Краткая биография валье-инклан

Валье Инклан Рамон Мария дель

Рамон дель Валье-Инклан (Ramón María del Valle-Inclán y de la Peña, 28 октября 1866, Вильянуэва де Ароса, Понтеведра – 5 января 1936, Сантьяго-де-Компостела) – испанский прозаик, драматург, поэт, одна из крупнейших фигур многонациональной испанской культуры конца XIX- первой трети XX в.

Родился в галисийском местечке Вильянуэва де Ароса. В 1885 поступил на факультет права университета в Сантьяго-де-Компостела, но не испытывая никакого интереса к юридическим наукам, после смерти отца в 1890 г. бросил занятия и отправился в Мадрид, чтобы начать новую жизнь.

Еще студентом почувствовал тягу к литературному творчеству, в 1889 г. опубликовал первый рассказ в барселонском журнале «Илюстрасьон ибeрика». В Мадриде окунулся в литературную и артистическую среду, стал завсегдатаем кружков, собиравшихся в многочисленных кафе на Пуэрта дель Соль.

Сотрудничал в прессе, однако постоянного заработка не было, и в 1892 решил уехать в Мексику. Проведя в Мехико и Веракрусе около года, вернулся домой, в Галисию.

Обратите внимание

Мексиканский период ознаменовался тем, что за океаном были написаны любовные новеллы первой книги «Женские лики», вышедшей в свет в 1894.

С 1896 Валье-Инклан опять в Мадриде, уже известный в богемных кругах своей экстравагантностью и взрывным характером, знакомый со множеством именитых и начинающих писателей, увлеченный эстетикой декаданса, в особенности творчеством Д'Аннунцио.

Опубликованные в первые годы нового века «Сонаты» (1902-1905) – четыре фрагмента мемуаров вымышленного героя, маркиза де Брадомина –знаменуют начало интенсивной творческой работы писателя.

Он пишет романы, стихи, пьесы, произведения, в которых жанровые границы размыты, черпая материал из галисийского фольклора, мифологии, детских воспоминаний (рассказы «Тенистый сад», 1903; роман «Цвет святости», 1904; книга стихов «Ароматы легенды», 1907; «Варварские комедии», 1907-1908, 1923), из отечественной истории (цикл романов

«Карлистская война», 1908-1909; трилогия «Арена иберийского цирка», 1927-1932), из испаноамериканской политической реальности («Тиран Бандерас»,1926).

При этом в основе его творческих усилий, будь то проза, поэзия или драматургия, всегда поиск собственного художественного языка, стиля, эстетическая, а не внелитературная задача.

От изысканности, аристократической тонкости, эротической чувственности, модернистской экзотики Валье-Инклан переходит к карикатуре, фарсу, гротеску.

Он создает свой жанр драмы – «эсперпенто»(esperpento), сравниваемый литературоведами со «снами» Кеведо, с капричос Гойи («Божественные слова», 1919; «Светоч богемы», 1920; «Рога дона Фриолеры», 1921; «Голова дракона», 1924; «Дочь капитана», 1927; трилогия «Вторник карнавала», 1930 и др.), но всегда остается стилизатором, создателем художественной реальности.

Наряду с прозой и поэзией произведения для театра составляют очень важную часть творческого наследия Валье-Инклана. К ним относятся, например, “Двор чудес”, “Зимняя соната”, “Тиран Бандерас”.

Поделитесь своими впечатлениями с нашими читателями

Источник: http://velib.com/biography/vale_inklan/

История всемирной литературы (рубеж XIX и ХХ веков). Костюкович Е. А., Тертерян И. А. Валье-Инклан

Предыдущая страница

Оглавление

Следующая страница

ВАЛЬЕ-ИНКЛАН

Личностная эволюция, пройденная Рамоном Марией дель Валье-Инкланом (1866—1936), неординарна. На рубеже столетий, в пору общественного подъема, он был консерватором; позже, в эпоху глухой реакции, — провозвестником передовых идей.

В творческом плане, напротив, писатель и в молодые годы отличался крайней радикальностью. Свои творческие задачи он сформулировал в «Краткой заметке о моей эстетике, какой она была, когда я писал эту книгу», предпосланной второму изданию сборника новелл «Двор любви».

В ней Валье-Инклан открыто заявил о своем намерении «бороться за испанский модернизм». Модернистская литература, по представлениям писателя, характеризуется двумя признаками. Первый — «готовность искать индивидуальный стиль» («мое модернистское исповедание веры — искать себя в себе, а не в других»).

Важно

Вторая примета модернизма, по Валье-Инклану, — стремление к синестезии, к «комплексному» воздействию на разные органы чувств.

Эстетическая концепция Валье-Инклана оставляет впечатление программной изоляции искусства и самоизоляции художника. Но по существу значение этой концепции именно в том, что писатель, как бы нарочито отстраняясь от других способов познания действительности, стремится исследовать реальный мир в идеальных категориях одного лишь искусства.

Валье-Инклан разработал теорию «трех художественных проекций». Согласно этой теории, мир можно видеть, «стоя на коленях», «стоя во весь рост» и «зависая в воздухе». «Из воздуха», «сверху» обозревают реальность родной страны Кеведо, Сервантес, Гойя и он сам, Валье-Инклан. Так без лишних подробностей, без мелочей предстает жизнь во всей целокупности, в своих коренных проявлениях.

Творчество Валье-Инклана делится на три этапа: с 1895 по 1905 г. (преобладание модернизма), 1906—1919 гг. (неоромантический историзм) и период с 1920 г. до конца жизни писателя — более многообразный, менее однозначный, чем два предшествующих.

Однако и в первом периоде творчества Валье-Инклана выделяются два цикла: условно говоря, «модернистский» и «галисийский».

К «модернистскому» циклу относятся сборник новелл «Двор любви» (1903) и четыре повести: «Весенняя соната», «Летняя соната», «Осенняя соната» и «Зимняя соната», объединенные в книгу «Воспоминания маркиза де Брадомина» (1901—1905).

Эти четыре экзотические фантазии, написанные полупрозой, полустихом, настолько необыкновенны по языку, что сыграли в развитии испанской прозы не меньшую роль, чем в поэзии «Лазурь» Рубена Дарио. Идеалом Валье-Инклана в период работы над «сонатами» был синестетический образ: не случайно повести названы музыкальным термином и развитие сюжета в них подчинено законам музыкальной гармонии.

Стилистическая изысканность «сонат» подчинена общей идейно-художественной концепции произведения.

Совет

Неудовлетворенность, которая гонит по жизни стареющего Дон Жуана — маркиза де Брадомина, это неудовлетворенность возможностями личности в условиях «нормальной» общественной практики.

Единственной антитезой реальности, некрасивой и неправильной, является организованное по законам высшей гармонии и красоты искусство.

«Галисийский цикл» на первом этапе творчества Валье-Инклана представлен сборником рассказов «Тенистый сад» (1903), повестью «Цвет святости» (1903) и поэтическим сборником «Благоухание легенды» (1904).

Новеллы «Тенистого сада» — по сути, литературная запись нескольких легенд родины Валье-Инклана. Место действия — старинные усадьбы, герои — разбойники, ворожеи, алькальды. Стихи из книги «Благоухание легенды» также фольклорны и по тематике, и по стилистике.

Каждое стихотворение завершается строфой на галисийском языке.

Бегство от действительности в идеализированный мир предлагается и в повести «Цвет святости». Этот мир настолько условен, что практически неустановимо время действия: не то XVII, не то XIX в.

Здесь Валье-Инклан указывает один из возможных нравственных залогов возрождения нации — народный католицизм. К официальной католической церкви Валье-Инклан относился скептически, даже враждебно: в большинстве произведений он обличал злобность, похотливость, властолюбие клира.

Но наивную, соприкасающуюся с языческим пантеизмом веру он поэтизировал и считал «национальным сокровищем».

Читайте также: Сочинения об авторе крюс

Творческая программа этого этапа была подытожена Валье-Инкланом в книге «Волшебная лампа. Духовные упражнения». Писатель считал необходимым отказ от рационалистических «мыслей» и сосредоточение на мистических «созерцаниях».

Лишь так можно прийти к наслаждению Красотой. А достижение Красоты — это и есть цель художника. Нужно найти красоту абсолютного покоя, неподвижности, вечности.

«Образы мира в произведениях должны быть похожи на воспоминания, потому что воспоминание находится вне времени, и оно неуязвимо».

Обратите внимание

Второй этап творчества Валье-Инклана включает историческую романную трилогию о второй карлистской войне («Крестоносцы правого дела», 1908; «Отблески огня», 1909; «Кречетья охота», 1909) и большое число пьес, многие из которых — на те же исторические сюжеты.

Карлизм — реакционное явление общественной жизни Испании второй половины XIX в. Карлизм вверг нацию в кровопролитные гражданские войны. Он угрожал погубить и незначительные завоевания буржуазного прогресса, стремился восстановить монархию в ее средневековой форме, вернуть церкви господство во всех сферах государственной жизни.

То, что Валье-Инклан, сознавая все это, идеализировал карлизм в своих книгах, может быть оправдано лишь той ненавистью, которую он питал к «гнилому» испанскому буржуазному либерализму.

Выбор карлистской истории как образца воображаемой ностальгически-романтической среды мог быть обусловлен еще и тем, что Валье-Инклан осмыслял карлизм как альтернативный вариант развития, предлагавшийся Испании историей.

Реальный принятый Испанией вариант привел, как известно, к национальной катастрофе, к позорному прозябанию на положении третьестепенной державы. Валье-Инклан, судя по всему, полагал, что в случае победы карлизму удалось бы вернуть нации былое могущество. Такая постановка вопроса вытекала из исторической концепции «поколения 1898 г.».

Кроме того, карлистские войны — действительно народные войны. Хотя Карлос VII был ставленником высшей аристократии и духовенства, сражались за него в основном добровольцы-крестьяне. На севере страны, в самых отсталых крестьянских районах, карлисты устроили новую Вандею.

Здесь партизанские отряды воевали «за бога и истинного короля». Реакция обратила себе на пользу старинный испанский обычай «герильи».

Не случайно карлистским войнам были посвящены крупнейшие эпические произведения рубежа веков: трилогия Валье-Инклана, «Мир во время войны» Унамуно и завершающие романы цикла «Национальные эпизоды» Переса Гальдоса.

Важно

В «Зимней сонате», вышедшей за три года до трилогии, карлизм изображается иронически. В трилогии ирония исчезает и карлизм предстает как эпохальное явление народной жизни, рассмотренное с позиций унамуновской «интраистории».

В первом романе цикла это еще не в полной мере ощутимо: слишком велик эстетизм, мешает витиеватый стилизованный язык. Но во втором и третьем романах в действие вовлекаются массы, и на первый план выходит не кучка аристократов, страдающих ностальгией по прошлому, а крестьяне, солдаты, партизаны.

В центре повествования — история двух партизанских отрядов, возглавляемых крестьянином Микело Эгоскуэ и священником Мануэлем де Санта Крус.

Влияние Л. Толстого было существенным, может быть даже определяющим, фактором в работе Валье-Инклана над концепцией карлистского цикла. Пастух Сиро Сернин, ставший партизаном, а потом покидающий карлистский лагерь, потому что вместо благородного самопожертвования он находит там предательство и вероломство, — это испанский Платон Каратаев. Под влиянием толстовских идей Валье-Инклан искал и нашел новые для испанской культуры пути синтеза философии личности и философии истории.

Предыдущая страница

Оглавление

Следующая страница

Источник: http://20v-euro-lit.niv.ru/20v-euro-lit/ivl-rubezh-xix-i-hh-vekov/vale-inklan.htm

Сонаты. Записки маркиза де Брадомина

Рамон Дель Валье-Инклан (Ramon Del Valle-Inclan) [1869–1936]

Сонаты. Записки маркиза де Брадомина

(Sonatas. Memorias del margues de Bradomin)

Повести(1901–1905)

Цикл состоит из четырех повестей: «Весенняя соната», «Летняя соната», «Осенняя соната» и «Зимняя соната». Им предпослано «Предуведомление» автора: «Книга эта является частью «Приятных записок», которые уже совсем седым начал писать в эмиграции маркиз де Брадомин. Это был удивительный донжуан. Может быть, самый удивительный из всех! Католик, некрасивый и сентиментальный».

Середина XIX в. Юный маркиз Ксавье? де Брадомин приезжает в Лигурию с поручением его святейшества привезти кардинальскую шапочку монсеньору Стефано Гаэтани. Он застает досточтимого прелата при смерти в доме сестры, княгини Гаэтани. Комната, где лежит умирающий, погружена в таинственный полумрак.

Прелат лежит на старинной кровати под шелковым пологом. Его гордый профиль римского патриция вырисовывается во мраке, неподвижный, мертвенно-бледный, словно изваянный из мрамора. В глубине комнаты княгиня Гаэтани и ее пять дочерей на коленях молятся у алтаря.

У княгини золотистые глаза и золотистые волосы.

Дочери княгини — Мария дель Кармен, Мария дель Пилар, Мария де ла Соледад, Мария де лас Ньевес — похожи на нее. Лишь у старшей, двадцатилетней Марии дель Росарио, черные глаза, особенно заметные на бледном лице. Маркиз мгновенно влюбляется в Марию-Росарио, которая вот-вот должна уйти в монастырь.

«Глядя на нее, я чувствовал, что в сердце моем разгорается любовь, пылкая и трепетная, как некое мистическое пламя. Все страсти мои словно очистились в этом священном огне; теперь они источали аромат, как арабские благовония…» Монсеньор Гаэтано умирает. Его хоронят в монастыре францисканцев. Звонят колокола.

Вернувшись во дворец княгини, маркиз застает Марию-Росарио у дверей часовни, где она раздает милостыню толпе нищих. Лицо девушки светится кротостью и лаской, как лицо мадонны. Она полна простодушной веры, она и в своем дворце живет, как в святой обители, от нее исходит покой.

Маркизу де Брадомину пора возвращаться в Рим, но княгиня просит его остаться еще на несколько дней, и по ее поручению Мария-Росарио пишет письмо его святейшеству с просьбой разрешить маркизу задержаться. Тем временем из монастыря кармелиток приносят белую рясу, которую Марии-Росарио предстоит носить до конца дней. Девушка надевает ее.

Она кажется Брадомину святой, но это лишь усиливает его влечение к ней. При его приближении девушка всякий раз смущается и старается скрыться. Донжуанское самолюбие маркиза польщено, его подстегивает юношеский задор. Брадомин убежден, что Мария-Росарио влюблена в него, и вместе с тем сердцем его овладевает странное и тревожное предчувствие.

Совет

Как-то ночью он подкрадывается к окну Марии-Росарио и впрыгивает в него. Девушка вскрикивает и падает без чувств. Брадомин поднимает ее и укладывает на кровать. Гасит лампу и уже касается края кровати, как вдруг слышит чьи-то шаги. Затем невидимый человек подходит к окну и вглядывается в глубь комнаты.

Когда шаги удаляются, Брадомин выскакивает из окна и крадучись идет по террасе. Не успевает он сделать нескольких шагов, как в плечо ему вонзается клинок кинжала. Наутро, встретившись с княгиней, Брадомин видит в ее глазах неприкрытую ненависть. Маркиз собирается уезжать. Он застает Марию-Росарио в зале, она расставляет цветы в вазы для часовни.

Разговор маркиза и Марии-Росарио полон страсти. Девушка молит Брадомина уйти — он кажется ей дьяволом. В дверях залы появляется младшая из сестер, пятилетняя Мария-Ньевес. Мария-Росарио зовет ее, и девочка сначала рассказывает маркизу и сестре долгую путаную историю своей куклы, затем убегает на другой конец залы.

Время от времени Мария-Росарио подзывает ее, боясь остаться наедине с Брадомином. Маркиз объясняется Марии-Росарио: «Всюду, даже в монастырскую келью, за вами последует моя мирская любовь. Зная, что я буду жить в ваших воспоминаниях и в ваших молитвах, я умру счастливым».

Мария-Росарио, бледная как смерть, дрожащими руками тянется к девочке, которую перед этим посадила на подоконник. Вдруг окно распахивается, и Мария-Ньевес падает за окно, на ступеньки каменной лестницы. «Дьявол!.. Дьявол!..» — кричит Мария-Росарио. Маркиз поднимает умирающую девочку и передает ее подбежавшим сестрам. «Дьявол!.. Дьявол!» — доносится из глубины комнат. Маркиз с помощью слуги закладывает карету и уезжает второпях.

«Мария-Росарио, — вспоминает постаревший и почти слепой маркиз де Брадомин, — была моей единственной любовью в жизни».

Пытаясь забыть свою несчастную любовь, маркиз де Брадомин решает совершить романтическое путешествие по свету. Его влечет Мексика — ее старина, ее древние династии и жестокие боги. Там он встречает удивительную женщину-креолку, поразившую его «своей бронзовой экзотической красотой». Пути их пересекаются. Сначала она оказывается на паруснике, на котором путешествует маркиз.

В одном из эпизодов на корабле обнаруживаетсяее жестокость, пугающая и притягивающая Брадомина. Великан-негр, один из матросов парусника, охотится на акул с ножом. Нинья Чоле (так зовут креолку) хочет посмотреть, как он убьет акулу. Но негр отказывается, потому что акул целая стая. Нинья Чоле предлагает ему четыре золотых, и жадность матроса побеждает благоразумие.

Он прыгает за борт, убивает одну из акул, волочет ее за собой, но не успевает подняться на борт судна — акулы разрывают его на куски. Нинья Чоле бросает золотые монеты в воду: «Теперь ему будет чем заплатить Харону». В Веракрусе выясняется, что Нинье Чоле и маркизу нужно ехать в одном направлении, и они объединяют своих людей.

Обратите внимание

Оказавшись в монастыре Сан-Хуан-де-Тегуско, маркиз представляет Чоле как свою жену и проводит с ней ночь любви в одной из келий для проезжающих. Нинья Чоле предчувствует, как ужасна будет месть генерала Бермудеса — ее мужа. Ее мучает и другой совершенный ею по неведению грех — «великолепный грех античности», как воспринимает его Брадомин.

Нинья Чоле вышла замуж за своего отца, вернувшегося из эмиграции, не подозревая об этом. В стычке с разбойниками Брадомин являет чудеса храбрости, а Нинья выкупает жизнь преследуемого, с великолепным презрением бросив под ноги разбойников все свои кольца. Как-то на пути Нинья Чоле и маркиз встречают всадника, при виде которого креолка бледнеет и прячет лицо под покрывалом.

Еще несколько человек поджидают в отдалении. Как только всадник оказывается поблизости, Нинья Чоле соскакивает с седла и бежит к нему с криком: «Наконец-то мои глаза тебя видят снова! Вот я, убей меня! Мой повелитель! Мой царь!» Диего Бермудес наносит удар хлыстом по лицу Ниньи Чоле, грубым движением подхватывает к себе на седло и скачет прочь, оглашая воздух проклятиями.

Маркиз де Брадомин не преследует похитителя — ведь у него двойные права на Нинью Чоле, она и жена, и дочь ему. Маркизу остается только утешаться тем, что он никогда в жизни не дрался из-за женщины. Но образ Ниньи Чоле продолжает преследовать его. Ночью маркиз слышит выстрелы, а утром узнает, что «убили самого храброго мексиканца». Им оказался Диего Бермудес.

Маркиз вновь встречает Нинью Чоле. Эта женщина осталась в истории его жизни «образом сладостным, жестоким и овеянным славой».

«Любимый мой, я умираю и хочу только одного — видеть тебя!» — такое письмо получает маркиз де Брадомин от своей бывшей возлюбленной Кончи. Маркиз едет в Галисию, в уединенный старинный дворец Брандесо. Кончу он застает лежащей в кровати. Она бледна, ее прекрасные глаза лихорадочно блестят. Маркиз понимает, что она вот-вот умрет.

Все же Конча встает, чтобы принять его в своем дворце. Маркиз помогает ей одеться с благоговением, с каким убирают статуи святых. Конча и маркиз ужинают вместе и проводят вместе ночь. «Признаюсь, я никогда еще не любил ее так неистово, как в ту ночь», — вспоминает маркиз де Брадомин.

К вечеру Конча чувствует сильный озноб, но не позволяет послать за врачом. Она не отпускает от себя Брадомина, вспоминая детские годы, которые они провели вместе, вспоминая их прежнюю любовь. Во дворец приезжает дон Хуан Мануэль, дядя Брадомина, полный жизни старик, имеющий пристрастие к фонтельскому вину.

На другой день ожидается приезд дочерей Кончи в сопровождении кузины Исабели. Ради приличия маркиз должен временно покинуть дворец. Он уезжает вместе с Хуаном Мануэлем, но того по дороге сбрасывает лошадь, и им приходится сразу же вернуться к Конче. Девочки и Исабель уже приехали.

Важно

Конча ревнует маркиза к Исабели (как, впрочем, и ко всем другим женщинам). Вечером, придя к маркизу, Конча умирает в его объятиях. Маркиз идет в комнату Исабели, чтобы сообщить ей страшную новость, но она иначе понимает цель его прихода. Маркиз остается в постели Исабели.

Вернувшись к себе, он с ужасом смотрит на пожелтевшее, искаженное лицо Кончи. Затем, прижимая к груди, несет эту страшную ношу по коридорам в комнату Кончи. Утром к маркизу заглядывают дочери Кончи. Они вместе выходят на балкон и видят коршуна. Маркиз де Брадомин стреляет, и коршун падает.

Девочки подбегают к убитой птице и тащат ее за собой. Они хотят показать ее матери… Странная грусть, будто сумерки, окутывает душу маркиза. Бедная Конча умерла! «Я плакал, как античный бог, которому перестали приносить жертвы!» — заключает эту повесть маркиз де Брадомин.

Маркиз стареет. Он устал от долгих скитаний по свету, все его иллюзии рухнули, он разочарован во всем на свете.

Маркиз де Брадомин является в Эстелью ко двору дона Карлоса VII, которого он поддерживает в его борьбе за трон. Королева Маргарита — при виде ее маркиз чувствует себя рыцарем, он готов умереть за даму — принимает его как старого друга. Она дарит ему вышитую собственной рукой ладанку.

Среди придворных дам маркиз встречает Марию-Антониетту Вольфани, некогда бывшую его возлюбленной.

Мария-Антониетта, обладавшая «душой праведницы и кровью куртизанки», проводит с Брадомином ночь и, мешая слова любви с жалобами и сожалениями, объявляет ему, что это была их последняя встреча, — по настоянию королевы ей предстоит помириться с мужем ради общего дела.

(«С годами человек узнает, что слезы, угрызения совести и кровь помогают наслаждаться любовью», — замечает маркиз.) Брадомин в стычке с противниками ранен в левое плечо.

Б одной из ближайших усадеб, где теперь нашли прибежище монахини из сожженного монастыря, маркизу делают операцию (которую он стоически, без единого стона, переносит) — ему приходится ампутировать руку. Среди тех, кто ухаживает за маркизом, монастырская воспитанница, пятнадцатилетняя девушка, почти дитя.

Совет

Максимина некрасива, но у нее мечтательные «бархатные глаза» и голос, «как бальзам». Маркиз очаровывает ее своей печалью. В душе Максимины пробуждается любовь к нему. Не в силах справиться с вспыхнувшим чувством, Максимина лишает себя жизни.

Монахини пытаются скрыть это от Брадомина, но он догадывается о случившемся, и ему становится страшно своей греховности. Его охватывает «грусть опустошенной души, души донжуана, который губит жизни, чтобы потом оплакивать свои жертвы». Маркиз возвращается в Эстелью. Король и королева выражают ему свою признательность и восхищение его мужеством.

Затем происходит последняя встреча маркиза де Брадомина и Марии-Антониетты, которая вернулась к мужу (его разбил удар) и ухаживает за ним, отказавшись от своей любви к маркизу. «Грусть ложится мне на душу, как зимний снег, и душа моя покрывается саваном; она как пустынное поле», — заканчивает записки маркиз Ксавье? де Брадомин.

В. С. Кулагина-Ярцева

Источник: https://scribble.su/short/masterpiece3/179.html

Рамон Мария дель Валье-Инклан

Знатного дворянского происхождения, хотя из обедневшего рода. Внук либерального журналиста, сын либерального писателя, сторонников галисийского возрождения.

Учился в Понтеведре, затем изучал право в университете Саньяго де Компостела, параллельно занимался рисованием в Школе искусств и ремесел. Путешествовал по Латинской Америке, познакомился с Рубеном Дарио. С 1896 обосновался в Мадриде. Крупнейшая фигура поколения 98 года.

Активно участвует в литературной жизни столичной богемы, много публикуется в периодике. Снова путешествует по Латинской Америке.

С 1924 встал в оппозицию диктаторскому режиму Примо де Риверы. В 1929 заключен в мадридскую тюрьму. Примыкает к Радикальной республиканской партии. В 1932 республиканское правительство назначило Вале-Инклана хранителем национального художественного наследия, директором музея в Аранхуэсе.

Почетный президент Ассоциации друзей СССР. В 1933 назначен директором Школы изящных искусств в Риме. В 1935 вернулся в Испанию, участвовал в Первом международном конгрессе писателей в защиту культуры.

Затем перебрался в Сантьяго де Компостела и через несколько месяцев скончался от рака в одной из лечебниц.

Творчество

Произведения первого периода (до 1905-1906 годов) близки к испаноязычному модернизму. Второй период (до 1919-1920 годов) – время исторических романов, драм об испанской «глубинке» и испанском характере.

В произведениях третьего периода – эсперпенто («страшилках») для театра кукол, романе-памфлете «Тиран Бандерас» (1926), цикле романов об испанской истории второй половины XIX в. – господствует фарс и гротеск.

Много переводил – Эса де Кейроша с португальского, А.Дюма – с французского и др.

Произведения

Романы

La cara de Dios (1900)
Sonata de oto?o (1902)
Sonata de est?o (1903)
Sonata de primavera (1904)
Flor de santidad (1904)
Sonata de invierno (1905)
Серия La guerra carlista: Los cruzados de la Causa (1908); El resplandor de la hoguera (1909); y Gerifaltes de anta?o (1909)
Una tertulia de anta?o (1909)
En la luz del d?a (1917)
Tirano Banderas (1926)
Fin de un revolucionario. Aleluyas de la Gloriosa (1928)
Серия El ruedo ib?rico:La corte de los milagros (1927);?Viva mi due?o! (1928);Baza de espadas: v?speras septembrinas (1932, не завершен); y El trueno dorado (1936, сохранился лишь фрагмент)

Повести

Femeninas (1895)
Epitalamio (1897)
Corte de amor (1903)
Jard?n umbr?o (1903)
Jard?n novelesco (1905)
Historias perversas (1907)
Corte de amor. Florilegio de honestas y nobles damas (1908)
Cofre de s?ndalo (1909)

Театр

Cenizas (1899)
Серия Comedias b?rbaras:?guila de blas?n (1907); *Romance de lobos (1908); y Cara de plata (1923)
El marqu?s de Bradom?n.

Coloquios rom?nticos (1907)
El yermo de las almas (1908)
Cuento de abril (1910)
La cabeza del drag?n (1910)
Voces de gesta (1911)
El embrujado (1912)
La marquesa Rosalinda (1912)
Divinas palabras.

Tragicomedia de aldea (1919)
Luces de bohemia (1920)
Farsa de la enamorada del rey (1920)
Farsa y licencia de la Reina Castiza (1920)
Los cuernos de don Friolera (1921)
?Para cu?ndo son las reclamaciones diplom?ticas? (1922)
La rosa de papel (1924)
La cabeza del Bautista (1924)
Tablado de marionetas para educaci?n de pr?ncipes (1926)
El terno del difunto (1926)
Ligaz?n. Auto para siluetas (1926)
La hija del capit?n. Esperpento (1927)
Sacrilegio. Auto para siluetas (1927)
Retablo de la avaricia, la lujuria y la muerte (1927)
Martes de carnaval. Esperpentos (1930)