакомится с В. Я. Брюсовым, с которым надолго завязываются дружеские отношения. Начинает сотрудничать в московских “Весах”. В 1904 г.
написана трагедия “Тантал”, а в Москве выходит “вторая книга лирики” Иванова – “Прозрачность”, с воодушевлением встреченная символистами. В 1904 г. написаны статьи “Поэт и чернь”, “Ницше и Дионис”, “Копье Афины”, “Новые маски”. В июле 1905 г. Ивановы окончательно переезжают в Россию.
Сначала осени “башенные” среды Иванова становятся одним из наиболее известных литературных салонов российской столицы. Собрания на “башне” были прекращены осенью 1909 г., когда заседания “Поэтической академии”, преобразованной в “Общество ревнителей художественного слова”, были перенесены в редакцию “Аполлона”. В 1907 г. выходит третий поэтический сборник Иванова “Эрос”.
17 октября 1907 г. от скарлатины скоропостижно умирает на его руках жена, его “Диотима”, любить которую поэт продолжал всю свою жизнь. Последующий через два с половиной года, брак на падчерице В. К. Шварсалон, очень похожей на мать, смягчил, но не заслонил живой памяти о Лидии Зиновьевой-Аннибал. Своеобразным итогом жизни на “башне” явились два тома стихов “Cor ardens” (лат.
“Пламенеющее сердце”) и книжка стихов “Нежная тайна” (СПб., 1912) – дань любви у “милой могилы” Лидии к ее дочери Вере. “Cor ardens” получило высокую оценку у критиков. В первое десятилетие нового века Иванов принимает активное участие в работе Петербургского религиозно-философского общества, сотрудничает в журналах “Весы”, “Золотое руно”, “Труды и дни”, “Русская мысль” и др.
В 1910-1911 гг. преподает историю древнегреческой литературы на Высших женских курсах.
Едва ли не большую славу Иванову, не как поэту, а как одному из главных теоретиков русского религиозного символизма, принесли сборники его разнообразных статей по вопросам религии, философии, эстетики и культуры: “По звездам” (1909), “Борозды и межи” (1916), “Родное и вселенское” (1917); сюда же примыкает и “Переписка из двух углов” (1921).
Иванов переходит к размышлениям о религиозно-мистической судьбе человечества, мировой истории и России (“Человек”, 1915?1919). В поэме “Младенчество” (1913?1918; Пбг., 1918) поэт через житейскую мудрость вновь возвращается к блаженным годам своего детства. Стихотворный цикл “Песни смутного времени” (1918) отразил неприятие Ивановым внерелигиозного характера русской революции. В 1919 г.
он издает трагедию “Прометей”, а в 1923 г. заканчивает музыкальную трагикомедию “Любовь – Мираж”. После событий 1917 года он принимает участие в деятельности издательства “Алконост” и журнала “Записки мечтателей”, пишет “Зимние сонеты”. В 1921 г. он защищает на Кавказе докторскую диссертацию, по которой издает книгу “Дионис и прадионисийство” (Баку, 1923). В 1924 г.
Иванова вызывают в Москву, где он вместе с А. Луначарским произносит в Большом театре юбилейную речь о Пушкине. В конце августа он уже навсегда покидает Россию и поселяется с сыном и дочерью в Риме. До 1936 г. он сохраняет советское гражданство, которое не дает ему возможности устроиться на государственную службу. Иванов нигде не печатается. Не принимая политики воинствующего атеизма и оставаясь верным себе, Иванов, по примеру В. С. Соловьева, 17 марта 1926 г. присоединяется к католичеству. В 1926-1931 гг. он занимает место профессора в колледже “Карло Борромео”. В 1934 г. Иванов переезжает в Рим, где и живет до конца своих дней.
В последние годы жизни вел уединенный образ жизни, встречался с М. Бубером, Ж. Маритеном, Г. Марселем, из русских аиболее часто с Мережковскими. Умер в Риме.
Биография Иванов Вячеслав Иванович
Источник: https://home-task.com/biografiya-ivanov-vyacheslav-ivanovich/
Загрузка...
