Краткая биография павезе

Чезаре Павезе

В его родной стране многие рассматривают Павезе одним из главных авторов 20-го века.

Чезаре Павезе родился 9 сентября 1908-го в Санто-Стефано-Бельбо, деревушке, где родился его отец, в провинции Кунео (Santo Stefano Belbo; Cuneo). Каждый год на летние каникулы Павезе возвращался в свои родные края.

В младших классах Чезаре учился в Санто-Стефано-Бельбо, но дальнейшее образование получил в школах в Турине (Turin).

Будучи молодым писателем, Павезе проявлял особый интерес к английской литературе. Он окончил Туринский Университет (University of Turin), защитив диссертацию по поэзии Уолта Уитмена (Walt Whitman).

Среди его наставников в универе был Леоне Гинзбург (Leone Ginzburg), специалист по русской литературе и литературной критике, муж писательницы Натальи Гинзбург (Natalia Ginzburg) и отец будущего историка Карло Гинзбурга (Carlo Ginzburg).

На этом этапе карьеры Павезе также занимался переводами как классических, так и недавно состоявшихся американских и британских авторов, которые только-только становились узнаваемыми среди итальянской публики.

Павезе примкнул к антифашистским движениям. В 1935-м он был арестован и осужден за обнаруженные при нем письма от политических заключенных.

Проведя несколько месяцев в тюрьме, Чезаре оказался включен в программу 'конфино', подразумевавшую ссылку в Южную Италию (Southern Italy), обычно предназначаемую для тех, кто виновен в несерьезных политических преступлениях. Карло Леви и Леон Гинзбург (Carlo Levi) также прошли процедуру высылки из Турина.

Годом позже Павезе вернулся в Турин, где работал в качестве переводчика и редактора на издателя Джулио Эйнауди (Giulio Einaudi) из левого крыла. Вместе с ним работала Наталья Гинзбург.

Павезе жил

в Риме (Rome), когда был призван в фашистскую армию, но из-за астмы провел полгода в военном госпитале.

Павезе сбежал в холмистую местность, окружавшую коммуну Серралунга-ди-Креа (Serralunga di Crea), недалеко от города Казале-Монферрато (Casale Monferrato). Он не принимал участия в вооруженной борьбе.

Проживая в Турине, Павезе был наставником молодой писательницы и переводчицы Фернанды Пивано (Fernanda Pivano). Чезаре доверил ей перевести с английского часть поэтического сборника Эдгара Ли Мастерса (Edgar Lee Masters) 'Spoon River Anthology' 1915-го, и плоды ее первого успешного труда можно было увидеть в 1943-м году.

После войны Павезе примкнул к Итальянской коммунистической партии (Italian Communist Party) и работал на партийную газету 'Унита' ('L'Unità'). Основная часть его работ была опубликована в период этого сотрудничества. Ближе к концу своей жизни писатель все чаще посещал область, где родился и где нашел для себя утешение.

Мучительные и разорванные отношения с нестандартно красивой голливудской дивой, известной в Америке и Италии, пришли к Павезе одновременно с мировой известностью.

В 1950-м он получил национальную 'Strega Prize' за его произведение 'Прекрасное лето' ('La Bella Estate'), роман из трех повестей: 'La tenda', написанной в 1940-м; 'Il diavolo sulle colline' 1948-го и 'Tra donne sole' 1949-го.

Рассуждая о смерти Павезе, Лесли Фидлер (Leslie Fiedler) написал: '… для итальянцев его смерть настолько же тяжела, как для нас (американцев)

Последняя книга 'Луна и костры' ('La Luna e i Falò') была опубликована в Италии в 1950-м и переведена на английский ('The Moon and the Bonfires') Луизой Синклер (Louise Sinclair) в 1952-м.

Типичным главным героем произведений Чезаре был одиночка, иногда с мыслями о смерти, осознанно или чередой обстоятельств пришедший к такому состоянию. Его отношения с мужчинами и женщинами, как правило, носят временный или поверхностный характер.

Бывает, что герой ищет большей общности с другими, но все это заканчивается предательством своих же идеалов и друзей. К примеру, в произведении 'Тюрьма' ('The Prison') персонаж, сосланный по политическим соображения в деревню на север Италии, получает письмо от другого заключенного, предлагающего завести знакомство.

Однако главный герой отказывается испытывать чувство солидарности и не идет на сближение.

Ланге (Le Langhe), область, куда Павезе мальчиком приезжал на летние каникулы, была одним из любимейших мест писателя.

Эта холмистая местность, покрытая виноградниками, манила Павезе, где он чувствовал себя буквально как дома, но и признавал жестокий и суровый уклад бедной крестьянской жизни.

В этой же области проходила ожесточенная борьба между немцами и партизанами. Ланге стала частью личной мифологии Павезе.

Источник: http://facecollection.ru/people/chezare-paveze

Краткая биография Павла I

>> Все биографии >> Монархи России

ПавелI (1754—1801), российский император (с 1796 г.).

Родился 1 октября 1754 г. в Петербурге. Сын Петра III и Екатерины II. Воспитывался при дворе своей бабки — императрицы Елизаветы Петровны.

Ходили слухи, будто Елизавета рассчитывала передать корону внуку в обход нелюбимого наследника Петра. Она поручила заботу о воспитании мальчика сановнику Н. И. Панину, который сумел дать Павлу хорошее по тому времени образование. Будущий император выучил несколько языков, разбирался в музыке, математике, фортификации, военном и морском деле.

После восшествия на престол Екатерины II он получил официальный титул наследника. Однако переворот и смерть отца наложили на его характер роковой отпечаток.

Павел стал скрытен, подозрителен, постоянно опасался покушений на свою жизнь. Во всём старался подражать покойному Петру III, так же, как и он, видел пример для подражания в прусском короле Фридрихе II Великом.

Идеалом для Павла являлись прусская военная система и прусское полицейское государство.

Живя с 1783 г. в Гатчине, Павел устроил по прусскому образцу свой двор и небольшую армию. Он был дважды женат: с 1773 г.

на принцессе Гессен-Дармштадтской Вильгельмине (в православии Наталья Алексеевна), а после её смерти — на принцессе Вюртембергской Софии Доротее (в православии Мария Фёдоровна).

После смерти Екатерины II Павел вступил на престол.

Он с самого начала противопоставил свою политику всему сделанному в долгое 34-летнее царствование матери. Неудивительно, что попытки нового императора реформировать армию и государственный аппарат повлекли противодействие высшей администрации.

Его стремление пресечь злоупотребления в армии вылилось в ряд репрессий против генералитета и среднего офицерства. Введение неудобной армейской формы по прусскому образцу вызвало ропот среди военнослужащих.

Оскорблённое офицерство в массовом порядке подавало в отставку.

Идея ограничения крепостного права нашла отражение в Указе 1797 г. о введении трёхдневной барщины. Однако реально этот закон не действовал.

В коалиции с Пруссией и Австрией Россия вела войны против Франции, одержав победы в Италии и Швейцарии благодаря А. В. Суворову, а на Средиземном море — благодаря Ф. Ф. Ушакову.

Однако в разгар антифранцузской кампании Павел разорвал отношения с союзниками и сделал ставку на альянс с Наполеоном I.

После провозглашения Бонапарта императором Франции Павел видел в нём единственную силу, способную обуздать революцию. Опрометчиво поступил Павел, присоединившись к экономической блокаде Англии, которую осуществляла Франция.

В не меньшей степени подрывал отношения с Англией и готовившийся Павлом поход в Индию.

В ночь с 24 на 25 марта 1801 г. император был убит заговорщиками в своей новой резиденции — Михайловском замке в Петербурге.

Источник: http://citaty.su/kratkaya-biografiya-pavla-i

Краткая биография Павла I |

История России  /  Павел I  /  Краткая биография Павла I

Краткая биография Павла I

После кончины Екатерины Второй на российский престол восходит её сын Павел Первый. При жизни его мать фактически отстранила от власти и их отношения были натянутыми. В 1794 году она попыталась лишить его права наследования, передав власть своему внуку, но этому не суждено было случиться.

Став императором Павел полностью меняет порядки, которые ранее были при дворе его матери. Его политика (как внешняя, так и внутренняя) отличалась своей непоследовательностью. Он восстанавливает упразднённые коллегии, изменяет административное деление России, возвращая прежние формы государственного управления.

Павел лишает привилегий дворянство, ограничивая действие жалованных грамот и стеснил местное самоуправление. В 1797 году он устанавливает норму крестьянского труда (в неделю три дня барщины) – первое из ограничений власти помещиков.

Но за четыре года правления он смог раздать тем же помещикам больше шестисот тысяч крестьян, которые принадлежали государству.

В осуществлении своей правящей деятельности Павел Первый допускал крайности, ведя нецелесообразную политику. К примеру, он запретил использование слов «клуб», «гражданин», «совет» и «отечество». Также правитель запрещает некоторые одежды и танцы.

Он амнистирует заключённых, осуждённых за политические преступления при Екатерине Второй, но продолжает бороться с проявлениями революций в обществе.

В 1797 – 1799 им устанавливается жесточайшая цензура – запрещается более трёхсот изданий, а пятого июля 1800 года опечатываются типографии для проведения специального цензурного досмотра.

В 1798 году формируется анти-французская коалиция в которую входят Россия, Турция, Австрия, а также Англия. А через год происходит крупное сражение за остров Корфу и русские воины вступают в Рим и Неаполь.

Спустя год начинается вторая фаза войны, но уже в 1800 году Павел прекращает военные действия, разрывая союз с Австрией и Англией и выводит войска. После этого заключается договор с Францией и Пруссией против Австрии.

Обострение отношений с Англией вызывает большое недовольство в дворянской среде, ведь именно она была главным партнёром России в закупке и торговли хлебом.

Павел Первый был убит в результате заговора и дворцового переворота, который произошёл в ночь с одиннадцатого на двенадцатое марта 1801 года и был организован гвардейскими высшими офицерами.

Интересные материалы:

Источник: http://student-hist.ru/pavel-1/kratkaya-biografia-pavla-1/

Павезе, Чезаре

Че́заре Паве́зе (итал. Cesare Pavese [ˈtʃeːzare paˈveːze]; 9 сентября 1908, Санто-Стефано-Бельбо, Пьемонт — 26 августа 1950, Турин) — итальянский писатель и переводчик.

Биография

Изучал английскую литературу в Туринском университете, защитил диплом по творчеству Уитмена. Переводил Дефо, Диккенса, Мелвилла, Джойса, Ш. Андерсона, Г. Стайн, Фолкнера, Дос Пассоса, публиковал статьи об американской литературе.

В 1932—1935 под давлением семьи вступил в фашистскую партию, при этом вёл антифашистскую работу. В 1935 был арестован, исключён из партии, на восемь месяцев сослан в Калабрию. В годы войны был призван в армию, из-за тяжёлой астмы провёл полгода в лазарете, его комиссовали.

После войны вступил в Итальянскую коммунистическую партию, сотрудничал с газетой «Унита». Жил в Риме, Милане, Турине, работал в издательстве «Эйнауди».

Покончил с собой 26 августа 1950 года в номере туринской гостиницы «Рома», приняв чрезмерную дозу снотворного и оставив записку: «Прощаю всех и прошу всех простить меня. Не судачьте обо мне слишком».

Творчество

Главная тема Павезе — человеческое одиночество, ощущение собственной несостоятельности, нереальности жизни. Большой популярностью в Италии и во всём мире пользуются его дневники «Ремесло жить» (опубл.1952).

Произведения

• Lavorare stanca/ Работать утомительно (1936, стихотворения)
• Paesi Tuoi/ Твои родные места (1941, повесть)
• La Spiaggia/ Пляж (1941, повесть)
• Feria d’agosto/ Августовская ярмарка (1946, новеллы)
• Il Compagno/ Товарищ (1947, роман)
• Dialoghi con Leucò/ Диалоги с Леуко. (1947, эссе)
• Prima che il gallo canti/ Пока не пропоет петух (1949, роман из двух повестей)
• La bella estate/ Прекрасное лето (1949, роман из трех повестей
• La luna e i falò / Луна и костры (1950, роман) Лучший из его романов. Национальная Премия Стрега, май 1950 г. После публикации романа к писателю приходит всеобщая известность. Однако, не желая преодолеть свой «абсурдный порок», с тем упорством, о котором Павезе писал в своих дневниках (следует сказать, что мысли о смерти встречаются и в его повестях), вскоре после расставания с голливудской актрисой Констанс Доулинг (англ. Constance Dowling), нестандартно красивой и знаменитой многочисленными романами — как в Америке, так и в Италии, писатель уходит из жизни[источник не указан 1752 дня].
• Verrà la morte ed avrà i tuoi occhi/ Придет смерть, и у неё будут твои глаза (1951, стихотворения, посмертно)
• Il mestiere di vivere: Diario 1935—1950/ Ремесло жить: Дневник 1935—1950 (1952, посмертно)

Признание

Фильмы по произведениям Павезе снимали М. Антониони («Подруги», 1955), Рауль Руис («Социалистический реализм», 1973), Жан-Мари Штрауб («Из мрака к сопротивлению», 1979; «Эти встречи с ними», 2006, и др.).

• 1950 — Премия Стрега за произведение «Прекрасное лето» / La bella estate — Einaudi

Публикации на русском языке

• Прекрасное лето. Дьявол на холмах. Товарищ. Луна и костры. М.: Прогресс, 1974 (Мастера современной прозы); 2-е изд. – М., Прогресс, 1982.
• Пока не пропоет петух. М.: Махаон, 2004.
• Стихи. Пер. Михаила Сухотина

Источник: http://aforizmu.net/biography/Chezare%20Paveze

Прекрасное лето

Италия тридцатых годов нашего столетия, рабочая окраина Турина. В этих тусклых декорациях разворачивается грустная история первой любви юной девушки Джинии к художнику Гвидо.

Джиния работает в ателье и водит компанию с работницами фабрики и окрестными парнями. Как-то раз она знакомится с Амелией. Про Амелию известно, что «она ведёт другую жизнь».

Амелия — натурщица, её рисуют художники — «анфас, профиль, одетую, раздетую».

Эта работа ей нравится, у художников в мастерских часто собирается много народу, можно посидеть и послушать умные разговоры — «почище, чем в кино». Только зимой позировать голой холодно.

Однажды Амелию приглашает позировать толстый художник с седой бородой, и Джиния напрашивается пойти к нему вместе с подругой. Бородач находит, что у Джинии интересное лицо, и делает с неё несколько набросков.

Ведь гораздо интереснее рисовать одетых! Нет, если они хотят, чтобы им позировали голыми, значит, «у них другое на уме».

Продолжение после рекламы:

Работа у Бородача закончилась, и Амелия целыми днями сидит в кафе. Там она завязывает близкое знакомство с Родригесом — волосатым молодым человеком в белом галстуке, с чёрными как уголь глазами, который постоянно что-то рисует в своём блокноте.

Однажды вечером она предлагает Джинии зайти к нему, вернее, к художнику Гвидо, который снимает квартиру на паях с Родригесом.

Смеющийся светловолосый Гвидо, освещённый слепящей лампочкой без абажура, совсем не похож на художника, хотя он уже нарисовал множество картин, все стены в студии увешаны его работами.

Молодые люди угощают девушек вином, потом Амелия просит погасить свет, и изумлённая и испуганная Джиния смотрит, как мелькают в темноте огоньки сигарет. Из угла, где сидят Амелия и Родригес, раздаётся тихая перебранка.

«У меня такое чувство, будто я в кино», — говорит Джиния. «Но здесь не надо платить за билет», — раздаётся насмешливый голос Родригеса.

Джинии понравился Гвидо и его картины, она хочет ещё раз взглянуть на них. «Будь она уверена, что не застанет в студии Родригеса, она, пожалуй, набралась бы смелости и пошла бы туда одна». Наконец она договаривается пойти в студию вместе с Амелией. Но Джинию ждёт разочарование — дома оказывается один Родригес.

Тогда Джиния выбирает день, когда Родригес сидит в кафе, и одна отправляется к Гвидо. Художник приглашает её сесть, а сам продолжает работать. Джиния разглядывает натюрморт с «прозрачными и водянистыми» ломтиками дыни, на которые падает луч света. Она чувствует, что так нарисовать может только настоящий художник; «Ты мне нравишься, Джиния», — неожиданно слышит она.

Гвидо пытается её обнять, но она, красная как рак, вырывается и убегает.

Брифли существует благодаря рекламе:

Чем больше Джиния думает о Гвидо, тем меньше она понимает, «почему Амелия спуталась с Родригесом, а не с ним». Между тем Амелия предлагает Джинии позировать вместе с ней одной художнице, которая хочет изобразить борьбу двух обнажённых женщин. Джиния наотрез отказывается, и подруга, разозлившись, холодно прощается с ней.

Слоняясь в одиночестве по улицам, Джиния мечтает повстречать Гвидо. Она просто больна этим светловолосым художником и студией. Неожиданно раздаётся телефонный звонок: Амелия приглашает её на вечеринку. Придя в студию, Джиния с завистью слушает болтовню Гвидо и Амелии.

Она понимает, что художники ведут не такую жизнь, как другие, с ними не надо «серьёзничать». Родригес — тот не пишет картин, вот он и молчит, а если говорит, то в основном насмешничает. Но главное — она чувствует неудержимое желание побыть наедине с Гвидо.

На следующий день она думает только об одном: «отныне она должна видеться с Гвидо без этих двоих». А ещё ей хочется шутить, смеяться, идти куда глаза глядят — она счастлива.

«Должно быть, я по-настоящему люблю его, — думает она, — не то хороша бы я была». Работа становится ей в радость: ведь вечером она пойдёт в студию.

Ей даже становится жаль Амелию, которая не понимает, чем хороши картины Гвидо.

Войдя в студию, Джиния прячет лицо на груди Гвидо и плачет от радости, а потом просит, чтобы они ушли за портьеру, «потому что при свете ей казалось, что все на них смотрят». Гвидо целует её, а она смущённо шепчет ему, что вчера он сделал ей очень больно.

В ответ Гвидо успокаивает её, говорит, что это все пройдёт. Убедившись, какой он хороший, Джиния отваживается сказать ему, что хочет всегда видеться с ним наедине, пусть даже на несколько минут. И добавляет, что даже согласилась бы позировать ему.

Уходит она из студии, только когда возвращается Родригес.

Каждый день Джиния прибегает к Гвидо, но у них никогда нет времени обстоятельно поговорить, так как в любую минуту может прийти Родригес. «Мне бы нужно влюбиться в тебя, чтобы поумнеть, но тогда я потерял бы время», — замечает как-то Гвидо.

Но Джиния уже знает, что он никогда не женится на ней, как бы она его ни любила. «Она знала это с того самого вечера, когда отдалась ему. Спасибо и на том, что пока ещё, когда она приходила, Гвидо переставал работать и шёл с ней за портьеру.

Она понимала, что может встречаться с ним, только если станет его натурщицей. Иначе в один прекрасный день он возьмёт другую».

Гвидо уезжает к родителям. Амелия заболевает сифилисом, и Джиния предупреждает об этом Родригеса. Вскоре возвращается Гвидо, и их свидания возобновляются.

Несколько раз из студии навстречу Джинии выскальзывают девушки, но Гвидо говорит, что это натурщицы. А потом Джиния узнает, что, несмотря на её болезнь, Гвидо берет в натурщицы Амелию.

Джиния в растерянности: а как же Родригес? На что Гвидо раздражённо отвечает, что она сама может позировать Родригесу.

На следующий день Джиния приходит в студию утром. Гвидо стоит за мольбертом и рисует голую Амелию. «Кого же из нас ты ревнуешь?» — ехидно спрашивает Джинию художник.

Теперь у Джинии много времени, а так как она уже научилась справляться с домашней работой на скорую руку, то от этого ей «только хуже», потому что остаётся много времени для раздумий. Она начинает курить. Часто она с горечью вспоминает о том, что они с Гвидо «даже не попрощались».

На улице — слякотная зима, и Джиния с тоской мечтает о лете. Хотя в душе ей не верится, что оно когда-нибудь настанет. «Я старуха, вот что. Все хорошо для меня кончилось», — думает она.

Но однажды вечером к ней приходит Амелия — прежняя, ничуть не изменившаяся. Она лечится и скоро будет уже совсем здорова, говорит Амелия, закуривая. Джиния тоже берет сигарету. Амелия смеётся и говорит, что Джиния произвела впечатление на Родригеса. Теперь Гвидо ревнует к нему. Потом она предлагает Джинии пройтись. «Пойдём куда хочешь, — отвечает Джиния, — веди меня».

Источник: https://briefly.ru/paveze/prekrasnoe_leto/

“Прекрасное лето” Павезе в кратком содержании

Италия тридцатых годов нашего столетия, рабочая окраина Турина. В этих тусклых декорациях разворачивается грустная история первой любви юной девушки Джинии к художнику Гвидо.

Джиния работает в ателье и водит компанию с работницами фабрики и окрестными парнями. Как-то раз она знакомится с Амелией. Про Амелию известно, что “она ведет другую жизнь”.

Амелия – натурщица, ее рисуют художники – “анфас, профиль, одетую, раздетую”.

Эта работа ей нравится, у художников в мастерских часто собирается много народу, можно посидеть и послушать умные разговоры – “почище, чем в кино”. Только зимой позировать голой холодно.

Однажды Амелию приглашает позировать толстый художник с седой бородой, и Джиния напрашивается пойти к нему вместе с подругой. Бородач находит, что у Джинии интересное лицо, и делает с нее несколько набросков.

Ведь гораздо интереснее рисовать одетых! Нет, если они хотят, чтобы им позировали голыми, значит, “у них другое на уме”.

Работа у Бородача закончилась, и Амелия целыми днями сидит в кафе. Там она завязывает близкое знакомство с Родригесом – волосатым молодым человеком в белом галстуке, с черными как уголь глазами, который постоянно что-то рисует в своем блокноте.

Однажды вечером она предлагает Джинии зайти к нему, вернее, к художнику Гвидо, который снимает квартиру на паях с Родригесом.

Смеющийся светловолосый Гвидо, освещенный слепящей лампочкой без абажура, совсем не похож на художника, хотя он уже нарисовал множество картин, все стены в студии увешаны его работами.

Молодые люди угощают девушек вином, потом Амелия просит погасить свет, и изумленная и испуганная Джиния смотрит, как мелькают в темноте огоньки сигарет. Из угла, где сидят Амелия и Родригес, раздается тихая перебранка.

“У меня такое чувство, будто я в кино”, – говорит Джиния. “Но здесь не надо платить за билет”, – раздается насмешливый голос Родригеса.

Джинии понравился Гвидо и его картины, она хочет еще раз взглянуть на них. “Будь она уверена, что не застанет в студии Родригеса, она, пожалуй, набралась бы смелости и пошла бы туда одна”. Наконец она договаривается пойти в студию вместе с Амелией. Но Джинию ждет разочарование – дома оказывается один Родригес.

Тогда Джиния выбирает день, когда Родригес сидит в кафе, и одна отправляется к Гвидо. Художник приглашает ее сесть, а сам продолжает работать. Джиния разглядывает натюрморт с “прозрачными и водянистыми” ломтиками дыни, на которые падает луч света. Она чувствует, что так нарисовать может только настоящий художник; “Ты мне нравишься, Джиния”, – неожиданно слышит она.

Гвидо пытается ее обнять, но она, красная как рак, вырывается и убегает.

Чем больше Джиния думает о Гвидо, тем меньше она понимает, “почему Амелия спуталась с Родригесом, а не с ним”. Между тем Амелия предлагает Джинии позировать вместе с ней одной художнице, которая хочет изобразить борьбу двух обнаженных женщин. Джиния наотрез отказывается, и подруга, разозлившись, холодно прощается с ней.

Слоняясь в одиночестве по улицам, Джиния мечтает повстречать Гвидо. Она просто больна этим светловолосым художником и студией. Неожиданно раздается телефонный звонок: Амелия приглашает ее на вечеринку. Придя в студию, Джиния с завистью слушает болтовню Гвидо и Амелии.

Она понимает, что художники ведут не такую жизнь, как другие, с ними не надо “серьезничать”. Родригес – тот не пишет картин, вот он и молчит, а если говорит, то в основном насмешничает. Но главное – она чувствует неудержимое желание побыть наедине с Гвидо.

На следующий день она думает только об одном: “отныне она должна видеться с Гвидо без этих двоих”. А еще ей хочется шутить, смеяться, идти куда глаза глядят – она счастлива.

“Должно быть, я по-настоящему люблю его, – думает она, – не то хороша бы я была”. Работа становится ей в радость: ведь вечером она пойдет в студию.

Ей даже становится жаль Амелию, которая не понимает, чем хороши картины Гвидо.

Войдя в студию, Джиния прячет лицо на груди Гвидо и плачет от радости, а потом просит, чтобы они ушли за портьеру, “потому что при свете ей казалось, что все на них смотрят”. Гвидо целует ее, а она смущенно шепчет ему, что вчера он сделал ей очень больно.

В ответ Гвидо успокаивает ее, говорит, что это все пройдет. Убедившись, какой он хороший, Джиния отваживается сказать ему, что хочет всегда видеться с ним наедине, пусть даже на несколько минут. И добавляет, что даже согласилась бы позировать ему.

Уходит она из студии, только когда возвращается Родригес.

Каждый день Джиния прибегает к Гвидо, но у них никогда нет времени обстоятельно поговорить, так как в любую минуту может прийти Родригес. “Мне бы нужно влюбиться в тебя, чтобы поумнеть, но тогда я потерял бы время”, – замечает как-то Гвидо.

Но Джиния уже знает, что он никогда не женится на ней, как бы она его ни любила. “Она знала это с того самого вечера, когда отдалась ему. Спасибо и на том, что пока еще, когда она приходила, Гвидо переставал работать и шел с ней за портьеру.

Она понимала, что может встречаться с ним, только если станет его натурщицей. Иначе в один прекрасный день он возьмет другую”.

Гвидо уезжает к родителям. Амелия заболевает сифилисом, и Джиния предупреждает об этом Родригеса. Вскоре возвращается Гвидо, и их свидания возобновляются.

Несколько раз из студии навстречу Джинии выскальзывают девушки, но Гвидо говорит, что это натурщицы. А потом Джиния узнает, что, несмотря на ее болезнь, Гвидо берет в натурщицы Амелию.

Джиния в растерянности: а как же Родригес? На что Гвидо раздраженно отвечает, что она сама может позировать Родригесу.

На следующий день Джиния приходит в студию утром. Гвидо стоит за мольбертом и рисует голую Амелию. “Кого же из нас ты ревнуешь?” – ехидно спрашивает Джинию художник.

Теперь у Джинии много времени, а так как она уже научилась справляться с домашней работой на скорую руку, то от этого ей “только хуже”, потому что остается много времени для раздумий. Она начинает курить. Часто она с горечью вспоминает о том, что они с Гвидо “даже не попрощались”.

На улице – слякотная зима, и Джиния с тоской мечтает о лете. Хотя в душе ей не верится, что оно когда-нибудь настанет. “Я старуха, вот что. Все хорошо для меня кончилось”, – думает она.

Но однажды вечером к ней приходит Амелия – прежняя, ничуть не изменившаяся. Она лечится и скоро будет уже совсем здорова, говорит Амелия, закуривая. Джиния тоже берет сигарету. Амелия смеется и говорит, что Джиния произвела впечатление на Родригеса. Теперь Гвидо ревнует к нему. Потом она предлагает Джинии пройтись. “Пойдем куда хочешь, – отвечает Джиния, – веди меня”.

Источник: https://home-task.com/prekrasnoe-leto-paveze-v-kratkom-soderzhanii/

Чезаре Павезе – Избранное

«Годен к перу», — не раз писал о самом себе Чезаре Павезе в своих не предназначенных для печати и выпущенных посмертно «Дневниках». Эти слова не просто свидетельство веры в свое призвание, не просто жизнь, отданная литературе.

Павезе вкладывал в них еще и другой, горький смысл, он хотел ими подчеркнуть свою «непригодность» к жизни, то, что он сам в «Дневниках» называл «абсурдным пороком», свой страх перед одиночеством, давнее намерение покончить с собой, которое он осуществил вскоре после выхода в свет лучшей своей повести «Луна и костры».

«У меня нет биографии, — говорил о себе Павезе. — После меня останется лишь несколько книг, в которых обо мне сказано все или почти все»[1]. Думается, в этом он был прав, хотя книги его далеки от пресловутой «исповедальной прозы».

Чезаре Павезе родился 9 сентября 1908 года на севере Италии, в Пьемонте, в небольшом поселке Сан-Стефано Бельбо, расположенном в предгорьях Альп, неподалеку от Турина.

Отец Павезе, мелкий судебный чиновник, умер вскоре после переезда семьи в Турин. Мать, женщина сурового нрава, всегда была Павезе чужой.

Детство Павезе было разделено между зимой в Турине и летом, когда его привозили в Сан-Стефано Бельбо, где у семьи сохранился собственный домик.

И тогда он снова бродил по родным холмам, подолгу простаивал на мосту через Бельбо, вдыхал запахи трав и виноградников, добирался пешком до Канелли, откуда уходили поезда и которое казалось ему окном, распахнутым в мир и в жизнь.

Здесь, в Сан-Стефано, он часами просиживал в мастерской плотника Скальоне, сын которого, Пиноло, стал на всю жизнь другом писателя — мы узнаем его черты в образе Нуто из повести «Луна и костры».

В письме школьному инспектору из Сан-Стефано Николе Энрикенсу Павезе говорит: «Все мы учили в школе, что Альфьери открыл себя и Италию, бродя по миру. Вы даже не представляете себе, какую глубину обнаруживаешь в наших и греческих классиках, когда возвращаешься к ним из американского, или немецкого, или русского XX века; то же можно сказать и о семье и о родине. Я люблю Сан-Стефано до безумия, но потому, что вернулся очень издалека»[2].

Глубокая связь с деревней — в ее противопоставленности городу и в то же время в неразрывности с ним — таков основной мотив всего творчества Павезе, нашедший свое художественное воплощение в напряженно фокусированной символике его романов и стихов. Нет сомнения, у истоков того, что в книгах Павезе некоторые критики называют «мифом», можно обнаружить крестьянские легенды его родных мест.

Чезаре Павезе рос необщительным, замкнутым ребенком, учился неважно. Лишь в лицее «Массимо Д’Азельо» у Павезе появились настоящие друзья. Там он встретил учителя, оказавшего на него большое, быть может во многом решающее, влияние. То был Аугусто Монти, писатель и филолог, человек высокой культуры, убежденный антифашист, друг Антонио Грамши и Пьеро Гобетти.

Он воспитывал в своих учениках любовь к свободе, ненависть к фашизму, самостоятельность мышления, твердость жизненных принципов, непримиримость к поверхностным суждениям, к верхоглядству.

Аугусто Монти начинал занятия чтением текстов Данте, Боккаччо, Макиавелли, Аристо, Альфьери, Мандзони, а затем с увлечением комментировал их, сближая великую литературу прошлого с событиями современности. Монти учил видеть разницу между литературой и псевдолитературой, говорил о гражданственности искусства.

Примечательно, что большинство учеников Монти сделались борцами против фашизма, среди них был и Джанкарло Пайетта — ныне один из руководителей партии коммунистов Италии, прямо со школьной скамьи начавший свой долгий путь по ссылкам и тюрьмам.

В юном Павезе Монти более всего ценил самостоятельность и своеобразие суждений. Павезе посылал учителю первые экземпляры каждой своей вышедшей книги, ждал его оценки, хотя нередко жестоко спорил с ним.

Город раскрывал перед ним свои тайны во время долгих ночных прогулок, бесед с друзьями и встреч с женщинами в маленьких кафе, за бутылкой густого и терпкого бароло.

Бродяги, пьяницы, проститутки, актрисы маленьких варьете — вот привычный круг его ночных собеседников в студенческие годы. Но Павезе открывал для себя и другой Турин — Турин рабочих, Турин коммунистов, ставший крепостью антифашизма.

В одном из ранних своих стихотворений, вошедшем в первый поэтический сборник «Работа утомляет», Павезе так описывает Турин тех лет: «Ночь пришла, погасила огни, в сон врывался лишь ветер.

Завтра снова мальчишки станут бродить по холмам, и никто не припомнит стрельбы. Ночью тюрьмы полны молчаливых рабочих. Кое-кто уже мертв, и на улицах пятна их крови»[3].

В этих стихах речь шла о карательной экспедиции сквадристов — боевых фашистских отрядов — во главе с Брандимарте. В ту ночь в Турине фашисты жгли, бесчинствовали, убивали.

Университет еще больше сблизил Павезе с активными борцами против фашизма, людьми высокой твердости и требовательности.

Среди них был Леоне Гинзбург, расстрелянный фашистами в 1944 году (он много сделал для перевода и издания в Италии произведений русских писателей), Франко Антоничелли, в годы Сопротивления ставший главой Комитета национального освобождения, Массимо Мила, Норберто Боббио, Карло Леви и другие.

В 1930 году Павезе кончает университет, защитив дипломную работу «Об истолковании поэзии Уолта Уитмена». Еще в университете Павезе перевел одну из самых любимых своих книг — «Моби Дик» Мелвилла. Интерес к американской литературе сохраняется у него на долгие годы.

Он переводит Синклера Льюиса, Шервуда Андерсена, Джона Дос Пассоса, Гертруду Стайн, Джона Стейнбека, Уильяма Фолкнера и других; пишет эссе, статьи, предисловия к изданиям американских авторов, вышедшие позднее отдельной книгой под названием «Американская литература и другие очерки» (1951).

Источник: https://libking.ru/books/prose-/prose-contemporary/534199-chezare-paveze-izbrannoe.html