Пелевин Виктор
В 1979 году он оканчивает московскую английскую среднюю специализированную школу № 31 (ныне гимназия имени Капцовых № 1520). Данная школа располагалась в самом центре столицы, на ул.
Станиславского (сейчас переулок Леонтьевский), почиталась престижной, и тут же преподавателем иностранного языка и завучем работала мама Виктора — Зинаида Ефремова. Его папа, Олег Анатольевич, также был преподавателем, но в МГТУ им. Баумана, на военной кафедре.
После окончания в 1985 году Московского энергетического института, и службы в Военно-Воздушном подразделении Пелевин пытался учиться в Литинституте, но его отчислили. После этого он становится работником издательства «Наука и религия», где готовит материалы, касающиеся восточного мистицизма.
Первым его опубликованным произведением считается сказка, изданная в 1989 году – «Колдун Игнат и люди».
Первые публикации его рассказов появились в научно-популярных журналах, в фантастических разделах и в сборниках.
Пелевин использовал в своих произведениях кое-какие приемы, характерные для фантастического жанра, но, в основном его творчество не умещается в какие-то жанровые границы: его проза многослойна, причем самой значительной в ней является мистическая эзотерическая составляющая.
Тематика рассказов В. Пелевина разнообразна: писатель реанимирует в них многие мифологические сюжеты на материале отечественной жизни. Для восприятия его творчества важным оказалось то, что произведения проникнуты, как сказали бы в Советском Союзе, «антикоммунистическим пафосом».
Заурядные явления советской и постсоветской действительности получают оригинальную интерпретацию и представляются манифестацией мощных и злобных магических ритуалов (особенно следует отметить эссе «Зомбификация», 1994)
Описание жизни сознания восходит у писателя ко многим мотивам западноевропейской трансцендентальной философии, буддизма (роман «Чапаев и Пустота» (1996)) и мистического учения Карлоса Кастанеды (повесть «Желтая стрела» (1993)).
Первая крупная публикация — «Омон Ра» (1992) — сразу же сделала имя В. Пелевина одним из ключевых в современной российской словесности. За нее он получил несколько премий.
Роман «Чапаев и Пустота» — сразу после публикации многие критики назвали лучшим романом года. Для прозы Пелевина характерно отсутствие обращения автора к читателю через произведение, в каком бы то ни было традиционном виде, посредством содержания или художественной формы. Автор ничего не «хочет сказать», и все смыслы, которые читатель находит, он вычитывает из текста самостоятельно. Произведения Виктора Пелевина изданы в переводах в США, Англии, Франции.
«Виктоpа Пелевина называют самым известным и самым загадочным писателем «поколения тpидцатилетних».
Cам автоp склонен согласиться с этим yтвеpждением. Реальность в его произведениях тесно переплетена с фантасмагорией, времена смешаны, стиль до предела динамичен, смысловая нагрузка при максимальной интеллектуальной насыщенности отнюдь не подавляет читателя.
Его пpоза — yдачное сочетание казалось бы несоединимых качеств: массовости и элитаpности, остpой совpеменности и погpyженности в pеалии пpошлого, всегда yвиденного под весьма эксцентpичным yглом зpения, а также нигде yже не оспаpиваемой способности заглядывать в бyдyщее.
Видимо, всё это и является составляющим невеpоятного yспеха его пpоизведений.
В конце 2009 года по результатам опроса на сайте OpenSpace.ru был признан самым влиятельным интеллектуалом России.
Пелевин не является публичной персоной, что мифологизирует его образ.
Источник: http://fb2.net.ua/publ/p/pelevin_viktor/15-1-0-2
Краткая биография Пелевин
ПЕЛЕВИН, ВИКТОР ОЛЕГОВИЧ, Родился 22 ноября 1962 в Москве. Окончил Московский энергетический институт, служил в ВДВ. После окончания Литературного института несколько лет проработал в журнале “Наука и религия”, где готовил публикации по восточному мистицизму. Первые рассказы появились в конце 1980-х в сборниках фантастики и журнале “Химия и жизнь”.
Дебютный сборник Синий фонарь поначалу не был замечен критикой. Через год после фурора, вызванного появлением в журнале “Знамя” повести Омон Ра (1992), Синий фонарь получает малую букеровскую премию как лучший сборник рассказов 1992 года.
В Омон Ра история советской космонавтики представлена как грандиозная и садистская фальсификация.
По Пелевину подлинное ее назначение – совершение кровавых жертвоприношений, питающих магическую структуру государства. Курсантам летного училища им. А. Мересьева, например, ампутируют ступни. Но не всем. Омону и его другу Митьке повезло: их зачисляют в элитный отряд космонавтов-камикадзе, которым уготована великая миссия – крутить педали в “Луноходе-1” и “Луноходе-2”.
Естественно, что при таком уровне “высоких технологий”, никакие ракеты никуда лететь не собираются. Однако в финале Омон, обреченный на ритуальное заклание, вдруг сознает, что действительность – лишь кошмар, который навязан его воображению. Двойная сущность героя видна в его прозвище: вступив в ряды космонавтов, Омон получает позывной Ра (Бог солнца в древнеегипетской мифологии).
Повесть Жизнь насекомых (1993) была не столь эпатажна, но имела более сложный замысел и конструкцию, а по мнению некоторых критиков и беспрецедентно сложную – своеобразный перефраз дантовского Ада, где в качестве адских мук фигурирует безысходное переживание специфических состояний ума. Критик А.
Генис так комментирует насекомых и людей: “Собственно между ними вообще нет разницы, насекомые и люди суть одно и тоже. Кем их считать в каждом отдельном эпизоде, решает не автор, а читатель”. В произведениях Пелевина можно обнаружить влияние суфизма, стоицизма и антропософии, а его Чапаева и Пустоту (1996) называют даже “первым дзен-буддистким романом”.
По ходу романа выясняется, что Чапаев является на самом деле воплощением будды Анагмы. Петр Пустота – поэт-декадент, монархист, по странному стечению обстоятельств занимает место комиссара чапаевской дивизии.
Роман построен как чередование фрагментов, описывающих жизнь Пустоты в двух реальностях-сновидениях: послереволюционной России, где развертывается в весьма странных формах борьба неких метафизических сил, и России современной, где он находится на излечении в психиатрической клинике.
Основная тема произведений Пелевина – иллюзорный характер реальности, другие миры и альтернативные версии российской истории.
Это и центр управления советской Россией, который находился в подземельях под Кремлем (Повесть огненных лет), и версия перестройки, якобы возникшей в результате мистических упражнений уборщицы Веры Павловны, сосланной после смерти в роман Чернышевского в наказание за “солипсизм на третьей стадии”.
Грань между жизнью и смертью, как правило, размыта: герои Вестей из Непала и Синего фонаря вдруг начинают понимать, что они – мертвецы, а старая шаманка легко вызывает из “нижнего мира” погибших на войне немецких летчиков, чтобы русские девушки, выйдя за них замуж, могли бы уехать заграницу (Бубен Верхнего Мира, 1993).
Пелевин охотно пользуется мотивом инвариантности мира и для оживления своих описаний.
Вот, например, “импрессионистский” портрет одного из красноармейцев в романе Чапаев и Пустота: “Жербунов недоверчиво хмыкнул, а у Барболина на лице на миг отобразилось одно из тех чувств, которые так любили запечатлевать русские художники девятнадцатого века, создавая народные типы – что вот есть где-то большой и загадочный мир, и столько в нем непонятного и влекущего, и не то, что всерьез надеешься когда-нибудь туда попасть, а просто тянет помечтать иногда о несбыточном”. Здесь заметна так же типичная для Пелевина ирония над штампами русской классики, поскольку эти бывшие крестьяне – активные участники красного террора, которым даже известно, что человечина похожа на говядину: “Я пробовал”. Но, по мнению Пелевина, в наших силах осознать иллюзорность своей жизни и выйти навстречу подлинному Бытию. Так это и происходит с героями большинства его книг: цыплятами, которые вырвались за окна инкубатора, развив свое самосознание и врожденные способности. (Хотя автор и намекает, что “настоящий” мир имеет и свои минусы. С какого-то момента цыплятам на крылья приходится нацеплять гайки: в процессе упражнения ноги почему-то отрываются от земли (Затворник и Шестипалый)). Освобождается от иллюзорного мира и мотылек Митя, превратившись в светлячка (Жизнь насекомых), и сарай с душой велосипеда, обретающий истинную жизнь после устроенного им самим пожара (Жизнь и приключения сарая № ХХII). Рассказчик Желтой стрелы (1993) сходит в конце концов с бесконечного поезда, двигающегося к “разрушенному мосту”, а Чапаев, Анна и Петр погружаются в финале романа в “Условную реку абсолютной любви” – сокращенно “Урал”. Но не верно будет относить произведения Пелевина только к мистической литературе. С таким же успехом их можно прочитать и как философскую притчу, и как юмористическую повесть, и даже как самоучитель Public Relations – роман Generation “P” (1998), самим Пелевиным названный в одной из бесед (поскольку интервью он не дает из принципа) – “производственным романом о рекламе”. Действие романа начинается в ельцинскую эпоху. Бедствующий выпускник Литинститута Вивлен Татарский устраивается по знакомству в рекламную фирму. Природный талант и “проясняющие ум” наркотические видения, в которых, в частности, галлюциногенный Че Гевара озвучивает смысл рекламных и пиаровских технологий, продвигают Татарского вверх по карьерной лестнице, пока он не достигает ее апогея – телевизионной рекламы. Но оказавшись в Останкино, Вивлен неожиданно для себя и читателя узнает, что телевидение – средство вовсе не массовой информации, а дезинформации. Так, например, политические деятели, включая президента, давно уже заменены анимацией. Реальность, тексты рекламы, комичные ситуации с компьютерными политиками все более переплетаются у него с мухоморными галлюцинациями и древнеегипетскими мифами. В конце романа Татарский получает титул мужа великой богини Иштар и венчается с ней на вершине Вавилонской башни, после чего его личность копируется и распространяются через средства массовой дезинформации, превратившись в татарского с маленькой буквы. Многие критики относят Пелевина к постмодернистской школе, для которой характерны эсхатологические умонастроения, тотальная ирония, игровое начало, обращение к интерактивной виртуальности, эстетика чужого замысла и другие приличные синонимы плагиата, оправданного виртуальным информационным пространством, где “все добро колхозное, все добро мое”. В той или иной степени все эти элементы действительно можно увидеть в творчестве Пелевина. Например, в Жизни насекомых есть откровенные заимствования (а точнее, переосмысления) замыслов Превращения Кафки и Из жизни насекомых Карела и Йозефа Чапеков. Однако, вряд ли огромная популярность Пелевина объясняется только его принадлежностью к постмодернизму и даже его особым даром “пеленговать нашу ирреальность”, как сказал о нем Андрей Вознесенский. На уровне языка Пелевин никогда не играет с читателем: он чувствует и видит то, что рассказывает, и делает это со свойственной ему доверительной интонацией. Что же до обращения к слэнгу, просторечию, “языку братков” (который, по убеждению Пелевина, вернул русскому языку понятия жизни и смерти), поп-артовским элементам, к постмодернизму это имеет не больше отношение, чем “башмаки и пиджаки” Окуджавы и “блатные” песни Высоцкого. Так, например, критик Тарас Бургомистров заметил не столько имитацию и пародирование Окаянных дней Бунина в романе Чапаеве и пустота, сколько собственное видение бунинских образов. “Новая литературная низость, ниже которой падать, кажется, уже некуда, открылась в гнуснейшем кабаке какая-то “Музыкальная табакерка” – сидят спекулянты, шулера, публичные девки и лопают пирожки по сто целковых штука, пьют ханжу из чайников, поэты и беллетристы (Алешка Толстой, Брюсов и так далее) читают им свои и чужие произведения, выбирая наиболее похабные”. (И. Бунин, Окаянные дни). “За круглым столиком сидело по трое-четверо человек; публика была самая разношерстная, но больше всего было, как это всегда случается в истории человечества, свинорылых спекулянтов и дорого одетых б… За одним столиком с Брюсовым сидел заметно потолстевший с тех пор, как я его последний раз видел, Алексей Толстой с большим бантом вместо галстука. Казалось наросший на нем жир был выкачан из скелетоподобного Брюсова. Вместе они выглядели жутко”. (Чапаев и Пустота). Посмодернизм пелевинского юмора еще более спорен. Он слишком многообразен: от мрачного, черного соц-арта, до мягкой, искрящейся душевным здоровьем, но всегда глубокой шутки: “Истина так проста, что за нее даже обидно” (Затворник и Шестипалый). Одна из лучших и самых известных острот Пелевина – слоган: “Солидный Господь для солидных господ” (Поколение “П”) навеяна не столько столкновением полярных клише, сколько заурядным уличным впечатлением. И у этой улицы даже есть “настоящее” название – Волхонка, где по Пелевину расположен самый “престижный” российский храм. Ирония Пелевина не столько тотальна, сколько утонченна и беспощадна. “Часто бывает проезжаешь в белом “Мерседесе” мимо автобусной остановки, видишь людей… И на секунду веришь, что этот украденный у бюргера аппарат, еще не до конца растаможенный в братской Белоруссии, но уже подозрительно стучащий мотором с перебитыми номерами, и правда, трофей, свидетельствующий о полной и окончательной победе над жизнью. И волна горячей дрожи проходит по телу; гордо отворачиваешь свое лицо от стоящих на остановке и решаешь в своем сердце, что не зря прошел через известно что и жизнь удалась” (Generation “P”). И даже благоговейное отношение к классической литературе Пелевин высмеивает как буддист, нежели как постмодернист, подвизавшийся на ниве Рус-арта (перепрочтение хрестоматийных текстов русской литературы с целью разрушения их стереотипного восприятия). Для Пелевина превращение культурного пространства в Братскую могилу – лишь один из многочисленных вариантов подмены “настоящей” реальности иллюзией. “Кастанеда, Грофф, Фрейд и Борхес служат для Пелевина объектом пародирования даже в большей степени. Один из самых актуальных вопросов, который можно сегодня задать не только модному писателю, но и модному политику, – как он относится к революционному террору, войне, фашистской идеологии. Ответы многих известны. Характерно, что говорит Пелевин по поводу образа Че Гевары, портретом которого оформлен его трехтомник: “Насколько я себе представляю, Че Гевара что-то вроде Шамиля Басаева, различаются лишь идеологии, их вдохновившие. Мне могут нравиться романтические порывы, но когда их реализацией становится стрельба по людям, это не вызывает ничего, кроме тоски и ужаса. На сегодняшний день – Виктор Пелевин один из самых популярных современных отечественных прозаиков за рубежом, где переведены все его книги, а самого его сравнивают с Хемингуэем и Кафкой. В России же огромная (и по определению некоторых критиков “бульварная”) популярность Пелевина прекрасно уживается с тем, что практически каждая его вещь стала лауреатом престижных литературных премий. А некоторые его произведения награждались дважды. Так, например, Омон Ра был удостоен и “Бронзовой улитки” и “Интерпресскона”.
Родился Пелевин Виктор Олегович 22 ноября 1962 года в Москве. Учился в Московском энергетическом институте. Служил в армии в воздушно-десантных войсках. Получал образование также в Литературном институте, после которого на протяжении нескольких лет публиковал статьи о мистицизме Востока в периодическом издании “Наука и религия”.
В конце 1980-х годов начали выходить первые рассказы Пелевина в сборниках с фантастики, а также в журнале “Химия и жизнь”.
Первый собрание произведений “Синий фонарь” вначале не получил должного внимания со стороны критических обозревателей. Но повесть “Омон Ра” (1992), опубликованная в журнале “Знамя”, вызвала большой интерес к писателю.
Через год “Синий фонарь” удостоен малой букеровской премии “Лучший сборник рассказов 1992 года”.
В 1993 году читателю была представлена повесть “Жизнь насекомых”, где своеобразно описывался Ад с вечными муками в виде переживаний специфичных умственных состояний. В произведении автор отождествляет людей с насекомыми. Эта работа была не такой шокирующей, как предыдущие, но имела очень сложную идею и конструкцию.
В основе всех произведений Пелевина заложены идеи изображения действительности как иллюзорного восприятия, иных миров и наличия альтернативных версий истории России.
Он призывает избавиться от иллюзий и увидеть действительную жизнь Пелевин закладывает в свои работы идеи стоицизма, тасаввуфа и антропософии. Также в написанных словах заметна ирония над стандартами русской классики.
Многие критики относят произведения Пелевина к постмодернизму.
Трехтомник работ писателя был оформлен портретом Че Гевары, поскольку он симпатизирует романтическим личностям, но его очень огорчают вооруженные действия против людей.
В наши дни за границей Виктор Пелевин считается самым популярным российским писателем современности, все произведения которого переведены на иностранные языки. За рубежом его сравнивают с Францом Кафкой и Эрнестом Хемингуэем. Но писатель отказывается давать интервью по каким-то своим причинам.
В России практически каждая книга Пелевина удостоена престижной премией по литературе, а роман “Омон Ра” получил даже две награды – “Интерпресскон” и “Бронзовую улитку”.
Источник: https://rus-lit.com/kratkaya-biografiya-pelevin/
Виктор Пелевин: биография, творчество, личная жизнь
Пелевин Виктор Олегович родился 22 ноября 1962 года в Москве. Он был сыном военного офицера и заведующей гастронома. Пелевин учился в престижной английской спецшколе и окончил ее в 1979 году. Затем изучал электротехнику в Московском энергетическом институте и даже некоторое время проработал инженером кафедры электрического транспорта в своей альма-матер.
В 1989 году Виктор поступил в Литературный институт, но уже на втором курсе он был отчислен. В это время он познакомился с писателем А. Егазаровым и поэтом В. Куллэ, с которыми он основал собственное издательство.
Некоторое время работал в качестве журналиста в издательстве Face to Face и в журнале «Наука и религия», в котором был опубликован первый рассказ писателя.
Уже в 1991 году вышел первый сборник рассказов писателя под названием «Синий фонарь», за который он был награжден премиями «Малый букер», «Интерпресскон» и «Золотая улитка».
Хотя Пелевин проецирует несколько античный личный образ, он живет затворником, практикуя буддийскую медитацию как способ уйти от хаоса жизни вокруг него. Его вымысел в традиции таких русских писателей, как Николай Гоголь, Максим Горький и Михаил Булгаков. Сам Пелевин признавал, что на его творчество повлияли Булгаков, Кафка и Уильям С. Берроуз.
Пелевин был презираем официальным литературным истеблишментом, и он жил полностью за пределами российского литературного общества. Тем не менее, некоторые из его работ завоевали престижные награды.
Мало того, что его произведения очень нравились молодым русским читателям, но они также высоко ценились в зарубежном литературном мире, который видел в них продолжение традиции русской протестной литературы.
Среди первых работ Пелевина – аллегорическая повесть «Желтая стрела», действие которой происходит в поезде, движущемся к разрушенному мосту, а главный герой пытается понять мир и сойти с состава.
Роман «Омон Ра» – сюрреалистическое разоблачение советской космической программы в годы Леонида Брежнева. Второй роман «Жизнь насекомых» является своеобразной аллегорией на человеческую жизнь.
Среди других работ Пелевина можно выделить романы:
- «Чапаев и пустота» (1996);
- «Шлем ужаса: Креатифф о Тесее и Минотавре» (2005);
- «Empire V» (2006);
- «Бэтман Аполло» (2013);
- «iPhuck 10» (2017) и другие.
Вокруг личности Пелевина ходило очень много слухов, так как он является одной из самых загадочных фигур в мире литературы. Все дело в том, что писатель не входит в «литературную тусовку» и практически не появляется на публике. У него нет никаких аккаунтов в социальных сетях, интервью он дает очень редко. Известно, что Виктор Пелевин не женат.
Источник: https://www.kakprosto.ru/kak-957257-viktor-pelevin-biografiya-tvorchestvo-lichnaya-zhizn-
Биография Виктора Пелевина
Виктор Олегович Пелевин (род. 22 ноября 1962, Москва) — русский писатель, автор романов «Омон Ра», «Чапаев и Пустота», «Generation „П“» и «Empire V». Лауреат многочисленных литературных премий, среди которых «Малый Букер» (1993) и «Национальный бестселлер» (2004).
Виктор Олегович Пелевин
Дата рождения: 22 ноября 1962
Место рождения: Москва, РСФСР, СССР
Гражданство (подданство): СССР Россия
Род деятельности: писатель
Годы творчества: 1989 — настоящее время
Направление: постмодернизм
Жанр: проза
Язык произведений: русский
Виктор Олегович Пелевин родился 22 ноября 1962 года в Москве в семье Зинаиды Семёновны Ефремовой, которая работала директором гастронома (по другим данным — школьной учительницей английского языка), и Олега Анатольевича Пелевина, преподавателя военной кафедры МГТУ им. Баумана.
В детстве жил в доме на Тверском бульваре, затем переехал в район Чертаново.
В 1979 году Виктор Пелевин окончил среднюю английскую спецшколу № 31 (сейчас гимназия им. Капцовых № 1520). Эта школа находилась в центре Москвы, на улице Станиславского (теперь Леонтьевский переулок), считалась престижной.
После школы поступил в Московский энергетический институт (МЭИ) на факультет электрификации и автоматизации промышленности и транспорта, который окончил в 1985 году. В апреле того же года Пелевин был принят на должность инженера кафедры электрического транспорта МЭИ.
Упоминалось также, что он служил в армии, в Военно-воздушных силах, однако годы его службы не назывались.
В 1987 году (по другим данным — в апреле 1985 года) Пелевин поступил в очную аспирантуру МЭИ, в которой проучился до 1989 года (диссертацию, посвященную проекту электропривода городского троллейбуса с асинхронным двигателем, не защищал).
В 1989 году Пелевин поступил в Литературный институт им.
Горького, на заочное отделение (семинар прозы Михаила Лобанова). Однако и здесь он проучился недолго: в 1991 году его отчислили с формулировкой «за отрыв от института» (сам Пелевин говорил, что его отчислили с формулировкой «как утратившего связь» с вузом).
По признанию самого писателя, учёба в Литературном институте ничего ему не дала.
Во время учёбы в Литинституте Пелевин познакомился с молодым прозаиком Альбертом Егазаровым и поэтом (позднее — литературным критиком) Виктором Куллэ.
Егазаров и Куллэ основали свое издательство (сначала оно называлось «День», затем «Ворон» и «Миф»), для которого Пелевин как редактор подготовил трёхтомник американского писателя и мистика Карлоса Кастанеды.
С 1989 по 1990 год Пелевин работал штатным корреспондентом журнала «Face to Face». Кроме того, в 1989 году он стал работать в журнале «Наука и религия», где готовил публикации по восточному мистицизму.
В том же году в «Науке и религии» был опубликован рассказ Пелевина «Колдун Игнат и люди» (в Сети можно найти также информацию, что первый рассказ писателя был опубликован в журнале «Химия и жизнь» и назывался «Дед Игнат и люди»).
В 1992 году Пелевин выпустил первый сборник рассказов «Синий фонарь». Сначала книга не была замечена критиками, однако спустя год Пелевин получил за неё Малую букеровскую премию, а в 1994 году — премии «Интерпресскон» и «Золотая улитка».
В марте 1992 года в журнале «Знамя» был опубликован роман Пелевина «Омон Ра», который привлёк внимание литературных критиков и номинировался на Букеровскую премию.
В апреле 1993 года в том же журнале был опубликован следующий роман Пелевина — «Жизнь насекомых».
В 1993 году Пелевин опубликовал в «Независимой газете» эссе «Джон Фаулз и трагедия русского либерализма». Это эссе, бывшее ответом писателя на неодобрительную реакцию некоторых критиков на его творчество, впоследствии стало упоминаться в СМИ как «программное». В том же году Пелевин был принят в Союз журналистов России.
В 1996 году в «Знамени» был опубликован роман Пелевина «Чапаев и Пустота». Критики говорили о нём как о первом в России «дзен-буддистском» романе, сам же писатель называл это своё произведение «первым романом, действие которого происходит в абсолютной пустоте».
Роман получил премию «Странник-97», а в 2001 году вошёл в шорт-лист самой большой в мире литературной премии International Impac Dublin Literary Awards.
В 1999 году вышел роман Пелевина «Generation П». Во всём мире было продано более 3,5 миллионов экземпляров романа, книга получила ряд премий, в частности, немецкую литературную премию имени Рихарда Шёнфельда, и приобрела статус культовой[12][4].
В 2003 году, после пятилетнего перерыва в публикациях, вышел роман Пелевина «Диалектика переходного периода. Из ниоткуда в никуда» («DПП. NN»), за который писатель получил премию Аполлона Григорьева в 2003 году и премию «Национальный бестселлер» в 2004 году. Кроме того, «DПП (NN)» вошёл в шорт-лист премии Андрея Белого за 2003 год.
В 2006 году издательство «Эксмо» выпустило роман Пелевина «Empire V», который вошёл в шорт-лист премии «Большая книга». Текст «Empire V» появился в Интернете ещё до публикации романа. Представители «Эксмо» утверждали, что это произошло в результате кражи, однако некоторые предполагали, что это был маркетинговый ход издательства.
Источник: http://sta-sta.ru/?p=16791
краткая биография Виктора Пелевина
Гость Виктор Пелевин, русский прозаик, родился 22 ноября 1962 года в Москве.
В 1979 году он оканчивает московскую английскую среднюю специализированную школу № 31 (ныне гимназия имени Капцовых № 1520). Данная школа располагалась в самом центре столицы, на ул.
Станиславского (сейчас переулок Леонтьевский), почиталась престижной, и тут же преподавателем иностранного языка и завучем работала мама Виктора — Зинаида Ефремова. Его папа, Олег Анатольевич, также был преподавателем, но в МГТУ им. Баумана, на военной кафедре.
После окончания в 1985 году Московского энергетического института, и службы в Военно-Воздушном подразделении Пелевин пытался учиться в Литинституте, но его отчислили. После этого он становится работником издательства «Наука и религия», где готовит материалы, касающиеся восточного мистицизма.
Первым его опубликованным произведением считается сказка, изданная в 1989 году – «Колдун Игнат и люди».
Первые публикации его рассказов появились в научно-популярных журналах, в фантастических разделах и в сборниках. Пелевин использовал в своих произведениях кое-какие приемы, характерные для фантастического жанра, но, в основном его творчество не умещается в какие-то жанровые границы: его проза многослойна, причем самой значительной в ней является мистическая эзотерическая составляющая.
Тематика рассказов В. Пелевина разнообразна: писатель реанимирует в них многие мифологические сюжеты на материале отечественной жизни. Для восприятия его творчества важным оказалось то, что произведения проникнуты, как сказали бы в Советском Союзе, «антикоммунистическим пафосом».
Заурядные явления советской и постсоветской действительности получают оригинальную интерпретацию и представляются манифестацией мощных и злобных магических ритуалов (особенно следует отметить эссе «Зомбификация», 1994)Описание жизни сознания восходит у писателя ко многим мотивам западноевропейской трансцендентальной философии, буддизма (роман «Чапаев и Пустота» (1996)) и мистического учения Карлоса Кастанеды (повесть «Желтая стрела» (1993)).
Первая крупная публикация — «Омон Ра» (1992) — сразу же сделала имя В. Пелевина одним из ключевых в современной российской словесности. За нее он получил несколько премий.
Роман «Чапаев и Пустота» — сразу после публикации многие критики назвали лучшим романом года.Для прозы Пелевина характерно отсутствие обращения автора к читателю через произведение, в каком бы то ни было традиционном виде, посредством содержания или художественной формы.
Автор ничего не «хочет сказать», и все смыслы, которые читатель находит, он вычитывает из текста самостоятельно. Произведения Виктора Пелевина изданы в переводах в США, Англии, Франции.
«Виктоpа Пелевина называют самым известным и самым загадочным писателем «поколения тpидцатилетних».
Cам автоp склонен согласиться с этим yтвеpждением. Реальность в его произведениях тесно переплетена с фантасмагорией, времена смешаны, стиль до предела динамичен, смысловая нагрузка при максимальной интеллектуальной насыщенности отнюдь не подавляет читателя.
Его пpоза — yдачное сочетание казалось бы несоединимых качеств: массовости и элитаpности, остpой совpеменности и погpyженности в pеалии пpошлого, всегда yвиденного под весьма эксцентpичным yглом зpения, а также нигде yже не оспаpиваемой способности заглядывать в бyдyщее.
Видимо, всё это и является составляющим невеpоятного yспеха его пpоизведений.
Источник: http://otvetytut.com/literatura/vopros-1391970
Сочинение биография Пелевина В. О., писатель Пелевин биография, Пелевин биография краткая, Виктор Пелевин биография +и творчество
Виктор Пелевин – самый необычный писатель современности. Его творчество сюрреалистично, наполнено философским и религиозным смыслом. Вместе с тем, автор мастерски вскрывает злободневные морально-нравственные проблемы: тотальное потребительство, господство рекламы, манипуляции обывательским сознанием при помощи масс-медиа и многие другие.
Биография Виктора Пелевина начинается с 1962 года. Его детство прошло в районе Чертаново в Москве. Школьные годы связаны с английской спецшколой №31. Филология давалась будущему писателю легко.
Но, как ни странно, после школы он поступил в технический вуз (МЭИ), где не менее успешно учился и даже впоследствии закончил аспирантуру. Филологическое образование Пелевина продолжилось в 1989 году в Литературном институте.
Однако, на втором курсе он был отчислен, так как не имел к учебе интереса.
В литературном институте автор познакомился с А. Егозаровым и В. Куллэ. Молодые литераторы основали издательство, где Пелевин в качестве редактора подготовил трехтомник Карлоса Кастанеды к изданию. Творчество Кастанеды во многом повлияло на становление самого Пелевина как писателя.
Знаменательной также оказалась работа в периодическом издании «Наука и религия», там он готовил публикации на религиозно-мистические темы. Там же в 1989 году писатель дебютировал с рассказом под названием “Колдун Игнат и люди”. Через три года вышел сборник «Синий фонарь», за который В. Пелевин получил Малую букеровскую премию.
Сейчас писатель является автором нескольких романов и множества рассказов, сочиненных в оригинальной манере. «Чапаев и пустота» — роман, названный первой дзен-буддистской книгой, написанной в России.
Статус культового писателя Пелевину подарил роман «Generation П», имеющий множество наград и разошедшийся миллионными тиражами в России и за рубежом. В 2011 году роман экранизирован В. Гинзбургом.
Личность Пелевина не менее таинственна и привлекательна, чем его произведения. Писатель не афиширует свою жизнь, не появляется в публичных местах, носит темные очки и почти не дает интервью. Его общение с аудиторией происходит в основном через интернет. Но даже в сети он долгое время противился публикации своих фотографий.
Недостаток информации об авторе провоцирует излишний ажиотаж вокруг его персоны и порождает фантастические слухи. Например, есть мнение, что Виктора Пелевина в природе вообще не существует. Как раз в духе Дзен-буддизма! Вместо же одного Пелевина, над произведениями трудится целая авторская группа. Но важно ли это? Оставим решать критикам.
Главное, что существуют чудесные произведения, помогающие людям «пробудиться» и встать на путь развития и духовного роста.
Источник: https://sochinenienatemu.com/biografii/biografiya-pelevina-v-o/
Виктор Олегович Пелевин: Биография и творчество
Виктор Олегович Пелевин (род. в 1967 г.) — один из самых популярных писателей современности. По словам критика В. Курицина, «Пелевин возвратил русской литературе главное ее достоинство — читателя». Первой публикацией является сказка «Колдун Игнат и люди», напечатанная в журнале «Химия и жизнь» в 1989 г. Несмотря на молодость, в 1993 г.
Пелевин получил Малую Букеровскую премию за сборник рассказов «Синий фонарь». Наиболее популярные его произведения: «Омон Ра» (1992), «Жизнь насекомых» (1993), «Чапаев и Пустота» (1999), «Поколение П» (1999). Они все по своему идейному содержанию и художественным средствам изображения относятся исследователями к постмодернистской литературе.
Повесть «Омон Ра» по форме представляет собой антиутопию, а по содержанию пересказ советских мифов о подвигах во имя социалистической идеи. От истинно советского человека требовалось максимум самоотречения, готовность пожертвовать всем ради Родины, партии, коллектива.
В соответствии с этим действительно создавались мифы о людях, отдавших жизнь за священные ценности социализма как в военное, так и в мирное время, в различных обстоятельствах — в бою, у станка, в тылу врага и т.д. При прославлении подвига люди, их совершившие, сами становились мифами (Александр Матросов, Алексей Маресьев, Юрий Гагарин и т.
д.). Пелевин так определил содержание своей повести: «Эта книга совсем не о космической программе, она о внутреннем космосе советского человека. Поэтому она и посвящена «героям советского космоса» — можно было, наверное, догадаться, что советского космоса за пределами атмосферы нет.
С точки зрения внутреннего пространства личности, весь советский проект был космическим, но был ли советский космос достижением — большой вопрос». Автор переосмысливает разнообразные культурные символы советской эпохи: кинотеатр «Космос», пионерлагерь «Ракета», ВДНХ. Книга названа по имени главного героя — Омона Ра.
Настоящая фамилия его была Кривомазов, несущая в произведении несколько значений. «Омон — имя не особо частое и, может, не самое лучшее, какое бывает. Меня так назвал отец, который всю жизнь проработал в милиции и хотел, чтобы я тоже стал милиционером». Когда герой был маленьким, с ним зачастую сидела соседская старуха.
Она рассказывала истории о богах. « Особенно мне нравился Ра, бог, которому доверились много тысяч лет назад древние египтяне, — нравился, наверное, потому, что у него была соколиная голова, а летчиков, космонавтов и вообще героев по радио часто называли соколами».
В процессе развертывания сюжета герой одновременно с читателем переживает крушение иллюзий в отношении советской космонавтики и ее достижений, т.к. «единственным пространством, где летали звездолеты коммунистического будущего, … было сознание советского человека».
Но, несмотря на это, в реальности существуют все атрибуты, утверждающие обратное: общественное мнение, средства наглядной агитации и массовой пропаганды. Таким образом, за неумением достигнуть грандиозных целей усиленно и умело создается миф о социалистических подвигах. Происходит переосмысление действительно существующего мифа.
В романе можно выделить два основных идейных пласта. Первый, направлен на развенчивание мифа о советской космонавтике и о самоотверженном подвиге советского человека. Второй, глубинный, уровень посвящен реальным философским проблемам.
Одни из них, например, идея буддистского мировосприятия, идея сомнения в существовании реальности, изложены более основательно, другие — о свободе человека, о том, что самое лучшее в жизни видишь как бы краем глаза и т.д. — только затронуты, и решение их остается под большим вопросом.
Это является и элементом игры, в которую вводятся атрибуты модных в настоящее время религий, которые в романе тесно сплетаются с современностью. Несоответствие привлекает читателя и плодотворно используется представителями постмодернизма. Подобные идеи очень тесно сопрягаются с этой философией.
Для их отражения автор активно использует приемы, характерные для постмодернистской эстетики.
Главный герой является единственным героем в полном смысле слова, остальные персонажи лишь выполняют определенные функции. При этом наблюдается повышенная рефлексия героя, благодаря чему его юношеские и взрослые ощущения образуют неразрывное единство.
Новой, оригинальной чертой является компьютерность, виртуальность пелевинской изобразительной манеры, дающие автору более широкие возможности в процессе творчества.
На этой странице искали :
- пелевин биография и творчество
- виктор пелевин биография и творчество
Сохрани к себе на стену!
Источник: http://vsesochineniya.ru/viktor-olegovich-pelevin-biografiya-i-tvorchestvo.html
Виктор Пелевин: личность или личина?
Виктор Пелевин: личность или личина?
Просмотров: 14333 Комментариев: 0
Спорность литературного феномена Пелевина до сих пор заставляет гадать, кто он — талантливый писатель или хитроумный шарлатан? Неоднозначность его прозы, спорность тем, за которые он берется, откровенность, с которой он это делает, дают возможность диаметрально различного подхода к его произведениям — от полного приятия до такого же абсолютного отвращения.
Хотелось бы попытаться понять, чем привлекает этот автор таких разных людей — от школьников до профессоров, от дворников до сотрудников администрации президента, от радикальных исламистов до православных христиан.
В статьях доктора философских наук, преподавателя Саратовской семинарии, профессора РГСЭУ С. Гурина и кандидата философских наук, доцента РГСЭУ К. Крашенинникова предпринимается попытка по-разному взглянуть на феномен Пелевина в современной литературе и жизни.
Некоторые итоги этой “заочной дискуссии” подвела корреспондент СЕВ Марфа Антоничева.
Мнения наших авторов не содержат однозначного приятия или отторжения — это лишь приглашение к разговору, попытка поразмышлять вслух не столько о феномене писателя, сколько об особенности мышления современного человека и способах передачи, “ретрансляции” этого мышления, преломленного, измененного сознания в литературе.
Феномен писателя
Разнообразие и необычность творчества Пелевина вызывают к жизни самые разные слухи и мифы о нем самом.
Подозревают, что Пелевин — это группа авторов, или что его тексты пишет компьютер, или что никакого Пелевина вообще нет, он — коллективная галлюцинация в сознании читателей, виртуальная реальность или сама Пустота.
Сам автор дает много поводов для таких суждений: он окружил свою жизнь таинственностью, очень редко показывается на людях, почти не дает интервью, не участвует в публичных мероприятиях и тусовках, не желает фотографироваться.
Образ Пелевина двоится. С одной стороны, в нем нет ничего такого, чего нет или не могло бы быть в любом из нас. С другой стороны, в Пелевине есть какая-то загадка, некая тайна.
Кто же он такой — графоман, который чутко уловил модные темы в современной литературе, культовый писатель, который сам создает моду, или глубокий мыслитель, распознавший тенденции развития философского и религиозного мышления?
Наверное, ни один другой автор не вызывал такого раскола мнений: критики ругают, читатели читают, писатели завидуют.
Пелевин — это парадокс: презирая массовую культуру, он является одним из самых издаваемых писателей, критикуя интеллектуальные моды, приобрел массу фанатов, разоблачая современные мифы, стал создателем новой мифологии.
В определенном смысле Пелевин — символ нашей противоречивой эпохи, совмещающей несовместимое, смешивающей высокое и низкое, сочетающей массовое и элитарное, соединяющей духовность с торговлей.
Чем он может быть интересен?
Книги Пелевина — настоящая энциклопедия интеллектуальной и духовной жизни России конца ХХ — начала ХХI века. Его тексты предъявляют серьезные требования к интеллекту и эрудиции читателя.
Далеко не каждый даже образованный человек способен расшифровать все интертекстуальные отсылки в его книгах.
Это самые разные мифы и архетипы, различные религиозные традиции и философские системы, всевозможные мистические практики и магические техники.
В его книгах присутствуют классические тексты, философские и религиозные трактаты, классический и современный фольклор.
В первую очередь это классическая мифология — легенды, мифы и предания самых разных народов: кельтские, германские и скандинавские мифы, китайские волшебные сказки и нумерология, буддизм и даосизм, шаманизм и инициации, йогические техники и экстатические практики, оборотни и вампиры, шумерская мифология и русские народные сказки.
Читатель должен узнать прямые или косвенные цитаты из философско-религиозных трактатов “И-Цзин” и “Дао Дэ Цзин”, “Алмазная сутра” и “Тибетская Книга Мертвых”, вспомнить дзэн-буддийские коаны и суфийские притчи.
Также необходимо ориентироваться и в современной “наркотической мифологии”: книги К. Кастанеды, Т. Маккены, О. Хаксли и С. Грофа.
Нужно знать теории измененных состояний сознания, философию виртуальной реальности и семантику возможных миров, современные философские теории массовой культуры и телевидения (Ж. Бодрийар, Ги Дебор).
Читателю придется вспомнить о маргинальных авторах (Э. Юнгер) и культовых фигурах (барон Унгерн), почти неизвестных сегодня массам.
Кроме того, нужно иметь представление о модных идеях крипто-истории и альтернативной истории (Н. Фоменко и другие), о мистическом понимании истории (Д. Андреев).
Необходимо учитывать дискуссии о роли личности в истории, о значимости тайных обществ в политических переворотах и революциях, быть в курсе споров об эзотерических корнях революционных движений, мистике насилия и магии крови.
Не будет лишним иметь представление о традиционализме и консервативной революции и не помешает вспомнить таких авторов, как Р. Генон, Ю. Эвола, М. Элиаде, Ю. Мамлеев, Е. Головин и А. Дугин.
Чтение подобных произведений похоже на разгадывание кроссворда, возникает эффект узнавания и припоминания, как будто ты услышал старую и хорошо знакомую историю, рассказанную по-другому, по-новому. Это интеллектуальная игра, приносящая эстетическое и интеллектуальное удовольствие.
Текст Пелевина — это занимательный словарь современной мифологии, философия “для бедных”, мифология “для чайников”, богословие в комиксах. Но если они кому-то помогут обратиться к серьезным философским вопросам — уже хорошо.
У Пелевина богатая фантазия, развитое воображение, есть художественный вкус, свой стиль. Он всегда находит новый ракурс, свежий взгляд, оригинальный подход. Он постоянно удивляет, изумляет, иногда поражает и шокирует. Легкость языка не дает читателю утомиться сложными философскими построениями.
Игра интеллекта и воображения уравновешивает концептуальную перегруженность текстов. Читатель становится наблюдателем и участником увлекательного манипулирования словами и образами, символами и метафорами, идеями и концепции. Религии и философии смешиваются со снами и галлюцинациями.
Мифы разоблачаются, вновь создаются и снова разоблачаются прямо в процессе чтения.
Образы героев — яркие и запоминающиеся. Остроты превращаются в афоризмы. Стиль Пелевина — смешение литературных стилей и форм, стилизация и пародирование, коллаж и лубок, калейдоскоп и пазл, сборник афоризмов и анекдотов, тонкая ирония и почти откровенный стёб.
В книгах Пелевина фантазия и реальность неотличимы, юмор и серьезность неотделимы. Сюжет его книг всегда непредсказуем, он делает неожиданные повороты, внезапные переходы. Клиповый монтаж эпизодов действия позволяет сюжету развиваться предельно динамично.
Читатель увлекается кажущейся очевидностью происходящего и постоянно попадает в расставленные интеллектуальные ловушки.
В одном тексте можно обнаружить все литературные жанры: фантастику, мистику, детектив, боевик, наркороман и даже киберпанк.
Каждый текст Пелевина — это пародия и, одновременно, самопародия как способ дистанцироваться от многозначительности. Пародия на что-что серьезное и пародия на эту пародию позволяют Пелевину показать или высказать нечто серьезное.
Пелевин предлагает проповедь идеи под видом издевательства над ней, может быть, для того, чтобы его не заподозрили в излишнем пафосе. Ирония над излишне серьезным — проверка его на прочность, испытание на истинность.
Пародирование может разрушить только ложное и низшее, очищая место для подлинной реальности, а истинное и высшее — только проясняет, укрепляет и тем самым утверждает.
Через смех очень просто скатиться к скепсису, цинизму и нигилизму.
Но мне почему-то кажется, что за иронией и гротеском, сатирой и пародией Пелевина скрывается автор с чувствительным сердцем, нежной и ранимой душой. На самом деле Пелевин — романтик, он верит в добро и любовь.
Его смех жестокий и горький, но это смех сквозь слезы. Но даже от самых мрачных его произведений у читателя остается светлое впечатление.
Пелевин и миф
Одна из главных тем творчества Пелевина, как было сказано выше,— это миф с учетом всех его форм, вариаций и трансформаций от классической мифологии до современной социальной и политической мифологии.
Как и многие писатели ХХ века, Пелевин обращается, во-первых, к содержанию мифов, их героям, сюжетам и идеям, используя скрытый и еще не реализованный потенциал мифологического мышления.
Его прием — разоблачение старого мифа, создание новых и сталкивание их между собой — характерен для многих авторов мифологического романа в ХХ веке: Ф. Кафки, Дж. Джойса, Т. Манна, Г.Г. Маркеса, Х. Борхеса, Дж. Апдайка.
Однако миф сам по себе не гарантирует причастности к духовным основаниям, форма мифа может быть пустой, что мы и наблюдаем сегодня. Основная мифологема современности — телевидение, реклама и PR — это тоже носители, трансляторы мифов и сами есть миф. И к этим мифам Пелевин беспощаден.
Пелевин и классическая литература
В произведениях Пелевина представлен очень широкий культурный контекст: от русской литературной классики до современной молодежной субкультуры. Его тексты находятся на грани между классической и современной, академической и популярной, элитарной и массовой культурами. Можно сказать, что Пелевин строит мост между культурным наследием, классической традицией и молодежной субкультурой.
Его называют последователем Гоголя и Булгакова, преемником линии социальной сатиры и наследником мистического направления в русской литературе.
Основные темы книг Пелевина — это присутствие героя в “плохой реальности”, его самопознание в сложной ситуации, существование личности в эпоху исторических катаклизмов, самоопределение человека в страшной окружающей действительности.
Это проблемы личного выбора и социальной ответственности, художественного творчества и духовных поисков, страха смерти и надежды на спасение. На мой взгляд, очевидна общая воспитательная направленность его творчества. Проповедь, которая есть в его книгах, обращена именно к совести наших современников.
Да, это может показаться неожиданным, но, на мой взгляд, Пелевин — моралист и проповедник духовности, только в новых исторических и социальных условиях, в новых и непривычных формах.
Роман “Чапаев и Пустота” — это произведение, в котором затронуты те же самые вечные вопросы, задеты те же болевые точки, что и в классической русской литературе: истина, совесть, добро и зло, предательство и любовь.
Пелевин и постмодернизм
Главный вопрос, который всех волнует, это отношения Пелевина с постмодернизмом. Под термином “постмодернизм” понимаются несколько различных феноменов современной западной культуры. Во-первых, постмодернизм как художественный метод, прежде всего — литературный.
Его характерные черты и приемы — это цитирование, игра со смыслами, смешение жанров, сочетание высокого и низкого, совмещение элитарного и массового, соединение интеллектуального и развлекательного (как в “Имени розы” Умберто Эко).
В этом смысле постмодернизм — это всего лишь стиль, некоторая историческая форма в искусстве, в которую можно вложить все что угодно. Пелевин — постмодернист с точки зрения формы.
Во-вторых, существует постмодернизм как философский метод, один из самых сложных и изощренных в западной философии конца ХХ века.
В-третьих, постмодернизм можно понимать как мировоззрение, даже идеологию, соответствующую состоянию современной цивилизации, как самопонимание общества потребления. Наступившая пост-современность означает конец истории, исчерпание гуманизма, исчезновение личности и “смерть Бога”.
Философия постмодернизма в своем упрощенном и искаженном варианте предстает как философия предельно скептическая и циничная. Такой постмодернизм является противоположностью не только всей классической философии, но и всех традиционных религиозных учений, в первую очередь — христианским корням европейской цивилизации.
Но если постмодернизм рассматривать как метод анализа и критики современной цивилизации, как диагноз болезни общества потребления, то он наш союзник, когда критикует западный образ жизни и разоблачает обман массовой культуры, ложь власти и прислуживающих ей идеологов и философов.
Постмодернизм наглядно демонстрирует исчерпанность системы классической рационалистической философии и потерянность философа в многообразии методов философии неклассической. И если действительно “Бог умер” для безбожного мира, то постмодернизм — это способ философствования в ситуации богооставленности.
В разрушении постмодернизмом всех и всяческих абсолютов можно усмотреть тоску по Абсолюту, в изгнании сакрального смысла — неравнодушие к нему.
Если постмодернизм как философский и критический метод можно применить против постмодернизма как мировоззрения и идеологии и облечь в художественную форму, то получится нечто похожее на тексты Пелевина. На самом деле он не постмодернист, а скорее анти-постмодернист.
Потому что даже любимый Пелевиным буддизм как традиционное духовное учение естественным образом выступает против постмодернизма. С точки зрения буддизма подлинная реальность существует, хотя бы внутри сознания человека, так как в буддизме окончательное освобождение возможно и достижимо.
И есть путь, ведущий к этому освобождению, и есть люди, которые уже прошли по нему и готовые помочь другим. В отличие от буддизма постмодернизм отрицает путь. В постмодернизме возможно только постоянное бегство, без веры и надежды на счастливый исход, только падение в пропасть.
Постмодернизм — это игра в поддавки, это заранее проигранная партия.
Герой Пелевина
Очень много места в произведениях Пелевина занимает социальная критика. В ранних книгах это была критика советской действительности, коммунистической идеологии и социалистической практики.
Лжи и духовному насилию “большого мифа” Пелевин противопоставляет внутреннюю свободу, которую каждый человек может обрести в своем внутреннем мире, в духовной реальности.
Еще более жестко Пелевин критикует постсоветскую действительность, “западный” образ жизни, современное общество потребления, утратившее социальные, моральные и духовные ценности. Он очень ярко и убедительно показывает онтологический кризис, то есть кризис всей социальной реальности и самого человеческого бытия.
Герой произведений Пелевина — это не только постсоветский человек, человек в отсутствии ценностей, заблудившийся в истории и потерявшийся в пустыне смыслов современной цивилизации. Часто герои его книг не являются людьми, это могут быть насекомые и животные, оборотни, вампиры и т. п.
Таким образом автор изображает человека после истории, вне нравственности, запутавшегося в собственных образах, исчезающего в пустоте. Сущность человека ускользает от него самого, человеческая природа мутирует и деградирует.
Человек забывает, теряет себя, растворяется в своих отражениях и ролях.
Пелевин и христианство
В книгах Пелевина есть все. Кроме самого главного. Нет слова “Бог”. Нет Бога в христианском понимании, в котором Он предстает как абсолютная Личность, Творец и Промыслитель. Трудно предположить, что Пелевин ничего об этом не знает.
Интеллектуальный уровень и философский потенциал апофатического богословия и исихазма не уступят лучшим образцам восточной мудрости.
Почему же Пелевин, коллекционируя самые разные, далекие от нас экзотические религиозные системы и концепции, проигнорировал то, что ближе всего? Почему ходит все вокруг да около, даже не упоминая о такой мощной религиозной традиции, как христианство, сыгравшей далеко не последнюю роль в мировой духовной истории? Есть два варианта ответа на этот вопрос. Либо христианство настолько чуждо Пелевину, что он не хочет даже упомянуть о нем. Либо оно спрятано где-то глубоко внутри, хранится в тайне, как сокровище.
Можно заподозрить у Пелевина христианский подтекст? Наверное — нет. Возможно ли христианское понимание творчества Пелевина? Пожалуй — да. Возможен ли православный ответ на его вызов? Возможен и желателен. Тем более что мы знаем произведения некоторых авторов, в которых произошла встреча литературного модернизма и христианства. Например, “Москва — Петушки” Венедикта Ерофеева.
Некоторые остроты Пелевина задевают христианство. Однако объектом его иронии является не само Православие с его духовной традицией, а уровень развития религиозного сознания у многих наших современников, в первую очередь у прототипов героев Пелевина.
Разумеется, Пелевин не может заменить для православного читателя духовную литературу, но он может достаточно ярко и рельефно показать мир, в котором мы живем, его проблемы и болезни. Он может поставить более-менее точный диагноз, даже если и не знает Врача.
Тексты Пелевина могут стать проблемой для ленивых умом. Конечно, его книги — это провокация, но она опасна только для тех, кто не уверен в себе, у кого нет собственных убеждений и твердой веры.
Для них эти книги станут соблазном, подменой, препятствием, преградой на пути к Богу.
Читатель может увлечься и забыть, что ему на самом деле нужно для исправления своей жизни и Кто ему необходим для исцеления души.
Пелевин не так страшен, как иногда может показаться. С ним не нужно воевать, его должно превзойти, преобразить. Нет смысла бороться с детскими сказками или страшилками, они нужны детям. Ребенок вырастет и узнает что-то большее и лучшее, чем сказки.
В каком-то смысле сказки постепенно готовят детей к жизни в мире взрослых. В сказках есть зло и насилие, боль и смерть. Это малые дозы яда, которые укрепляют иммунитет. Но есть и противоядие: в тех же сказках есть добро и любовь, милосердие и самопожертвование.
На мой взгляд, было бы правильным воспринимать книги Пелевина как сказки для взрослых, как “философию на вырост”.
Станислав Гурин
Продолжение следует…
Источник: https://eparhia-saratov.ru/Articles/article_old_3728
Загрузка...
