Краткая биография саррот

Пьер де Ронсар – краткая биография

Пьер де Ронсар – знаменитый французский поэт, которого считают основателем лирической национальной поэзии. Благодаря ему французская поэзия получила в свое распоряжение огромное количество стихотворных размеров, стала более музыкальной, гармоничной, масштабной и глубокой. В поэзию Ронсар ввел тему природы, любви, в которой одновременно сочетались платонизм и чувственность.

Будущий поэт родился 11 сентября 1524 г. в провинции Вандомуа в долине Луары, где находился их замок Ла-Поссоньер. Ронсар являлся потомком знатного семейства, его отец был придворным Франциска I. У этого же монарха сам Пьер служил пажом, затем в том же качестве подвизался при шотландском дворе, пройдя соответствующий курс в Наваррском коллеже.

Затем Ронсар служил секретарем одного из выдающихся гуманистов того времени, известного дипломата Лазара де Баифа. По делам службы Ронсару довелось побывать в Англии, Шотландии и эльзасском городе Хагенау. Путешествие подарило ему знакомство с целым рядом знаменитых людей, в т.ч.

В Париже он получил гуманитарное образование, в столичном коллеже Кокре под руководством Ж. Дора постигал тонкости древних языков и философии.

Собственные стихотворные опыты им были предприняты в 1542 г. Первая публикация относится к 1547 г. В 1549 г. Ронсар вместе с де Баифом и дю Белле выступил создателем плана масштабной реформы стихосложения, которая нашла отражение в работе дю Белле «Защита и прославление французского языка».

Впервые предложенные принципы были воплощены на практике в 1550 г., когда публика познакомилась с ронсаровскими «Одами». Выходившие до 1552 г., они имели огромный успех и помогли автору снискать славу большого поэта.

Ронсар был руководителем поэтической школы, которую в честь древних александрийских поэтов назвали «Плеядами»; все ее члены славились огромным интересом к учебе и трудолюбием. В течение 1552-1553 гг.

Ронсар пишет любовную лирику в стиле Ф. Петрарки.

С 1554 г. ему присваивают статус придворного поэта короля Генриха II. В нем он оставался до 1574 г. После этого времени он окончательно порвал с двором, поскольку после смерти Карла IX оказался в немилости. После этого события его биография была связана с аббатствами Круаваль (Вандомуа) и Сен-Ком (Турень).

Творческое наследие Ронсара достаточно обширно.

Сюда входят философские, религиозно-политические стихи, неоконченная и признанная неудачной героико-эпическая поэма «Фронсиада» (тем не менее она позволила считать Ронсара основателем нового жанра), многочисленные сонеты, теоретическая работа «Краткое изложение поэтического искусства».

Однако именно лирика сделала Ронсара прославленным поэтом, позволила ему снискать всеобщее уважение и окружить себя почетом, каким позже будет окружен Гюго.

Источник: http://www.wisdoms.one/biografiya_per_ronsar.html

Саррот Н. Золотые плоды

Натали
Саррот

Детство —
перевод Л. Зониной и М. Зониной (1986)

«Золотые
плоды» —
авторизованный перевод Р. Райт-Ковалевой
(1969)

Причудливые
миры Натали Саррот — Александр Таганов

Книги
Натали Саррот вызывают у читателей
неоднозначную реакцию по той простой
причине, что они далеки от канонов
массовой развлекательной литературы,
не запрограммированы на успех у публики,
не обещают «легкого» прочтения: слова,
фразы, часто фрагменты фраз, надвигающиеся
друг на друга, соединяющиеся в диалоги
и внутренние монологи, насыщенные особым
динамизмом и психологическим напряжением,
образуют в конечном итоге единый
замысловатый узор текста, для восприятия
и понимания которого требуются
определенные усилия. Стихия художественного
слова Саррот существует по своим
собственным внутренним законам, усилия,
затраченные на их постижение, оказываются
неизменно и сполна вознагражденными,
ибо за внешней герметичностью текстов
Саррот открываются удивительные,
завораживающие своей неизведанностью
миры, составляющие огромное, уходящее
в бесконечность пространство человеческой
души.

Ровесница
века, Натали Саррот (урожденная Наталья
Ильинична Черняк) провела свои первые
детские годы в России — в городах
Иваново-Вознесенск, где она родилась,
Каменец-Подольский, Петербург, Москва.

В 1908 году из-за семейных неурядиц и
обстоятельств социального плана Наташа
с отцом и мачехой навсегда уезжает в
Париж, который станет ее вторым родным
городом. (Об этом и других событиях
ранних этапов своей жизни писательница
рассказывает в автобиографической
повести «Детство»).

Между
тем, как несколько позднее отмечал сам
автор, она «содержала в зародыше все
то», что писательница «продолжала
развивать в последующих работах»{2}.
Впрочем, невнимание литературной критики
и читателей к первому произведению
Саррот вполне объяснимо.

В сложной,
насыщенной тревожными социально-политическими
событиями атмосфере 1930-х годов на первый
план выходила литература «ангажированная»,
вовлеченная в перипетии исторического
процесса. Именно этим во многом объяснялся
успех произведений Андре Мальро, а
несколько позднее Жан-Поля Сартра и
Альбера Камю.

Саррот, действуя словно
бы вопреки всеобщей устремленности
общественного сознания, обращалась к
реальностям совсем иного плана.

Небольшие
художественные новеллы-миниатюры,
внешне напоминающие жанрово-лирические
зарисовки, из которых состояла книга
Саррот, были обращены к потаенным
глубинам человеческой психики, где
отголоски глобальных социальных
потрясений едва ли ощущались. Заимствуя
у естественных наук термин «тропизмы»,
обозначающий реакции живого организма
на внешние физические или химические
раздражители, Саррот пыталась уловить
и обозначить с помощью образов
«необъяснимые движения», «очень быстро
скользящие в пределах нашего сознания»,
которые «лежат в основе наших жестов,
наших слов, чувств», представляя собой
«тайный источник нашего существования»{3}.

Эти поиски, проявившиеся в романах 1940
— 1950-х годов — «Портрет неизвестного»
(1948), «Мартеро» (1953), «Планетарий» (1959), а
также в книге эссе под названием «Эра
подозренья» (1956), — принесли Саррот
известность, заставили говорить о ней
как о провозвестнице так называемого
«нового романа» во Франции.

«Новый
роман», пришедший на смену «ангажированной»
литературе, отразил состояние сознания
человека XX века, пережившего сложнейшие,
непредсказуемые, часто трагические
повороты социально-исторического
развития, крушение устоявшихся взглядов
и представлений в силу появления новых
знаний в различных областях духовной
жизни (теория относительности Эйнштейна,
учение Фрейда, художественные открытия
Пруста, Джойса, Кафки и т. п.), которые
заставляли радикальным образом
пересматривать существующие ценности.

Термин
«новый роман», выдвинутый литературной
критикой 1950-х годов, объединял писателей,
часто весьма отличающихся друг от друга
и по манере письма, и по тематике их
произведений.

Тем не менее, основания
для подобного объединения все-таки
существовали: в творчестве Натали
Саррот, Алена Роб-Грийе, Мишеля Бютора,
Клода Симона и других авторов, причисляемых
к этому литературному направлению,
четко обозначилось стремление к отказу
от традиционных художественных форм,
так как они, с точки зрения «новороманистов»,
безнадежно устарели.

Не принижая значения
классического, прежде всего бальзаковского
наследия, трансформаторы жанра вместе
с тем достаточно категорично говорили
о невозможности в XX веке следовать
указанной традиции, отвергая такие
привычные жанровые атрибуты романа,
как «всезнающий» повествователь,
рассказывающий читателю историю,
претендующую на жизненную достоверность,
персонаж-характер, и другие, прочно
утвердившие себя способы создания
художественной условности, облачающей
реальную жизнь в формы устоявшихся
рационалистических стереотипов.

«Сегодняшний
читатель, — писала в книге «Эра подозренья»
Саррот, — прежде всего не доверяет тому,
что предлагает ему писательская
фантазия»{4}.

Дело в том, считает французская
романистка, что «за последнее время он
слишком много узнал и ему не удается
окончательно выкинуть это из головы.
Что именно он узнал, общеизвестно, нет
смысла на этом останавливаться.

Он
познакомился с Джойсом, Прустом и
Фрейдом; с сокровенным током внутреннего
монолога, с беспредельным многообразием
психологической жизни и огромными,
почти еще не разведанными областями
бессознательного{5}.

Первые
романы Саррот в полной мере отразили
присущее всем «новороманистам» недоверие
к традиционным формам художественного
познания. В них (романах) автор отказывался
от привычных клише.

Персонажи
уже названных книг Саррот — некое
анонимное «я», с дотошностью детектива
следящее на протяжении всего романа за
пожилым господином и его дочерью,
пытающееся разгадать тайну их
взаимоотношений («Портрет неизвестного»),
Мартеро, герой одноименного произведения,
и окружающие его люди, поставленные в
банальнейшую бытовую ситуацию, связанную
с перипетиями покупки дома, Ален Гимье
и его жена, вовлеченные в не менее
банальную «квартирную» авантюру и
пытающиеся завладеть апартаментами
своей тетушки («Планетарий»), — вполне
могли бы стать участниками привычных
романных историй, представленных
посредством традиционных жанровых
форм: детективного, психологического
или социально-бытового романа. Однако
Саррот решительно отказывается от
проторенных путей (не случайно в
предисловии к «Портрету неизвестного»
Жан-Поль Сартр назвал это произведение
«антироманом»). События, наполненные
истинным драматизмом, не уступающие по
своему накалу напряжению ситуаций
шекспировских или бальзаковских
произведений, разворачиваются для
французской романистки прежде всего
на ином уровне существования — на уровне
микропсихических процессов.

В
60 — 80-е годы появились не менее известные
и «нашумевшие» произведения Саррот —
романы «Золотые плоды» (1963, русский
перевод — 1969), «Между жизнью и смертью»
(1968), «Вы слышите их?» (1972, русский перевод
— 1983), «Говорят дураки» (1976), а также
автобиографическая повесть «Детство»
(1983, русский перевод — 1986), в которых
автор с поразительным упорством, избегая
при этом тематической и прочей
монотонности, снова и снова пытается
пробиться сквозь поверхностный слой
банальной повседневности, сквозь шелуху
привычных слов и застывших стереотипов
мышления к глубинному слою жизни, к
анонимной стихии подсознания с тем,
чтобы выделить в ней универсальные
микрочастицы психической материи,
лежащей в основе всех действий, поступков
и устремлений человека.

Роман
«Золотые плоды» и повесть «Детство»,
представленные в настоящем издании, —
произведения во многом несхожие и на
первый взгляд — словно бы принадлежащие
перу разных авторов: они отличны друг
от друга в тематическом, жанровом планах
и в несравнимо различных степенях личной
причастности автора двух произведений
к изображаемому.

Однако
при более внимательном сопоставлении
этих произведений в них очень скоро и
безошибочно угадываются общие для всех
книг Натали Саррот способы структурной
организации текста, специфическая,
присущая только ее художественной
манере тональность и особая интонационная
окрашенность. Да и сам объект художественного
исследования в них остается в целом
неизменным, хотя при этом поразительно
широкой и впечатляющей оказывается
шкала творческого потенциала, таящегося
в художественной системе Саррот.

Источник: https://StudFiles.net/preview/3206426/

Творчество Натали Саррот

Творчество Натали Саррот (18 июня 1900, Иваново-Вознесенск – 19 октября 1999, Париж)

Натали Саррот русская по происхождению. Она родилась в семье инженера-химика, ее мать была писательницей (книжки для детей). Родители развелись, когда Наташа была совсем маленькой. С 1908 г. она вместе с отцом живет в Париже. Она окончила в Париже школу, получила юридическое и филологическое образование. В 1925 г. вышла замуж за Раймона Саррота, с которым вместе училась.

Они прожили вместе 61 год. У них 3 дочери. До 1935 года Натали Саррот работала юристом, но, по ее признанию, профессию юриста не любила. Свой первый сборник коротких рассказов «Тропизмы» (опубл. 1939) Саррот начала писать еще тогда, когда занималась адвокатской практикой. В интервью 90-х гг.

Несмотря на то, что «новый роман» относят к неоавангардной прозе, сама Натали Саррот никогда не ставила себе цели создать именно авангардную прозу – просто так она «видит», так лучше «выражается».

Саррот хорошо говорит по-русски, но никогда на русском языке не пишет, только на французском.  Объясняет это тем, что нужные русские слова вовремя не приходят. Говорить по-французски она научилась еще в 2 года, а писать – в 3 года.

Основные произведения Натали Саррот (всего более 20 вещей, в том числе несколько пьес для радио):

1)      1939 г. – сборник «Тропизмы».

2)      1948 г. – роман «Портрет неизвестного».

3)      1953 г. – роман «Мартеро».

4)      1956 г. – книга эссе «Эра подозрения».

5)      1959 г. – роман «Планетарий» (ИЛ, 1963 №1).

7)      1968 г. – роман «Между жизнью и смертью».

8)      1972 г. – роман «Вы слышите их?» (опубл. на рус. – М., 1983).

9)      1976 г. – роман «…говорят глупцы» («Говорят дураки»).

10)  1980 г. – сборник новелл «Дар речи» («Дар слова», на рус. – М.,1982).

11)  1983 г. – автобиографическая книга «Детство».

12)   1989 г. – роман «Ты себя не любишь».

13)  1995 г. – роман «Здесь».

14)  1997 г. – роман «Откройте» (ИЛ, 1999 № 5).       

 История «нового роман» и творчество Натали Саррот:

• 40-е гг. – попытки завоевать читателя, закончившиеся поражением («Портрет неизвестного»).
• 50-е гг. – победа новой поэтики над традиционной и подчинение ее своим целям («Мартеро», «Планетарий»).
• 60-е гг. – превращение «нового романа» в предмет литературной моды («Золотые плоды»), кризис жанра, поиски выхода через самопознание («Между жизнью и смертью»).
• 70-е гг. – «новый роман» становится достоянием истории («Детство»), уроком литературной теории, социологическим трактатом («Дар слова», «Ты себя не любишь»).

Сборник коротких рассказов, книга миниатюр, психологических эскизов «Тропизмы» (1939).

Тропизмы – это биологический термин, который обозначает реакцию растения (живого организма) на внешнее воздействие. Также слово «тропизмы» однокоренное слову «троп». У Натали Саррот тропизмы – это мельчайшие психические реакции («вибрации»), образы, возникающие в сознании человека на довербальном уровне.

Саррот о тропизмах: это «тончайшие движения, едва различимые, противоречивые, затухающие», «скользящие, легкие тени, игра которых и составляет невидимую основу человеческих отношений и суть нашей жизни». Таким образом, Саррот хочет запечатлеть неуловимое: мысль до того, как она успеет оформиться в слова, т.е.

мысль еще до ее высказывания, даже до «потока сознания», – и прозу Натали Саррот можно рассматривать как постоянный поиск адекватных способов передачи тропизмов.

Если раньше читатель соотносил, сравнивал себя с героем романа, то теперь он должен буквально сам занять место героя в художественном пространстве текста и заполнить собой, своими тропизмами пустоту.

Такая подстановка возможна потому, что тропизмы – это воплощение «коллективного бессознательного», поэтому психологические, социальные и другие характеристики конкретной личности значения не имеют.

Тропизмы не Тропизмы – это неиндивидуальная, анонимная (не имеет имени), фольклорная (архетипическая) речь, подобна клише, поэтому носитель тропизмов безразличен. Такая речь не может быть воплощена в одном единственном персонаже, и персонаж заменяется коллективным героем, некой самопорожающейся «внутренней речью».

Таким образом, основное место действия в романах Натали Саррот – это надындивидуальное подсознание, где каждое ощущение представляет собой сконцентрированный образ, который может быть развернут в целый сюжет. Внешние события в романе являются только поводом и причиной разыгрывающихся в подсознании трагедий.

Например, в последнем романе Саррот «Откройте» описан процесс рождения речи, т.е. «анатомия разговора». Роман состоит из 15 фрагментов, сюжет которых составляет сам процесс подбора слов, а действующими лицами являются слова.

В романе представлен собой особый вид «внутреннего монолога», когда непосредственно сама реальная беседа не воспроизводится, а читателю представлено только то, что происходит в сознании человека до и после произнесения слова: выбор слова, сомнения, сожаления.

1)      «Внутренняя речь» → «перегородка»: цензура (мораль, этикет, табу, условности) → 2) рождение слова во внешний мир, внешняя речь как воображаемая сцена, где слова играют свои роли → 3) «внутренняя речь» как рефлексия над произнесенным словом. 

Основные конфликты:

2)      экзистенциальный конфликт между индивидуальным («Я», «Он», «Она») и безличным («Они», «Оно», т.е. экзистенциалистским Другим).

В произведениях Саррот создаются устойчивые коды описания «коллективного бессознательного». Наиболее часто встречаются сравнения с животным миром: змеи, осьминоги, черви, насекомые, пауки, т.е. традиционные психоаналитические символы подсознательных желаний и эротики.

Отношения, возникающие между людьми, вызывают образы протянутых, душащих щупалец, присосавшейся пиявки и т.д. Психология уподобляется физиологии. Если в первых книгах чаще всего встречаются природные сравнения, то в поздних преобладают социальные коды, также передающие страх общения, зависимости от другого.

Наиболее устойчивый и разработанный из социальных кодов – полицейский, репрессивный (наручники, арест, облава, тюрьма, дознание, суд и т.д.).

В качестве «строительного материала» тропизмов Саррот использует популярные литературные жанры (детектив, авантюрный роман, рыцарский роман, вестерн и др.). Чаще всего в роли архетипических ситуаций выступают сюжеты сказок, басен и их персонажи.

Коды искусства, дополняя природные и социальные, от произведения к произведению занимают все больше места, тропизмы материализуются, становятся уже не способом, а предметом изображения.

Ранние произведения Саррот перенасыщены литературными аллюзиями и реминисценциями, в них часто упоминаются и анализируются известные тексты, в качестве сюжетных опор используются скульптуры и картины.

В произведениях Саррот мир рисуется только в процессе его восприятия, поэтому люди, вещи и слова оказываются равноценными. Они одинаково описываются, заимствуют признаки друг друга, получают одинаковые функции во фразе, в сюжете.

Если в первых романах Саррот в центре действия был человек («Портрет неизвестного», «Мартеро»), то потом его заменили вещи («Планетарий»), книга («Золотые плоды»), статуэтка («Вы слышите их?»), слова писателя («Между жизнью и смертью»), фразы обычных людей («Говорят глупцы», «Дар слова», «Ты себя не любишь»). У Натали Саррот материальные предметы выступают в первую очередь как социальные знаки –  уровня жизни, стиля, манеры поведения. В 60-80-е гг. от людей остаются только голоса, которые сливаются в хор, у них нет внешности, возраста, половых различий (“«оворят глупцы», «Ты себя не любишь»).

У Саррот нет любовных историй и конфликтов. На поверхности борются самолюбия, эротика возникает только в подтексте, создается суггестивными стилистическими средствами (напр., убыстряющийся темп фразы передает сексуальное насилие – сборник «Тропизмы», микроновеллы № 9, 15).

Восприятие вещи (идеальной вещи, «сверхвещи» – произведения искусства) может стать главным содержанием книги.  Люди могут срастаться с вещами, становиться их продолжениями («Тропизмы», 6).

В этом случае вещи воспринимаются не просто как материальные знаки, а как источник впечатления, которое хотят производить люди с помощью этих вещей.

Таким же объектом анализа, как люди и вещи, в последних произведениях Саррот становятся слова. Банальные высказывания становятся предметом тщательного разбирательства, в результате чего многократно меняют свой смысл.

 Мысль запечатлевается в процессе ее рождения.

Читателю предлагается цепь микроэпизодов, и он сам должен выбрать правила прочтения текста: следить ли ему за композицией, т.е. за эволюцией тропизмов, или спуститься на уровень персонажа, т.е. восстановить происшествия по их следам в сознании героев, превратив «новый роман» во вполне традиционный.

Повторяющиеся действующие лица разыгрывают одни и те же сцены. Действующих лиц обычно трое – «Я», «Он» («Другой»), «Они», как в философских трактатах Сартра или психоаналитических трудах Фрейда («Я», «Сверх-я» – социальные нормы поведения, «Оно» – подсознание).

«Я» у Натали Саррот – это сверхчувствительный человек, сгусток подозрений, носитель тропизмов.  «Я» только наблюдает и не может действовать, потому что существует в сфере возможного.

Осуществив один из потенциальных вариантов, число которых теоретически не ограничено, «Я» погубит все остальные, сделается не творцом, а инструментом, «Другим». Акт самореализации станет актом самоуничтожения.

«Другой» во всем противоположен «Я»: он плоть, он не дух, он поступок, а не размышление. «Я» и «Другой» боятся друг друга, враждуют, соперничают и тайно завидуют чужой свободе.

В мире Саррот человек всегда чувствует на себе чужой взгляд, видит себя со стороны, оценивает, как он выглядит в чужих глазах (по терминологии Сартра «Я»  – «объект-для-других»).

«Другой» замещает всевидящее око Господа,  для «Я» он объект поклонения и источник страха.

«Они» – это людское сообщество, воплощение здравого смысла, «нормативного» поведения, суд, к которому апеллируют «Я» и «Он». «Они» оперируют «общими местами», клише.

 

Этот «местоименный роман» (так определяется жанр произведений новороманистов) почти во всех вариантах возникает в маленьких новеллах, написанных Натали Саррот в 1932-1937 гг., дополненных в 1939-41 гг.

и объединенных в сборник «Тропизмы» (1939, 2-ое изд. 1957). в этих новеллах присутствуют темы большинства произведений Саррот:

противопоставление взрослого и детского восприятия мира (новеллы 1,7),

литературных клише и жизни (новелла 23),

игрового (7)

мещанского (11) и

псевдонаучного (12) отношения к искусству;

герои становятся рабами вещей (22) или хозяевами, отождествляют себя с вещами (6),

с ребенком обращаются как с предметом;

все персонажи безлики и безымянны.

Сборник «Тропизмы» связан сквозными темами, перекличкой приемов и персонажей. Но единого сюжета нет. Принцип рамочного соединения новелл.

Жан Поль Сартр о «Портрете неизвестного» – метафизический детектив.

Для Натали Саррот характерны самоповторы, становящиеся одним из элементов поэтики, но функция их несколько иная, чем у других новороманистов (у них – организация единого художественного мира). Саррот делает черновые наброски, которые в дальнейшем развивает. Напр.

, сюжет «Золотых плодов» (1963) она целиком изложила в статье «Что видят птицы» (1956). «Золотые плоды» – это роман о карьере книги: от первого, случайного упоминания в беседе до успехов в обществе. В «Золотых плодах» впервые нет привычных персонажей.

1968 г. – роман «Между жизнью и смертью» – вместо книги героем становится автор.   Описывается процесс создания книги.

В 1960-е гг. Саррот в поисках новых форм выражения обращается к театру. Она как бы инсценировал свою прозу, только шла в обратном направлении. Пучки тропизмов соединились в голоса, в персонажей, подводное течение превратилось в прямой диалог. В пьесах сохранилась  романная структура действующих лиц (я – он – они), при том, что некоторые из них распадаются на несколько персонажей-двойников.

В романе «Говорят глупцы» (76), «Ты себя не любишь» (89), сборнике новелл «Дар слова» (80) мир полностью дезинтегрируется, растворяется в словах. Главным действующим лицом становится мысль.

Она разделяется на множество двойников (возможных интерпретаций), порождает контекст, ситуации, пространство, где она произносится, и людей.

Она может звучать в заглавии, в начале и конце (для произведений Саррот характерна кольцевая, точнее спиральная композиция) или вовсе не называться.

Слово – кумир. В каждом слове живет память обо всех его прошлых и будущих употреблениях. Некоторые из них, как, напр., слово «любовь», являются сконденсированными мифами, которые всегда готовы вступить в бой с другими словами (презрение, холодность), преобразиться в них (ревность, ненависть) и развернуться в сюжет.

 1983 г. – автобиография «Детство», где Саррот возвращается к истокам своего творчества. В «Детстве» у Саррот  впервые появляется субъективное повествование.

Дитя в мире Саррот – это идеальный образ человека, а детство – утраченный рай.

Все произведения Саррот построены таким образом, что их можно прочесть и как бытовые истории (на уровне персонажей), и как описание процесса творчества (на уровне автора).

Источник: https://students-library.com/library/read/44190-tvorcestvo-natali-sarrot

Краткое содержание Саррот Золотые плоды

По современным понятиям книга похожа на сборник комментариев светского общества. Основу книги составляют обсуждения неких неизвестных персонажей об этой книге. В книге описываются впечатления персонажей в виде монологов.

В городе проходила знаменитая выставка, куда были приглашены все влиятельные и богатые господа страны. Во время беседы сливки общества стали обсуждать книгу Натали Саррот «Золотые плоды». Критики художественной литературы считали книгу образцом высокого искусства. Похвалу о книге впервые написал известный критик Брюлэ.

Среди толпы выделились авторитетные персоны, которые выразили свои суждения о недочетах книги. По их словам в книге использованы тяжелые слова с особой неуклюжестью. Книга выдавала современный дух времени. При беседе также был слышен отрицательный возглас о достоинствах книги.

Критики анализируют одну сцену из книги и рассуждают о ее правдивости. В сцене романа молодой юноша накинул на девушку шаль. Данную сцену критикует Жан Лабори. Остальные накидываются на него с осуждениями. За свое рассуждение Жан начал. Среди гостей одна дама говорит, что роман очень скучный.

Дама предъявить доказательства и о хороших качествах книги. Среди гостей нашлись те, которые ее поддержали. Они считали, что в книге есть достойные слова, но она не считается шедевром художественной литературы. Вдруг все замолкают и ждут мнения двух опытных критиков.

Один из них был очень умен и выражал свои мысли в точности. В второй критик был мирным человеком. Критики хотят поставить на место слабоумную женщину. Они выражают достоинства книги заученными и техническими словами. После чего другие участники выставки запутались еще больше.

Некий критик по имени Моно оценивает книгу по нулевой оценке. Женщина по имени Марта считает книгу смешной и написанной в комедийном жанре. Споры никак не заканчивались.

Ранее никто не оспаривал достоинства данной книги. Чуть позже критики и другие ценители искусства начали забывать о книге «Золотые плоды».

Истинные достоинства книги могут оценить только будущие потомки литературных ценителей.  

Можете использовать этот текст для читательского дневника

• Краткое содержание Флобер Саламбо
  Шел 3 век до нашей эры великий полководец, как и положено, разбил войска, посмевшие восстать против Карфаген. Войска решились на восстание потому, что им не смогли заплатить вовремя. Не потому, что жалко стало денег
• Краткое содержание Железников Путешественник с багажом
  Сева Щеглов вместе с мамой жил в алтайском совхозе очень давно, еще со дня его основания. Тогда вместо совхоза стояли 3-4 палатки, а вокруг были целинные земли
• Краткое содержание Путешествия Синдбада-морехода
  В давние времена, в городе Багдаде жил торговец, звали его Синдбад. К нему всегда приезжали гости, другие купцы из далеких стран. Они рассказывали арабскому торговцу о своих поездках, о том, где бывали. Синдбад любил такие рассказы, и однажды
• Краткое содержание Легенда о Робин Гуде
  Сказание повествует о событиях, происходящих в средневековой Англии, в период пленения короля Ричарда Львиное Сердце в момент его возвращения из удачного боевого похода австрийским императором.
• Краткое содержание Гаршин Трус
  Война не давала мне покоя. Каждый день, читая сводки об убитых, я ясно видел перед глазами лежащие грудой тела. Кровавые картины преследовали мое воображение и часто я задавался вопросом: отчего все боятся вида дома

Источник: https://2minutki.ru/kratkie-soderzhaniya/avtory/sarrot-zolotye-plody

Золотые плоды

На одной из выставок в светской беседе случайно заходит речь о новом, недавно опубликованном романе. Сначала о нем никто или почти никто не знает, но внезапно к нему просыпается интерес.

Критики считают своим долгом восхищаться «Золотыми плодами» как чистейшим образцом высокого искусства — вещью, замкнутой в себе, превосходно отшлифованной, вершиной современной литературы. Написана хвалебная статья некоего Брюлэ. Никто не смеет возразить, даже бунтари молчат.

Поддавшись захлестнувшей всех волне, роман читают даже те, у кого на современных писателей никогда не хватает времени.

Кто-то авторитетный, к кому самые слабые «бедные невежды», блуждающие в ночи, вязнущие в трясине, обращаются с мольбой высказать своё собственное суждение, отваживается отметить, что при всех неоспоримых достоинствах романа есть в нем и некоторые недочёты, например в языке. По его мнению, в нем много запутанности, он неуклюж, даже иногда тяжеловат, но и классики, когда они были новаторами, тоже казались запутанными и неуклюжими. В целом книга современна и превосходно отражает дух времени, а это и отличает настоящие произведения искусства.

Продолжение после рекламы:

Кто-то другой, не поддавшись всеобщей эпидемии восторга, вслух не выражает своего скептицизма, но напускает на себя презрительный, немного раздражённый вид. Его единомышленница лишь наедине с ним осмеливается признаться в том, что тоже не видит в книге достоинств: по ее мнению, она трудна, холодна и кажется подделкой.

Иные знатоки видят ценность «Золотых плодов» в том, что книга правдива, в ней есть удивительная точность, она реальнее самой жизни. Они стремятся разгадать, как она сделана, смакуют отдельные фрагменты, подобно сочным кускам какого-нибудь экзотического фрукта, сравнивают это произведение с Ватто, с Фрагонаром, с рябью воды в лунном свете.

Наиболее экзальтированные бьются в экстазе, словно пронзённые электрическим током, другие убеждают, что книга фальшива, в жизни так не бывает, третьи лезут к ним с объяснениями. Женщины сравнивают себя с героиней, обсасывают сцены романа и примеряют их на себя.

Они нападают на одинокого Жана Лабори, особенно старательно отмалчивающегося. Страшное подозрение тяготеет над ним. Он начинает, запинаясь, оправдываться, успокаивать остальных, пусть все знают: он — пустой сосуд, готовый принять все, чем они пожелают его наполнить. Кто не согласен — притворяется слепым, глухим.

Но находится одна, не желающая поддаваться: ей кажется, что «Золотые плоды» — это скука смертная, а если есть в книге какие-то достоинства, то просит доказать их с книгой в руках. Те, кто думает так же, как она, расправляют плечи и благодарно ей улыбаются.

Может быть, они давно увидели достоинства произведения сами, но решили, что из-за такой малости нельзя называть книгу шедевром, и тогда они будут смеяться над остальными, над неизбалованными, довольствующимися «жидкой кашицей для беззубых», будут обращаться с ними, как с детьми. Однако мимолётная вспышка сразу оказывается притушена.

Все взгляды обращаются к двум маститым критикам. В одном ураганом бушует мощный ум, от мыслей в его глазах лихорадочно вспыхивают блуждающие огоньки. Другой похож на бурдюк, наполненный чем-то ценным, чем он делится только с избранными.

Они решают поставить на место эту слабоумную, эту возмутительницу спокойствия и объясняют достоинства произведения заумными терминами, ещё больше запутывающими слушателей. И те, кто на миг вознадеялся выйти на «солнечные просторы», снова оказываются гонимыми в «бесконечную ширь ледяной тундры».

Брифли бесплатен благодаря рекламе:

Только один из всей толпы постигает истину, замечает заговорщический взгляд, которым обмениваются те двое, прежде чем тройным замком запереться от остальных и высказать своё суждение.

Теперь все раболепно им поклоняются, он одинокий, «постигший истину», все ищет себе единомышленника, а когда наконец находит, то те двое смотрят на них, как на умственно отсталых, которые не могут разбираться в тонкостях, посмеиваются над ними и удивляются, что они все ещё так долго обсуждают «Золотые плоды».

К «Золотым плодам» подходят любые эпитеты, в нем есть все на свете, считают некоторые, это реальный, самый настоящий мир. Есть те, кто был до «Золотых плодов», и те, кто после. Мы — поколение «Золотых плодов», так нас будут называть, — подхватывают другие. Предел достигнут.

Однако все явственней слышны голоса, называющие роман дешёвкой, пошлятиной, пустым местом. Верные сторонники уверяют, что писатель допустил некоторые недостатки нарочно.

Им возражают, что если бы автор решил ввести в роман элементы пошлости обдуманно, то он бы сгустил краски, сделал бы их сочней, превратил бы в литературный приём, а скрывать недостатки под словом «нарочно» смешно и неоправданно. Кого-то этот аргумент сбивает с толку.

Он делает слабую попытку, но его слова, срываясь с языка, «опадают вялыми листьями», он не может отыскать ни одного примера для подтверждения своих хвалебных отзывов и с позором ретируется.

Персонажи сами удивляются, каким образом им случается все время присутствовать при невероятных переменах отношения к книге, но это уже кажется вполне привычным. Все эти беспричинные внезапные увлечения похожи на массовые галлюцинации.

Ещё совсем недавно никто не осмеливался возражать против достоинств «Золотых плодов», а вскоре оказывается, что о них говорят все меньше и меньше, затем вообще забывают, что такой роман когда-либо существовал, и лишь потомки через несколько лет смогут точно сказать, является ли эта книга истинной литературой или нет.

Источник: https://briefly.ru/sarrot/zolotye_plody/

Натали Саррот. Подробная биография

Натали Саррот (урождённая Наталья Ильинична Черняк) – французская писательница, родоначальница «антиромана» (или «нового романа»), адвокат – родилась 5 (18) июля 1900 года в Иваново-Вознесенске (Российская империя) в образованной еврейской семье.

Её мать, Полина Шатуновская (во втором браке Борецкая-Бергфельд), была литератором; отец, Илья Евсеевич Черняк (1869-1949) – инженером-химиком, выпускником Женевского университета. Мать публиковалась под псевдонимом «Н.

Вихровский», автор романа «Время» (Берлин: Парабола, 1932), повести «Их жизнь». Отец в 1900 основал около Соковского моста в Иваново-Вознесенске мануфактуру, в которой занимался промышленным производством красителей.

В 1902 родители развелись.

В Париже Саррот окончила лицей Фенелона, высшее образование получала в Сорбонне. В 1925 закончила юридический факультет в Парижском университете и была принята в коллегию адвокатов, где и проработала до 1940.

В 1925 Натали выходит замуж за адвоката Раймонда Саррота. У них родились три дочери – Анна, Клод и Доминик. В начале 40-х Саррот серьёзно начала заниматься литературой. В 1932 была написана её первая книга «Тропизмы» – серия коротких эскизов и воспоминаний. Роман впервые был опубликован только в 1939, и Вторая мировая война не поспособствовала его популярности. В 1941 под действием нацистского закона Натали Саррот была отстранена от должности адвоката, так как никогда не скрывала своего еврейского происхождения. Натали пришлось развестись с мужем, чтобы защитить его от действия нацистского закона. Их развод никак не повлиял на их отношения – они оставались вместе до конца жизни.

Уже в первой книге «Тропизмы» (Tropismes, 1939), Саррот проявила интерес к сфере подсознания и тончайшим оттенкам человеческих чувств.

Ее следующий роман, «Портрет неизвестного» (Portrait d'un inconnu, 1948), получил одобрительный отзыв Ж. П. Сартра.

Подобно романам «Мартеро» (Martereau, 1959) и «Планетарий» (Le Plan tarium, 1959), он сохраняет узнаваемые характеры и нарочито банальный сюжет.

Позже Саррот разрабатывала тему художественной литературы – сначала с точки зрения читателя в «Золотых плодах» (Les Fruits d'or, 1964), затем с точки зрения автора в книге «Между жизнью и смертью» (Entre la vie et la mort, 1968). В ее поздних произведениях – особенно характерен роман «Говорят глупцы» (Disent les imb ciles, 1976) – полностью отсутствуют как узнаваемые характеры, так и сюжет. В 1983 она выпустила книгу «Детство» (Enfance).

Саррот публиковала также критические эссе по проблемам современного романа, изданные в 1956 в сборнике «Эра подозрения» (L’Ere du soupçon). Сценарии многочисленных театральных пьес и пьес для радио вышли отдельным томом под названием «Театр» (Théâtre, 1978).

Натали Саррот умерла 19 октября 1999 года в Париже.

Произведения:
«Тропизмы» («Tropismes», 1939)
«Портрет неизвестного» («Portrait d’un inconnu», 1948)
«Эра подозрения» («L’Ere du soupçon», 1956) – сборник критических эссе
«Мартеро» («Martereau», 1959)
«Планетарий» («Le Planetarium», 1959)
«Золотые плоды» («Les Fruits d’or», 1964)
«Между жизнью и смертью» («Entre la vie et la mort», 1968)
«Вы слышите их?» («Vous les entendez ?», 1972)
«Говорят глупцы» («Disent les imbéciles», 1976)
«Театр» («Théâtre», 1978) – сборник сценариев
«Дар речи» («L'Usage de la parole», 1980) – сборник эссе
«Детство» («Enfance», 1983)
«Ты себя не любишь» («Tu ne t'aimes pas», 1989)
«Здесь» («Ici», 1995)
«Откройте» («Ouvrez», 1997)

Биография

Произведения

• Вы слышите их?
• Детство
• Золотые плоды

Критика

Ключевые слова: Натали Саррот, Nathalie Sarraute, Наталья Ильинична Черняк, «новый роман», антироман, биография Натали Саррот, скачать подробную биографию, скачать бесплатно, французская литература 20 в, жизнь и творчество Натали Саррот

Источник: http://md-eksperiment.org/post/20181225-biografiya-natali-sarrot

“Золотые плоды” Н. Саррот в кратком содержании

На одной из выставок в светской беседе случайно заходит речь о новом, недавно опубликованном романе. Сначала о нем никто или почти никто не знает, но внезапно к нему просыпается интерес.

Критики считают своим долгом восхищаться “Золотыми плодами” как чистейшим образцом высокого искусства – вещью, замкнутой в себе, превосходно отшлифованной, вершиной современной литературы. Написана хвалебная статья некоего Брюлэ. Никто не смеет возразить, даже бунтари молчат.

Поддавшись захлестнувшей всех волне, роман читают даже те, у кого на современных писателей никогда не хватает времени.

Кто-то другой, не поддавшись всеобщей эпидемии восторга, вслух не выражает своего скептицизма, но напускает на себя презрительный, немного раздраженный вид. Его единомышленница лишь наедине с ним осмеливается признаться в том, что тоже не видит в книге достоинств: по ее мнению, она трудна, холодна и кажется подделкой.

Иные знатоки видят ценность “Золотых плодов” в том, что книга правдива, в ней есть удивительная точность, она реальнее самой жизни. Они стремятся разгадать, как она сделана, смакуют отдельные фрагменты, подобно сочным кускам какого-нибудь экзотического фрукта, сравнивают это произведение с Ватто, с Фрагонаром, с рябью воды в лунном свете.

Наиболее экзальтированные бьются в экстазе, словно пронзенные электрическим током, другие убеждают, что книга фальшива, в жизни так не бывает, третьи лезут к ним с объяснениями. Женщины сравнивают себя с героиней, обсасывают сцены романа и примеряют их на себя.

Кто-то пробует проанализировать одну из сцен романа вне контекста, она кажется далекой от реальности, лишенной смысла. О самой сцене известно лишь, что молодой человек накинул на плечи девушки шаль. Засомневавшиеся просят убежденных сторонников книги разъяснить им некоторые детали, но “убежденные” отшатываются от них, как от еретиков.

Они нападают на одинокого Жана Лабори, особенно старательно отмалчивающегося. Страшное подозрение тяготеет над ним. Он начинает, запинаясь, оправдываться, успокаивать остальных, пусть все знают: он – пустой сосуд, готовый принять все, чем они пожелают его наполнить. Кто не согласен – притворяется слепым, глухим.

Но находится одна, не желающая поддаваться: ей кажется, что “Золотые плоды” – это скука смертная, а если есть в книге какие-то достоинства, то просит доказать их с книгой в руках. Те, кто думает так же, как она, расправляют плечи и благодарно ей улыбаются.

Может быть, они давно увидели достоинства произведения сами, но решили, что из-за такой малости нельзя называть книгу шедевром, и тогда они будут смеяться над остальными, над неизбалованными, довольствующимися “жидкой кашицей для беззубых”, будут обращаться с ними, как с детьми. Однако мимолетная вспышка сразу оказывается притушена.

Они решают поставить на место эту слабоумную, эту возмутительницу спокойствия и объясняют достоинства произведения заумными терминами, еще больше запутывающими слушателей. И те, кто на миг вознадеялся выйти на “солнечные просторы”, снова оказываются гонимыми в “бесконечную ширь ледяной тундры”.

Только один из всей толпы постигает истину, замечает заговорщический взгляд, которым обмениваются те двое, прежде чем тройным замком запереться от остальных и высказать свое суждение.

Теперь все раболепно им поклоняются, он одинокий, “постигший истину”, все ищет себе единомышленника, а когда наконец находит, то те двое смотрят на них, как на умственно отсталых, которые не могут разбираться в тонкостях, посмеиваются над ними и удивляются, что они все еще так долго обсуждают “Золотые плоды”.

К “Золотым плодам” подходят любые эпитеты, в нем есть все на свете, считают некоторые, это реальный, самый настоящий мир. Есть те, кто был до “Золотых плодов”, и те, кто после. Мы – поколение “Золотых плодов”, так нас будут называть, – подхватывают другие. Предел достигнут.

Однако все явственней слышны голоса, называющие роман дешевкой, пошлятиной, пустым местом. Верные сторонники уверяют, что писатель допустил некоторые недостатки нарочно.

Им возражают, что если бы автор решил ввести в роман элементы пошлости обдуманно, то он бы сгустил краски, сделал бы их сочней, превратил бы в литературный прием, а скрывать недостатки под словом “нарочно” смешно и неоправданно. Кого-то этот аргумент сбивает с толку.

Он делает слабую попытку, но его слова, срываясь с языка, “опадают вялыми листьями”, он не может отыскать ни одного примера для подтверждения своих хвалебных отзывов и с позором ретируется.

Персонажи сами удивляются, каким образом им случается все время присутствовать при невероятных переменах отношения к книге, но это уже кажется вполне привычным. Все эти беспричинные внезапные увлечения похожи на массовые галлюцинации.

Еще совсем недавно никто не осмеливался возражать против достоинств “Золотых плодов”, а вскоре оказывается, что о них говорят все меньше и меньше, затем вообще забывают, что такой роман когда-либо существовал, и лишь потомки через несколько лет смогут точно сказать, является ли эта книга истинной литературой или нет.

Источник: https://home-task.com/zolotye-plody-n-sarrot-v-kratkom-soderzhanii/