Дёблин Альфред
По профессии врач-невропатолог, практиковал в Регенсбурге, Фрайбурге, Берлине (в восточном рабочем районе около площади Александерплатц).С 1910 близок к экспрессионистам, публиковался в их журнале «Der Sturm» («Буря»). В период Первой мировой войны был военным врачом в Эльзасе. Позднее жил в Берлине, активно занимался журналистикой. Член Ассоциации немецких писателей, с 1924 её президент.
Близок к молодым писателям Бертольду Брехту, Хансу Хенни Янну.
В 1933, после прихода Гитлера к власти, вместе с семьей переехал в Швейцарию, затем во Францию. В 1936 получил французское гражданство. В 1940 через Лиссабон уехал в Лос-Анджелес, начал работать для Голливуда.
После самоубийства сына, служившего во французской армии (он покончил с собой, чтобы не попасть в руки нацистов), Дёблин и его жена в 1941 обратились в католицизм.
В октябре 1945 одним из первых эмигрантов вернулся в Европу (Париж, Баден-Баден, Майнц). Писал в газеты, работал для радио. В круге близких к нему молодых писателей был Гюнтер Грасс.
Не приемля реваншистских тенденций в политике ФРГ, Дёблин симпатизировал ГДР, поддерживал отношения с Иоганнесом Бехером. В 1953 он переехал во Францию. В 1956 писатель был парализован и больше не выходил из клиники.
Через три месяца после смерти Дёблина его жена покончила с собой, оба похоронены рядом с могилой сына во Франции.
Из всего написанного Дёблином наиболее известен роман «Берлин, Александерплатц» (1929), в форме коллажа, близкого к технике экспрессионизма и итальянского футуризма, поискам Джойса и Дос Пассоса, воспроизводящий жизнь Берлина 1920-х годов. Он был несколько раз экранизирован (впервые — в 1931) и год за годом включается экспертами в первую пятерку лучших книг немецкого языка.
В 1978, когда исполнилось сто лет со дня рождения Дёблина, Немецкий литературный архив в Марбахе устроил большую посвященную ему выставку. Гюнтер Грасс учредил Премию Альфреда Дёблина для молодых писателей. Многосерийный телефильм «Берлин, Александерплатц» снял в 1979 Райнер Вернер Фассбиндер. Все это вернуло массовый интерес к писателю и его книгам.
В 2001 на Александерплатц построен Дом Альфреда Дёблина (Alfred Döblin Haus), архитектор — Сергей Чобан.
Источник: http://fb2.net.ua/publ/d/djoblin_alfred/5-1-0-318
Краткое содержание Берлин – Александерплац – Деблин Альфред
Берлин – Александерплац Краткое содержание романа Франц Биберкопф, бывший цементщик и грузчик, только что выпущен из берлинской тюрьмы в Тегеле, где он просидел четыре года за убийство своей девушки. Франц стоит на оживленной улице, среди шумной толпы и сверкающих витрин магазинов.
Этот крепкий и плечистый мужчина, немногим более тридцати лет, чувствует себя одиноким и беззащитным, и ему кажется, что “наказание” только начинается. Францем овладевают тоска и страх, он забивается в подъезд какого-то дома. Там его обнаруживает незнакомый человек, еврей с большой рыжей бородой, и приводит Франца к себе, в теплую комнату.
Недавнего арестанта выслушивают и ободряют доброжелательные люди.
Биберкопф успокаивается и ощущает прилив сил. Он снова на улице, среди свободных людей, и может сам распоряжаться своей жизнью. Сначала он лишь спит, ест и пьет пиво, а на третий день отправляется к замужней сестре своей убитой любовницы и, не встречая сопротивления, овладевает ею.
После этого Франц чувствует себя прежним – неотразимым и сильным. Когда-то в него влюбилась хорошенькая дочь слесаря, беспутный парень сделал из нее проститутку и в конце концов избил до смерти. А теперь Франц клянется всему миру и себе самому, что отныне станет “порядочным человеком”.
Новую жизнь Биберкопф начинает с поисков работы, а подружку себе он уже нашел. В одно прекрасное утро Франц стоит в центре Берлина, на углу Александерплац – “Алекса” и торгует фашистскими газетами. Он ничего не имеет против евреев, но стоит “за порядок”. В обед Франц приходит в пивную и прячет свою повязку со свастикой в карман – из предосторожности. Но завсегдатаи пивной, молодые рабочие и безработные, его уже знают и осуждают. Франц оправдывается, он участвовал в первой мировой, в восемнадцатом году удрал с фронта. Потом в Германии была революция, затем инфляция, с тех пор прошло уже десять лет, а жизнь все равно не радует. Рабочие приводят в пример Россию, где пролетарии спаяны общей целью. Но Франц не сторонник пролетарской солидарности, ему “своя рубаха ближе к телу”, он хочет жить спокойно. Скоро Францу надоедает торговать газетами, и он продает вразнос случайный товар, вплоть до шнурков, взяв себе в компаньоны давнишнего безработного Людерса. Однажды с Францем случается приятное происшествие. В одном доме, предлагая шнурки симпатичной даме, Франц напрашивается на чашку кофе. Дама оказывается вдовой и проявляет явный интерес к здоровенному мужчине с веселыми “бычьими глазами” и светлыми волосами. Встреча заканчивается к обоюдному удовольствию и обещает многозначительное продолжение. Вот тут-то Францу приходится пережить первое потрясение в новой жизни, которая “подставляет ножку”, готовит обман и предательство. Приятель Людерс, которому он доверился, приходит к вдове, представившись посланцем Франца, отбирает у нее наличные деньги, оскорбляет ее и доводит до обморока. Теперь дорога к дому и сердцу вдовы для Франца закрыта. У Франца снова приступ растерянности и страха, ему кажется, будто он падает на дно пропасти, лучше уж не выпускали бы его из Тегеля. Когда Людерс приходит к нему объясниться, Франц едва сдерживает яростное желание убить обидчика. Но все же он справляется со своими переживаниями и убеждает себя, что твердо стоит на ногах и “голыми руками” его не взять. Франц решительно меняет жилье и работу и исчезает из поля зрения своих дружков, оставляя их в убеждении, что он “свихнулся”, ведь Франц – “богатырь”, занимался всю жизнь тяжелым физическим трудом, а когда пробует головой поработать, она и “сдает”. Франц начинает понимать, что его план стать порядочным человеком, при всей кажущейся простоте, таит какую-то ошибку. Он идет посоветоваться к своим знакомым евреям, и те уговаривают его еще раз попытаться жить честно. Однако Франц решает, что “по-ихнему” он жить не станет, пробовал, да не вышло, работать больше не хочет – “снег загорится”, и то палец о палец не ударит, Несколько недель Франц пьянствует – с горя, из отвращения ко всему миру. Пропивает все, что у него было, а о том, что будет дальше, не хочет и думать. Попробуй стать порядочным человеком, когда кругом одни подлецы и негодяи. Наконец Франц выползает из своей норы и снова торгует газетами на “Алексе”. Приятель знакомит его с компанией молодчиков, якобы “торговцев фруктами”. С одним из них, худосочным Рейнхольдом, Франц сходится довольно близко и оказывает ему сначала невольно, а затем уже и сознательно некоторые “услуги”. Рейнхольду быстро надоедают его любовницы, он “вынужден” менять их каждые две недели, “сбывая” наскучившую ему девушку Францу вместе с “приданым”. Одна из “бабенок” так хорошо “приживается” у Франца, что он не хочет обменивать ее на следующую. Франц решает “воспитывать” Рейнхольда, учить жить как порядочного человека, чем и вызывает в том скрытую ненависть. Шайка бандитов, занимающаяся под видом торговли фруктами крупными грабежами, приглашает Франца поработать у них с “первосортным” товаром за “блестящий” заработок. У Франца возникает какое-то неясное подозрение, он догадывается, что с этими людьми нужно держать “ухо востро”, но все же соглашается. Когда его ставят у ворот склада караулить награбленное, до него доходит, что он попал в ловушку. Пока он соображает, как “смыться” от “проклятой шпаны”, его заталкивают в машину – приходится удирать от преследователей. По дороге Рейнхольд решает свести счеты с “толстомордым” Биберкопфом, отказывающимся принимать от него девиц и прикидывающимся “порядочным”, и на полном ходу выталкивает его из машины. Франц выживает, потеряв руку. Теперь он живет у Герберта и Евы, своих друзей с прежних времен, которые вылечили его в хоро шей клинике. Герберт именует себя “маклером” и в деньгах не нуждается, у Евы есть богатые поклонники. Друзьям Франца многое известно о шайке, от которой он пострадал, но о роли Рейнхольда они ничего не знают. Услышав о тщетных попытках Франца жить “по-честному”, они понимают, почему после тюрьмы он не приходил к ним за помощью. Теперь же Францу неважно, откуда берутся деньги у друзей, он хочет выздороветь. И вот в третий раз появляется Франц на улицах Берлина, на “Алексе”. Он словно стал другим человеком, всюду видит надувательство и обман. Ему все равно, каким способом зарабатывать на жизнь, только бы не работать. Франц сбывает краденое, на всякий случай у него даже есть “липовые” документы. Он похож на почтенного “бюргера-колбасника”, по праздникам носит на груди “железный крест”, и всем ясно, где он потерял руку. Ева находит для Франца подружку – несовершеннолетнюю девицу, проститутку. Франц очень доволен и живет со своей Мицци душа в душу, он вполне может бросить свою “работу”, так как у малышки завелся постоянный поклонник с большими деньгами. Сам Франц часто выступает в роли мужа в одной компании с поклонником. Он считает, что в “сутенеры не напрашивался”, это жизнь так обошлась с ним, поэтому ему не стыдно. О честном труде он уже и слышать не хочет, руку-то у него “оттяпали”. Францу не терпится встретиться с Рейнхольдом, он и сам не знает зачем – может быть, он потребует у него новую руку. Скоро он снова оказывается в шайке и по собственному желанию становится налетчиком, получая свою долю, хотя в деньгах не нуждается. Герберт и Ева не могут понять его, и преданная Мицци очень беспокоится за него. Желая похвастаться перед Рейнхольдом своей подружкой, Франц знакомит его с Мицци, и для того это удобный случай расквитаться с самоуверенным одноруким болваном. Заманив Мицци на прогулку в лес, Рейнхольд пытается овладеть ею, но наталкивается на нешуточное сопротивление обожающей Франца девицы. Тогда в слепой ненависти и зависти к Францу он убивает сопротивляющуюся Мицци и зарывает труп. Когда Франц узнает об убийстве Мицци, он чувствует себя “конченым” человеком, которому уже ничто не поможет, все равно “раздавят, сломают”. Во время облавы в пивной на “Алексе” его нервы не выдерживают, он затевает перестрелку с полицейскими. Франца са жают в тюрьму, а Рейнхольду удается направить подозрение полиции на него как на убийцу. Франц окончательно сломлен и попадает в тюремную психиатрическую больницу, где он молчит и отказывается от пищи. Предполагая, что арестант симулирует сумасшествие, ему назначают принудительное лечение. Но Франц все равно угасает, и врачи отступаются от него. Когда смерть, которая мерещится Францу в его бредовых сновидениях, действительно оказывается совсем рядом, в упрямом пациенте вспыхивает желание жить. Сутенер и убийца умирает, а на больничной койке оживает другой человек, который винит во всех бедах не судьбу, не жизнь, а самого себя. На процессе Франц дает показания и доказывает свое алиби. Рейнхольда выдает один приятель из шайки, Франц же не говорит о нем ничего, кроме того, что считает необходимым, даже об обстоятельствах потери руки не сказал ни слова. Франц считает, что сам виноват, не нужно было связываться с Рейнхольдом. Франц даже испытывает некоторую привязанность к подсудимому, которого приговорили к десяти годам лишения свободы. Рейнхольд удивляется – Биберкопф ведет себя “до странности прилично”, видно, у него до сих пор еще “не все дома”.
Франц на свободе, он работает сменным вахтером на одном заводе. Там он не один, как, бывало на Александерплац, кругом него люди, рабочие, кипит битва. Франц знает, что это “его битва”, он сам среди бойцов, а с ним – тысячи и тысячи других.
(No Ratings Yet)
Loading…
Укр м характерыстыка хлестакова.
Ви зараз читаєте: Краткое содержание Берлин – Александерплац – Деблин Альфред« Погляд А. Азімова на освіту майбутнього (за твором “Фах”)
Источник: https://ukr-lit.com/kratkoe-soderzhanie-berlin-aleksanderplac-deblin-alfred/
Альфред Дёблин – Берлин-Александерплац
Здесь можно скачать бесплатно “Альфред Дёблин – Берлин-Александерплац” в формате fb2, epub, txt, doc, pdf. Жанр: Современная проза, издательство Государственное издательство художественной литературы, год 1961.
Так же Вы можете читать книгу онлайн без регистрации и SMS на сайте LibFox.Ru (ЛибФокс) или прочесть описание и ознакомиться с отзывами.
На Facebook
В Твиттере
В Instagram
В Одноклассниках
Мы Вконтакте
Описание и краткое содержание “Берлин-Александерплац” читать бесплатно онлайн.
Роман «Берлин — Александерплац» (1929) — самое известное произведение немецкого прозаика и эссеиста Альфреда Деблина (1878–1957). Техника литературного монтажа соотносится с техникой «овеществленного» потока сознания: жизнь Берлина конца 1920-х годов предстает перед читателем во всем калейдоскопическом многообразии. Роман лег в основу культового фильма Райнера Вернера Фасбиндера (1980).
Альфред Деблин
•
Берлин — Александерплац
Перед вами повесть о бывшем цементщике и грузчике Франце Биберкопфе из Берлина. Его только что выпустили из тюрьмы, где он сидел за старые грехи. И вот он снова на берлинской мостовой и хочет стать порядочным человеком.
Поначалу это Францу как будто и удается, но вскоре он, хотя живется ему сносно, против воли вступает в упорную борьбу с какой-то неведомой силой. Эта сила приходит из мира, в котором живет Франц, но она непостижима и коварна. Похоже, что это его судьба.
Три удара обрушивает она на нашего героя и ломает его жизненные планы. От первого удара, обмана и предательства, Францу удается оправиться. Он еще крепко стоит на ногах. После второго удара, подлости людской, он поднимается уже с трудом, как боксер по счету девять. Но третий сокрушительный удар, чудовищная безмерная жестокость, отправляет его в нокаут.
И вот наш герой, который стойко держался до последней минуты, сломлен. Он отказывается от борьбы и не видит выхода. Судя по всему — его песенка спета.
Но в тот момент, когда он готов покончить все счеты с жизнью, у него вдруг словно пелена с глаз упала, о том, как это случилось, я пока умолчу.
Ему нагляднейшим образом растолковали, кто повинен во всех его бедах: он сам, кто же еще? он сам и его план новой жизни. Казалось, в этом плане не было ничего особенного. Все в нем выглядело просто и, пожалуй, естественно. Но теперь вдруг стало ясно, что план этот был порожден самонадеянностью и невежеством и, при всей своей дерзости, проникнут малодушием и вообще никуда не годен.
Страшная жизнь Франца Биберкопфа обрела вдруг новый смысл. Его подвергли принудительному лечению. И в конце книги мы вновь видим его на Александерплац. Он сильно изменился, основательно потрепан, но зато теперь понял, где его место.
Послушать и узнать об этом полезно многим из тех, кто подобно Францу Биберкопфу обитает в человеческой шкуре и подобно ему требует порой от жизни большего, чем просто кусок хлеба.
В начале этой книги Франц Биберкопф покидает тюрьму в Тегеле, куда привела его прежняя беспутная жизнь. В Берлине ему сначала приходится туго, но, в конце концов, он прочно встает на ноги и дает клятву стать порядочным человеком.
НА СОРОК ПЕРВОМ — В ГОРОД
Он стоял за воротами тюрьмы в Тегеле, на свободе. Вчера еще он вместе с другими в арестантской куртке копал картошку на тюремном огороде, а теперь на нем желтый макинтош; те там по-прежнему роются в земле, а он — на свободе.
Он стоял прислонясь спиной к красной стене, пропускал трамвай за трамваем — и не уходил. Надзиратель у ворот несколько раз прошел мимо него и сказал, на какой трамвай садиться, а он все не двигался с места. Итак, страшный час настал (Франц, братишка, почему страшный?), четыре года истекли.
Черные железные створы ворот, на которые он вот уже целый год поглядывал с возраставшим отвращением (отвращением? Почему отвращением?), захлопнулись за ним. Его снова выставили вон.
Там, внутри, остались другие — они столярничали, лакировали что-то, сортировали, клеили… Кому еще два года отсиживать, кому — пять лет, а он вот стоит у трамвайной остановки.
Наказание начинается.
Мороз пробежал у него по коже. Он проглотил слюну, наступил себе на ногу. Затем собрался с духом — и в трамвай! Кругом люди. А ну, жми! Вначале было такое ощущение, будто сидишь у зубного врача, который ухватил щипцами корень и тащит, боль растет, голова готова лопнуть.
Он повернул голову назад, в сторону красной стены, но трамвай мчался по рельсам, унося его прочь, и только голова его была еще обращена к тюрьме. Вот вагон свернул за угол, — тюрьму заслонили деревья и дома.
Потянулись оживленные улицы, Зеёштрассе, люди входили, выходили… Все в нем содрогалось от ужаса, билось в немом крике: держись! Сейчас начнется! Кончик носа у него похолодел, звон стоял в ушах.
— Газеты! «Цвельф ур Миттагсцейтунг»! «Бе Цет»! «Бе Цет»! «Иллюстрирте»! Последние новости! «Функштунде»! Кто еще без билета?
Вот как, шупо теперь в синих мундирах. Никто не обращал на него внимания, он вышел из трамвая, смешался с толпой. Да что ты в самом деле! В руки себя взять не можешь? Совсем дошел, свинья ты этакая? Смотри — кулака понюхаешь. А давка-то, давка какая! Все бегут куда-то.
В башке у меня совсем пусто — мозги словно высохли. Эх, чего тут только нет! Магазины обуви, магазины шляп, магазины электротоваров, пивные, закусочные. Что же, людям без обуви не обойтись, вон им сколько бегать приходится, у нас тоже была там сапожная мастерская, ежели хотите знать.
Сотни сверкающих витрин… Пусть сверкают! Чего их бояться? Любую можно высадить — подумаешь, большое дело. На Розенталерплац мостовая была разворочена; он шел вместе с другими по деревянному настилу.
Стоит только смешаться с толпой, и все хорошо, ничего в глаза не лезет — так, что ли? В витринах красовались манекены: в костюмах, в пальто, в юбках, в чулках, в ботинках. На улице всё в движении, но это видимость одна! Неживое все это.
Веселые лица, смех, люди группками, по двое и трое, ждут трамвая на остановке против кафетерия Ашингера, дымят сигаретами, перелистывают газеты. И все это — неподвижно, как фонарные столбы, застыло, оцепенело… Что люди, что дома — все белое, все словно одеревенело.
Он пошел вниз по Розенталерштрассе и внезапно вздрогнул: в маленькой пивной, у самого окна, сидели мужчина и женщина; они лили себе в глотки пиво из литровых кружек.
Эка важность! Пьют люди — и пусть себе пьют! Они вилками запихивают себе в рот куски мяса, потом вытаскивают вилки изо рта — и хоть бы капелька крови.
Тело свело судорогой, сил моих больше нет, куда деться? И тут же услышал: вот оно — наказание!
Назад пути нет! Далеко завез его трамвай. И вот он здесь. Его выпустили из тюрьмы, и теперь здесь его место, в самой гуще.
«Я и так знаю, — подумал он, вздохнув, — что мое место здесь и что из тюрьмы меня выпустили. Не могли не выпустить, — отсидел срок; все идет своим чередом, и чиновник делает, что положено. Вот и иду, только не хочется, боже ты мой, не могу я, мочи нет».
Он прошел по Розенталерштрассе мимо универсального магазина Тица и свернул направо, в узкую Софиенштрассе. Подумал, что эта улица темнее, а где темнее, там лучше.
Арестантов содержат в изоляторе, в одиночном заключении и в общих камерах. Арестант, заключенный в изолятор, никогда не встречается с другими. При одиночном заключении арестант общается с остальными во время прогулки, занятий и богослужения.
Вагоны трамвая все громыхали, звенели, и мелькали фасады домов, а крыши словно парили над домами. Взгляд его блуждал поверху; как бы крыши не соскользнули! Но дома стояли прямо, не качаясь. Куда мне идти, горемыке? Он поплелся вдоль сплошной стены домов, казалось, им конца не будет.
Эх, дубина, чего боишься? — выберемся как-нибудь. Еще пять минут, ну десять, а там, глядишь, и рюмку коньяку можно пропустить, и посидеть где-нибудь… После звонка заключенные немедленно приступают к работе.
Прерывать ее разрешается только для приема пищи, прогулки и учебных занятий в определенные часы. На прогулке заключенные должны на ходу размахивать руками.
Дом встал на пути. Франц оторвал взгляд от мостовой, толкнул дверь, вздохнул тоскливо: о-хо-хо! Остановился, скрестил руки. Здесь хоть тепло — и то дело! Раскрылась дверь со двора, кто-то прошел мимо, волоча ноги, и остановился за его спиной.
Франц закряхтел, и от души отлегло. Первое время в одиночке он всегда так кряхтел и радовался, что слышит свой голос, — значит, жив еще, значит, не все еще кончено. Так кряхтели многие в камерах, кто — в начале заключения, кто — потом, когда тоска одолевала.
Кряхтели, и это утешало их, как-никак человеческий голос. Он стоял в парадном чужого дома — здесь не слышно было ужасного шума улицы, не видно было взбесившихся домов. Выпятив губы и стиснув кулаки в карманах, он урчал, подбадривая себя.
Плечи его под желтым макинтошем поднялись — он словно ждал удара.
Незнакомый человек остановился рядом с бывшим арестантом и стал его разглядывать.
— Что с вами? Вам плохо? Болит где-нибудь? — спросил он. Франц заметил его и сразу перестал кряхтеть. А тот продолжал: — Вас мутит, да? Вы что, живете в этом доме?
Это был еврей с большой рыжей бородой, низенький, в пальто, черной велюровой шляпе и с палкой в руке.
— Нет, не живу я в этом доме.
Пришлось уйти, а ведь в парадном было недурно. И опять потянулась улица, фасады домов, витрины, замелькали человеческие фигуры в брюках или светлых чулках, быстрые, юркие, все новые, новые — не уследишь. Франц решился.
Сначала он зашел было во двор какого-то дома, но там, как на грех, стали отпирать ворота, чтоб выпустить грузовик. Скорее в соседний дом, в тесный закоулок у лестницы! Здесь уж никакой грузовик не помешает. Он крепко ухватился за столбик перил.
Вцепился в него и понял в этот миг, что хочет избежать кары. (Ох, Франц, подумай! Куда тебе!) Нет, он это сделает непременно! Теперь он знает, где спасение.
И тихонько он снова завел свою музыку, закряхтел, заурчал: «Не пойду я больше на улицу, и баста!» Рыжий еврей вошел в дом за ним следом, но сначала не заметил человека у перил. Потом услышал, как тот урчит.
Источник: https://www.libfox.ru/520957-alfred-deblin-berlin-aleksanderplats.html
М.И. Глинка: краткая биография композитора
Глинка 1856, незадолго перед смертью
Рассказывая о русской национальной композиторской школе нельзя не упомянуть о Михаиле Ивановиче Глинке. В свое время он оказал немалое влияние на членов Могучей кучки, которые в то время формировали оплот композиторского искусства в России. Также немалое влияние он оказал и на Петра Ильича Чайковского.
Детство Михаила Ивановича
Родился Михаил Иванович в 1804-м году, в имении своего отца, в селе Новоспасском, что в Смоленской губернии. У него были видные предки.
Так, например, прадед композитора был польским шляхтичем, Викторином Владиславовичем Глинкой, от которого в наследство внуку досталась семейная история и герб.
Когда Смоленская область перешла в результате войны под власть России, то Глинка сменил подданство и стал русским православным. Свою же власть он смог сохранить благодаря власти церковной.
Воспитывали Глинку младшего его бабушка, Фекла Александровна. Мать при воспитании сына практически не участвовала. Вот и вырос Михаил Иванович эдаким нервным недотрогой. Сам же он вспоминает эти времена, как если бы он рос эдакой «мимозой».
После смерти бабушки он перешел под крылышко матери, которая приложила немало сил для того, чтобы полностью перевоспитать своего ненаглядного сына.
Игре на скрипке и фортепиано маленький мальчик учился примерно с десяти лет.
Жизнь и творчество
Изначально музыке Глинку учила гувернантка. Позже родители его отдали в благородный пансион, что в Санкт-Петербурге, Там же он познакомился с Пушкиным. Тот приходил туда в гости к своему младшему брату, однокласснику Михаила.
1822-1835
В 1822-м молодой человек закончил обучение в пансионе, но занятия музыкой отнюдь не бросил. Он продолжает музицировать в дворянских салонах, а также иногда руководит оркестром дяди.
Примерно в это же время Глинка становится как композитор: он чрезвычайно много пишет, при этом усиленно экспериментируя в самых разных жанрах.
В это же время он написал некоторые песни и романсы, которые хорошо известны и сегодня.
Среди таких песен можно выделить «Не искушай меня без нужды», «Не пой, красавица, при мне».
Кроме того, он усиленно знакомится с другими композиторами. Все это время идет работа по усовершенствованию своего стиля. Молодой композитор оставался недовольным своей работой.
В конце апреля 1830-го года молодой человек переезжает в Италию. При этом он совершает большое путешествие по Германии, которое растянулось на все летние месяцы. В это время он пробует свои силы в жанре итальянской оперы.
Стоит отметить, что в это время его композиции уже становятся не по юношески зрелыми.
В 1833-м годы он работает в Берлине. Когда же приходит известие о смерти его отца, он незамедлительно возвращается в Россию. И в это же время у него в голове рождается план о создании русской оперы.
Для сюжета он выбрал предания об Иване Сусанине. И вскоре после женитьбы на своей дальней родственнице, он возвращается в Новоспасское. Там он, со свежими силами, принимается за работу над оперой.
1836-1844
Примерно в 1836-м году он закончил работу над оперой «Жизнь за царя». А вот поставить ее было уже значительно труднее. Дело в том, что этому воспрепятствовал директор императорских театров. Но он же отдал оперу на суд Катерино Кавосу, а тот оставил о ней самый лестный отзыв.
Опера была принята с необычайным восторгом. Глинка в результате написал матери следующие строки:
«Вчерашний вечер совершились наконец желания мои, и долгий труд мой был увенчан самым блистательнейшим успехом. Публика приняла мою оперу с необыкновенным энтузиазмом, актёры выходили из себя от рвения… государь-император… благодарил меня и долго беседовал со мною…»
После оперы Глинку назначили капельмейстером Придворной певческой капеллы. Ею он впоследствии руководил в течении двух лет.
Ровно через шесть лет после премьеры «Ивана Сусанина», Глинка предоставил общественности «Руслана и Людмилу». Работу над ней он начал еще при жизни поэта, а вот закончить ее удалось лишь при помощи мелких поэтов.
1844-1857
Новая опера пережила большую критику. Глинка тяжело переживал данный факт, и решил отправится в дальнее заграничное путешествие. Теперь он решил поехать во Францию, а затем и в Испанию, где и продолжает работать. Так он путешествовал до лета 1947-го года. В этро время он работает над жанром симфонической музыки.
Долгое время он путешествует, два года прожил в Париже, где отдыхал от постоянных разъездов в дилижансах и по железной дороге. Временами возвращается в Россию. Но в 1856-м году он уехал в Берлин, где 15 февраля и скончался.
(1
Источник: https://ProPianino.ru/glinka-kratkaja-biografija
Загрузка...
