Краткая биография тэффи

Тэффи — краткая биография королевы смеха

статьи

Биографии писателей

Замечательная русская писательница Надежда Лохвицкая, взявшая впоследствии псевдоним Тэффи, родилась 21 мая 1872 года в Санкт-Петербурге.

В дворянской высокообразованной семье, состоящее из папы-адвоката, мамы с французскими корнями и четверых детей, все были увлечены и очарованы литературой. Но особенно ярко литературный дар проявился у двух сестер, Мирры и Надежды.

Только у старшей сестры – поэтический, а у Надежды – юмористический. Ее творчеству присущ и смех сквозь слезы, и смех в чистом виде, но встречаются и полностью печальные произведения.

О ее любви к литературе свидетельствует тот факт, что, будучи тринадцатилетним подростком, она ездила к своему кумиру Льву Толстому, мечтая, чтобы в «Войне и мире» он оставил Андрея Болконского живым. Но при встрече не решилась обременять его своими просьбами и взяла только автограф.

Надежда Лохвицкая – мастер миниатюрного рассказа, очень трудного литературного жанра. Из-за краткости и емкости в нем приходится выверять каждую фразу, каждое слово.

Начало творческого пути

Дебют юной писательницы состоялся в 1901 году, когда родственники проявили инициативу и отнесли одно из ее стихотворений в редакцию еженедельного иллюстрированного журнала «Север». Поступок близких ей не совсем понравился, зато очень порадовал первый гонорар. Через три года увидело свет первое прозаическое произведение «День прошел».

В 1910 году, после опубликованного двухтомника «Юмористических рассказов» писательница становится настолько известной, что начинают выпускать духи и конфеты под названием «Тэффи». Когда ей первый раз попали в руки шоколадные конфеты в цветных обертках с ее именем и портретом, она прочувствовала свою всероссийскую славу и объелась конфетами до тошноты.

Ее творчество очень высоко ценил сам император Николай II, и она заслуженно носила титул «королевы смеха». В течение десяти лет (1908-1918) Тэффи печаталась в журналах «Сатирикон» и «Новый Сатирикон».

В них, как в двух зеркалах, с первого и до последнего номера отражался творческий путь талантливой писательницы.

Творческое перо Тэффи отличалось остроумием, беззлобностью и состраданием к нелепым персонажам.

Личная жизнь

Свою личную жизнь Тэффи хранила за семью печатями и никогда не освещала в своих воспоминаниях, поэтому биографам известны лишь немногие факты.

Первым мужем яркой и эффектной Надежды стал поляк Владислав Бучинский, окончивший юридический факультет Петербургского университета. Какое-то время они жили в его имении под Могилевом, но в 1900 году, имея уже двух дочерей, расстались.

Затем последовал счастливый гражданский союз с бывшим петербургским банкиром Павлом Андреевичем Тикстоном, который прервался в связи с его смертью в 1935 году.

Она отличалась высокими запросами по отношению к противоположному полу, хотела всем всегда нравиться и рядом с собой видела только достойного мужчину.

Жизнь в эмиграции

Дворянка Тэффи не смогла принять революцию в России и поэтому в 1920 году вместе с многочисленными эмигрантами оказалась в Париже.

Хотя в чужой стране на долю писательницы выпало немало бед и страданий, талантливое окружение в лице Бунина, Гиппиус, Мережковского придавало сил жить и творить дальше.

Поэтому и вдали от Родины Тэффи продолжал сопутствовать успех, хотя юмор и смех в ее произведениях практически сошли на нет.

Заграничные рассказы Тэффи публиковались в ведущих газетных и журнальных изданиях Парижа, Берлина, Риги.

И хотя главным героем рассказов оставался русский эмигрант, не были обойдены вниманием и детская тематика, и мир животных, и даже «нежить».

Как признавалась сама писательница, одних только стихов про кошек у нее накопилось на целый том. Человек, не любящий кошек, никогда бы не смог стать ее другом. По мотивам встреч со знаменитыми людьми (Распутиным, Лениным, Репиным, Куприным и многими другими) она создавала их литературные портреты, раскрывая характеры, привычки, а порой и причуды.

Перед уходом

Незадолго до смерти Тэффи опубликовала в Нью-Йорке свою последнюю книгу «Земная радуга», где звучала мысль, что все ровесники уже умерли, а до нее все никак не дойдет очередь. В своей шутливой манере она просила Всевышнего прислать за ее душой лучших ангелов.

Надежда Лохвицкая осталась верна Парижу до конца своих дней. Она пережила голод и холод оккупации и отказалась вернуться на Родину в 1946 году. Миллионером Атраном в благотворительных целях ей была назначена скромная пенсия, но с его смертью в 1951 году выплата пособия прекратилась.

Сама Тэффи умерла в возрасте 80 лет и была похоронена на русском кладбище рядом с обожаемым Буниным. Имя этой талантливой женщины-юмористки золотыми буквами вписано в историю русской литературы.

Статья предоставлена Коровиной Мариной.

Другие биографии писателей:

Достоевский, жизнь и творчество

Краткая биография Бунина

Советую почитать другие отзывы и статьи:

Источник: https://chitatelnica.ru/stati/teffi-kratkaya-biografiya.html

Тэффи: биография, интересные факты и видео

Приветствую дорогих читателей и гостей сайта! Господа, в статье «Тэффи: биография, интересные факты и видео»-  о жизни русской писательницы и поэтессе, которую обожал император Николай II.

Вряд ли кто из русских писателей или писательниц начала прошлого столетия мог похвастаться тем, что наслаждался вкусом шоколадных конфет с собственным именем и красочным портретом на обертке.

Это могла быть только Тэффи. В девичестве Надежда Лохвицкая. Она обладала редким даром подмечать смешные моменты в обыденной жизни людей и талантливо обыгрывать их в своих рассказах-миниатюрах. Тэффи гордилась тем, что могла дарить людям смех, который в ее глазах был равноценен куску хлеба, поданному нищему.

Тэффи: краткая биография

Родилась Надежда Александровна в северной столице Российской империи весной 1872 года в дворянской семье, увлекающейся литературой. С юных лет она писала стихи и рассказы. В 1907 году, чтобы привлечь удачу, взяла псевдоним Тэффи.

Восхождение на литературный Олимп началось с обычного стихотворения, опубликованного в журнале «Север» в 1901 году. А всероссийская слава обрушилась на нее после выхода в свет двух томов «Юмористических рассказов». Сам император Николай II гордился таким самородком своей империи.

С 1908 по 1918 год в каждом номере журналов «Сатирикон» и «Новый Сатирикон» появлялись искрометные плоды творчества писательницы-юмористки.

Второй союз с бывшим банкиром Тикстоном был гражданским и длился до его смерти (1935 г.). Тэффи искренне считала, что читателям интересно только ее творчество, поэтому в своих воспоминаниях личную жизнь не освещала.

После революции 1917 года дворянка Тэффи пыталась приспособиться к новому большевистскому укладу жизни. Она даже встречалась с вождем мирового пролетариата — Лениным.

Но увиденная во время летних гастролей струйка крови, вытекающая за ворота комиссариата в Одессе, рассекла ее жизнь надвое.

Подхваченная волной эмиграции, Тэффи в 1920 году оказалась в Париже.

Жизнь, расколотая надвое

В столице Франции Надежду Александровну окружало много талантливых соотечественников: Бунин, Мережковский, Гиппиус. Это блистательное окружение подпитывало ее собственный талант. Правда, к юмору уже примешивалось немало горечи, которая вливалась в ее творчество из окружающей безрадостной эмигрантской жизни.

За границей Тэффи оказалась очень востребованной. Ее творения публиковались в изданиях Парижа, Рима, Берлина.

Она писала об эмигрантах, природе, домашних животных, далекой Родине. Составляла литературные портреты российских знаменитостей, с которыми ей когда-либо приходилось встречаться. В их числе: Распутин, Бунин, Куприн, Сологуб, Гиппиус.

В 1946 году Тэффи было сделано предложение вернуться на Родину, но она осталась верна Парижу. Для поддержания пожилой и больной писательницы одним из почитателей-миллионеров ей была назначена небольшая пенсия.

В 1952 в США вышла ее последняя книга «Земная радуга», где Тэффи подводила жизненный итог.

Надежда Александровна дожила до 80 лет. Она покинула мир, в ее восприятии смешной и одновременно трагичный, 6 октября 1952 года. Писательница оставивила потомкам огромное количество изумительных стихов, рассказов, пьес.

Видео

В этом видео дополнительная и интереснейшая информация «Тэффи: биография писательницы»

Друзья, поделитесь статьей «Тэффи: биография, интересные факты и видео» в социальных сетях.

Источник: https://damy-gospoda.ru/teffi-biografiya/

Тэффи краткая биография и интересные факты

Тэффи особенности творчества и краткая биография известной русской писательницы и поэтессы  изложены в этой статье.

Надежда Александровна Лохвицкая появилась на свет весной 1872 года в северной столице Российской империи в дворянской семье, которая привила ей любовь к литературе. Поэтому не странно, что с малых лет девочка стала писать рассказы и стихи.

В 1901 году началось ее восхождение на литературный Олимп с обычного стихотворения, которое было опубликовано в журнале «Север». Уже в 1907 году она берет себе псевдоним Тэффи, чтобы привлечь удачу. Настоящая слава обрушилась на Надежду Александровну с выходом в свет 2-ух томов «Юмористических рассказов».

Российский император Николай II гордился ею, считая самородком империи.

 Почему у Тэффи такой псевдоним?    

История взятия псевдонима «Тэффи» неизвестна. Сама Надежда указала, что взяла его от имени домашнего прозвища слуги Лохвицких Степана-Стеффи. Писательница говорила, что не хотела подписываться под текстами мужскими именами, как это делали современные писательницы.

Также согласно еще одной версии, Надежда Александровна взяла псевдоним потому  что, под ее фамилией была уже известна родная сестра — поэтесса Мирра Лохвицкая, которую к тому времени нарекли «русской Сафо».

  И псевдоним Тэффи стал результатом игры слов и фамильярностей, в которую так любила играть поэтесса. 

С началом волны эмиграции в 1920 году она оказалась в Париже. Во Франции поэтесса стала общаться с талантливыми соотечественниками – Гиппиусом, Буниным, Мережковским. Надежда Александровна оказалась очень востребованной за границей.

Ее публиковали в престижных изданиях Рима, Берлина и Парижа. В своих творениях она писала о домашних животных, эмигрантах, природе, далекой Родине.

Поэтесса занималась составлением литературных портретов российских знаменитостей, с которыми встречалась: Распутина, Куприна, Бунина, Гиппиуса, Сологуба. 

В 1946 году Тэффи предложили вернуться в Россию, однако она предпочла ей Париж. В США в 1952 году вышла последняя ее книга «Земная радуга», в которой Надежда Александровна подвела жизненный итог. Поэтесса дожила до 80 лет и умерла 6 октября 1952 года, оставив после себя много рассказов, стихов, пьес.

Тэффи: личная жизнь

О личной жизни писательницы известно немного. Она дважды была замужем. Первым супругом Надежды Александровны стал Бучинский. В браке родилось трое детей, однако пара рассталась. Вторым супругом, правда, гражданским  стал банкир Тикстон. Больше о ее личной жизни неизвестно ничего. 

Тэффи: интересные факты

• В период Первой мировой войны Тэффи работала сестрой милосердия на фронте. Даже сохранилось несколько фотографий писательницы, на которых она позирует в форме и с винтовкой в руках.

• Тэффи всегда ретушировала фотографии и скрывала свой возраст. Ученые выяснили, что когда поэтесса эмигрировала, то при заполнении документов она убавила себе 15 лет.  Надежда Александровна всегда одевалась со вкусом, следила за собой, подкрашивала волосы и умело пользовалась косметикой, дабы выглядеть на убавленный возраст. 

• Женщина обожала кошек и посвящала им стихи. К людям, которые утверждали, что не любят кошек она всегда относилась настороженно. 

• Тэффи была очень рассеянной. Так, она могла зажечь плиту и поставить чайник на не работавшую конфорку или при отправке денег вписать на конверт свой адрес, а потом искренне радоваться полученным деньгам. 

• Ее называли русской королевой юмора.

Надеемся, что доклад на тему Надежда Александровна Тэффи помог Вам подготовиться к занятию, и Вы узнали много полезной информации об этой известной писательнице. А краткий рассказ о Тэффи Вы можете дополнить через форму комментариев ниже. 

Источник: https://kratkoe.com/teffi-kratkaya-biografiya-i-interesnyie-faktyi/

Краткая биография Тэффи самое главное

В современном мире очень часто молодежь интересуется литературой исключительно во время прохождения школьной или Вузовской программы обучения.

Конечно, понять это можно, так как уж очень много других соблазнов, и порой до прочтения книг дело не доходит.

Но, к сожалению изучая таким образом литературу они до конца не понимают всей полноты и всего смысла, что вложен в данное понятие.

К разностороннему и яркому взгляду русской писательницы Надежды Тэффи с неподдельным и интересующимся взглядом относятся те, кому по воле судьбы не безразлична переломная эпоха в русской истории.

Именно в эту эпоху довелось жить и творить этой чудесной и неповторимой женщине.

Нужно отметить, что жизнь данного писателя в силу сложившихся обстоятельств была разбита на две части. Изучая биографию данной писательницы можно сделать общее представление о всех людях, которых не устроила революционная ситуация того времени, и они стали её последователями.

Литературный дебют Надежды Александровны состоялся в самом начале двадцатого века. Первыми её произведениями были короткие литературные, обычно стихотворные произведения. Именно благодаря данным произведениям Надежда смогла приобрести должную популярность и завоевать любовь среди читателей.

Жизненная биография, во время которой производились данные произведения была наполнена и различными военным действиями, революционных действий в стране, и долгих годов эмиграции.

Все первые произведения данной писательницы соответствовали одному высказыванию, а именно “Краткость – сестра таланта”.

Несмотря на то, что произведения были очень миниатюрными они довольно легко включали в себя всё самое главное, что Надежда хотела донести парой строчек.

Она по истине считала, что для того, чтобы высказать своё мнение не нужно писать или говорить лишних слов, ведь самое главное можно сказать и донести всего лишь парой фраз.

Краткое содержание

Интересные факты и даты из жизни

Источник: https://uchim-klass.ru/biografiya/teffi

Тэффи

Тэффи (настоящая фамилия – Лохвицкая) Надежда Александровна (1872 – 1952), прозаик. Родилась 9 мая (21 н.с.) в родительском имении в Волынской губернии в дворянской профессорской семье. Получила прекрасное домашнее образование.

Начала печататься в 1901, и в первых же литературных опытах проявились главные черты ее дарования: “любила рисовать карикатуры и писать сатирические стихотворения”.

В 1905 – 07 сотрудничала в различных сатирических журналах и газетах, публикуя стихотворения, юмористические рассказы, фельетоны, пользовавшиеся большой популярностью у массового читателя. В 1908, с момента основания А.Аверченко журнала “Сатирикон”, Тэффи становится вместе с Сашей Черным постоянным сотрудником журнала.

Кроме того, была постоянным сотрудником газет “Биржевые ведомости” и “Русское слово” и других изданий. В 1910 выходят два тома “Юмористических рассказов” Тэффи, имевшие большой успех у читателей и вызвавшие положительные отклики в печати. Затем последовали сборники “И стало так…

” (1912); “Дым без огня” (1914); “Неживой зверь” (1916). Писала и критические статьи, и пьесы.

Октябрьской революции не приняла и в 1920 эмигрировала, поселившись в Париже.

Сотрудничала в газетах “Последние новости”, “Возрождение”, выступала с фельетонами, обличавшими бесперспективность существования эмигрантов: “Наши за границей” и “Ке-фер?”. А.Куприн, ценивший талант Тэффи, отмечал присущие ей “безукоризненность русского языка, непринужденность и разнообразие оборотов речи”. Тэффи не высказывала враждебного отношения к Советскому Союзу, но на родину не вернулась. Последние годы провела в нужде и одиночестве. Умерла 6 октября 1952 в Париже.

Тэффи (настоящее имя Надежда Александровна Лохвицкая, по мужу Бучинская; 9 (21) мая 1872, Санкт-Петербург — 6 октября 1952, Париж) — русская писательница и поэтесса, автор таких знаменитых рассказов, как «Демоническая женщина» и «Ке фер?». После революции — в эмиграции. Мемуарист. Сестра Мирры Лохвицкой. Её называли первой русской юмористкой начала ХХ в., «королевой русского юмора», однако она никогда не была сторонницей чистого юмора, всегда соединяла его с грустью и остроумными наблюдениями над окружающей жизнью. После эмиграции сатира и юмор постепенно перестают доминировать в ее творчестве, наблюдения над жизнью приобретают философский характер. Публиковалась с 1901 г. Была известна сатирическими стихами и фельетонами, входила в состав постоянных сотрудников журнала «Сатирикон». Рассказы Тэффи систематически печатали такие авторитетные парижские газеты и журналы как «Грядущая Россия», «Звено», «Русские записки», «Современные записки». Поклонниками Тэффи были Николай II и Владимир Ленин, именем «Тэффи» были названы конфеты. По предложению Ленина рассказы 1920-х годов, где описывались негативные стороны эмигрантского быта, выходили в СССР в виде пиратских сборников до тех пор, пока писательница не выступила с публичным обвинением.

С 1920 г. в эмиграции в Париже, где умерла в 1952 году и была похоронена во Франции на русском Кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.

Писательница, автор острых газетных фельетонов и юмористических рассказов. Настоящее имя – Надежда Александровна Бучинская, урожденная Лохвицкая. Как и ее старшая сестра – Мирра Лохвицкая – писала стихи. Уже в эмиграции (с 1920 года Тэффи жила за границей) выпустила “Авантюрный роман” и пьесу “Ничего подобного”.

Ирина Одоевцева отдавала ей должное как женщине: “обыкновенно она никому не показывалась в “натуральном виде” – ненапудренная, с ненакрашенными губами и неподведенными глазами, или когда у нее был “неавантажный вид… Хочу нравиться всем, всегда, – открыто сознавалась она”. Удивительно, но Тэффи действительно нравилась всем.

Вокруг нее всегда было море поклонников. Воскресные газеты с ее фельетонами зачитывались до дыр. Анекдоты “от Тэффи” были столь же популярны, как и духи, названные в ее честь. Как-то раз Бунин обратился к ней, уже немолодой женщине, с каламбуром: – Надежда Александровна! Целую ваши ручки и прочие штучки.

– Ах, спасибо, Иван Алексеевич, спасибо! Спасибо за штучки. Их давно уже никто не целовал! – не задумываясь ответила польщенная Тэффи.

На протяжении жизни Надежда Александровна опубликует около 30 книг, половину из них – уже в эмиграции.

Оптимистический взгляд на мир изменит Тэффи, чей метафизический возраст, по собственному признанию, составлял 13 лет, лишь незадолго до конца жизни (Тэффи умерла 6 октября 1952 года). В одном из последних парижских писем проскользнет горькое: “Все мои сверстники умирают, а я все чего-то живу…”

ТЭФФИ (1872—1952) Начало широкой известности Тэффи (псевдоним, настоящая фамилия Лохвицкая, в замужестве Бучинская) приходится на 1910 г., когда вслед за стихотворным сборником «Семь огней» появляются сразу два тома ее «Юмористических рассказов». И если ее поэтическая книга вызвала сердитый отзыв В. Брюсова, то прозу Тэффи критика встретила дружными похвалами. Говорилось «о живом и заражающем юморе даровитой рассказчицы », отмечалось, что «правильный и изящный язык, выпуклый и отчетливый рисунок, умение несколькими словами характеризовать и внутренний мир человека, и внешнюю ситуацию выгодно выделяют юмористические рассказы Тэффи из ряда книг, перегружающих наш книжный рынок». Грустный смех. В ее первых книгах и впрямь немало безудержного, самоцельного смеха, даже с философским обоснованием из Спинозы: «…Ибо смех есть радость, а посему сам по себе — благо» (эпиграф к первой книге «Юмористических рассказов»). Радостно смеется Тэффи в таких юмористических миниатюрах, как «Взамен политики» или в более поздних «Публика», «Бабья книга». Однако уже в этих рассказах Тэффи было нечто такое, что выделяло писательницу среди присяжных юмористов: некая надтресну – тость, горькость смеха, сострадание к человеку и боль за него. «Грандиознейший факир из белой и черной магии» с треском проваливается перед почтеннейшей публикой («Проворство рук»). Смешно? В то время как он показывает свои «поразительные явления» — нахождение крутого яйца в совершенно пустом платке и сжигание носового платка,— его неотступно сосет одна и та же мысль: «С утра одна булочка в копейку и стакан чаю без сахару, а завтра что?» Жалкий «маленький человек» не предмет насмешек. Смех над ним — «смех сквозь слезы». Здесь, как и в других рассказах («Репетитор», «Крепостная душа», «Явдоха»), Тэффи выходит к рубежам реалистической, гуманистической большой литературы. Однако для значительной части публики она продожала числиться в разряде авторов, по преимуществу развлекающих, смешащих. Тэффи раздражало, что люди считали ее юмористкой. Сборник рассказов 1916 г. «Неживой зверь» ей пришлось предварить специальным уведомлением: «Я не люблю предисловий… Я бы и теперь не написала предисловия, если бы не одна печальная история… Осенью 1914 г. напечатала я рассказ „Явдоха”. В рассказе, очень грустном и горьком, говорилось об одинокой деревенской старухе, безграмотной и бестолковой и такой беспросветно темной, что, когда она получила известие о смерти сына, она даже не поняла, в чем дело, и все думала — пришлет он ей денег или нет. И вот одна сердитая газета посвятила этому рассказу два фельетона, в которых негодовала на меня за то, что я якобы смеюсь над человеческим горем… — И это, по ее мнению, смешно? — И это тоже смешно? Газета, вероятно, была бы очень удивлена, если бы я сказала ей, что не смеялась ни одной минуты. Но как я мог- ла сказать? И вот цель этого предисловия — предупредить читателя: в этой книге много невеселого». Художественный мир Тэффи. Как всякий незаурядный писатель, Тэффи создала свой художественный мир, собственную концепцию человека. Она отправляется от самой ей ненавистной категории — от дураков. «На первый взгляд кажется, будто все понимают, что такое дурак, и почему дурак чем дурее, тем круглее. Однако, если прислушаешься и приглядишься, поймешь, как часто люди ошибаются, принимая за дурака самого обыкновенного глупого или бестолкового человека… В том-то и дело, что настоящий круглый дурак распознается прежде всего по своей величайшей и непоколебимой серьезности». Так начинается один из лучших рассказов Тэффи «Дураки». О, это не повод поострить, не случай позабавиться! Это столь же строгое, сколь и остроумное размышление — о природе глупости, о дураке как враге номер один в жизни. Это рассказ-трактат. Живой и глубокий ум писательницы не мирится с неподвижной, конечной, самодовольной мыслью. Некоторые другие рассказы из того же сборника «И стало так» (1912) посвящены многообразным разновидностям дураков и их любимому времяпрепровождению. Вглядываясь в обыденность, писательница обнаруживает всякий раз за кипящим радушием и любовными отношениями совершенно иной, на удивление бессмысленный и жестокий жизненный механизм. Все вертится, как на хорошей карусели, и чаще всего против воли самого вертящегося. «Дым без огня» (название книги рассказов 1914 г.) — вот та жизнь, какую видит вокруг себя Тэффи. Героини Тэффи. Но посреди суетной и пошловатой бездумности, скучных и обязательных обрядов, серенькой обыденности, над которой смеется и грустит Тэффи, она находит особую, коронную свою тему, где с ней вообще никто не может соперничать. И имя этой теме — женщины. «Они все принадлежат к одному и тому же типу…— замечал критик П. Пильский.— Ни у одной из них нет ни глубоких страстей, ни серьезных потрясений. Их основной признак — жизненная рассеянность. Они легкомысленны, но не преступны, забавны, но не предрассудительны, их легкомыслие производит впечатление шалости, а их измены, падения, ошибки окрашены подкупающей наивностью, поэтому никогда не вызывают осуждения, их невольно прощаешь. А чтобы простить, надо только улыбнуться. Героини Тэффи — безгрешные грешницы, и искупающей и примиряющей чертой здесь является их прелестная бездумность, милая чепуха их дел, незамысловатость морали, детская простота их логики». Не любопытствующий мужской взгляд «со стороны», а ум женский, насмешливый, язвительный и в то же время сочувственный подметил и показал всех этих дачниц, визитерок, «демонических женщин», дам-патронесс, корявых старушонок, рассеянных подруг и обманутых жен. Сильный, резкий характер, индивидуальность не только писателя, но и человека ощущаются в рассказах Тэффи. В изгнании. Умеренно-либеральная позиция Тэффи определила ее отношение к Октябрю. Много позднее писательница вспоминала, как происходило ее путешествие «вниз по огромной зеленой карте, на которой наискось было начертано: «Российская империя». Сначала из Петрограда в Москву. «Потом была поездка в Киев на самый короткий срок, чтобы прочесть на вечере свой рассказ. В чемодане только бальное платье… Киев. Петлюра. Обыски. Путь на север отрезан. Катимся ниже, ниже…» В Одессе, накануне эвакуации, она еще пытается пошутить, рассказывая о некоей беженке, укорявшей ее: «Что же вы, так нечесаная и побежите? Я еще вчера поняла, что положение тревожно, и сейчас же сделала маникюр». Но все заслоняет огромная дума: «Дрожит пароход, стелет черный дым. Глазами широко, до холода в них, раскрытыми смотрю. И не отойду. Нарушила свой запрет и оглянулась. И вот, как жена Лота, застыла, остолбенела навеки и веки видеть буду, как тихо, тихо уходит от меня моя земля» («Воспоминания», 1932). Так в 1920 г. Тэффи оказывается в эмигрантском Париже. Ей предстояло провести за границей, в непрерывном литературном труде, более тридцати лет. Иллюзий, которыми были так богаты в те первые пореволюционные годы эмигрантские головы, у Тэффи, судя по всему, не было. Она не разделяла распространенных в ту пору надежд на победоносное и скорое возвращение эмигрантов в Россию. Трезвость ума не покидала ее и тут. В ее творчестве, как и в произведениях других писателей- эмигрантов, неослабно живы думы о родине. «Приезжает наш беженец, изможденный, почерневший от голода и страха, успокаивается, осматривается, как бы наладить новую жизнь, и вдруг гаснет,— писала Тэффи.— Тускнеют глаза, опускаются вялые руки, вянет душа — душа, обращенная на восток. Ни во что не верим, ничего не ждем, ничего не хотим. Умерли. Боялись смерти большевистской и умерли смертью здесь» (рассказ «Ностальгия»). Ностальгией пронизана вся проза Тэффи (а писательница выпустила за рубежом более тридцати книг: «Черный ирис», 1921; «Так и жили», 1922; «Вечерний день», 1924; «Городок», 1927; «Ведьма», 1936; «О нежности», 1938; «Зигзаг», 1939; «Все о любви», 1941; «Земная радуга», 1952, и др.). Последние годы своей жизни Тэффи жестоко страдает и от тяжелой болезни, и от одиночества, и от нужды. Сам еле передвигавшийся от нездоровья, Бунин писал 2 июня 1948 г. романисту Алданову: «Третьего дня добрался (с превеликим трудом!) до Тэффи — жалко ее бесконечно: все то же — чуть ей станет немного легче, глядь, опять сердечный припадок. И целый день, день за днем, лежит одна-оди- нешенька в холодной, сумрачной комнатке». 6 октября 1952 г. Надежда Александровна Тэффи скончалась. Мысли о родине, о России, о собственной судьбе не покидали ее. В стихах, красивых и грустных, подытоживала она свой путь: Цветут тюльпаны синие В лазоревом краю. Там кто-нибудь на дудочке Доплачет жизнь мою… Русская литература, одна из самых могучих в мире, не очень-то богата женщинами-писателями. Одно из немногих исключений — Тэффи. Ее литературное дарование высоко ценили современники — Бунин, Куприн, Саша Черный. С восхищением писал об искусстве Тэффи Куприн: «Нередко, когда Тэффи хотят похвалить, говорят, что она пишет, как мужчина. По-моему, девяти десятым из пишущих мужчин следовало бы у нее поучиться безукоризненности русского языка… Я мало знаю русских писателей, у которых стройность, чистота, поворотливость и бережливость фразы совмещались бы с таким почти осязаемым отсутствием старания и поисков слова». Корней Чуковский в свое время помог автору этих строк выпустить после долгого забвения книгу рассказов Тэффи. Он писал: «Конечно, Тэффи на десять голов выше Аверченко. Он нередко превращался в механический смехофон, она в лучших рассказах весела, человечна

» .

Источник: https://sochrulit.ru/biography/teffi

Интересные факты из жизни и биографии Надежды Тэффи

Трудно в дореволюционной России найти женщину-писательницу, более популярную, чем Надежда Тэффи. Ее смешные рассказы из жизни простых людей покорили сердца всех слоев населения и поколений. Она писала о том, что близко.

О любви, изменах, интрижках, неловких ситуациях между друзьями и знакомыми, театре, рекламе, семейных ссорах и многом-многом другом.

Читатели, узнававшие в персонажах Тэффи себя, своих родственников и знакомых, от души смеялись над простыми историями и с нетерпением ожидали новых творений талантливой юмористки.

Родившись в семье успешного юриста, Надежда могла не заботиться о будущем, а просто ожидать хорошего замужества, растить детей. Но была в ее семье какая-то особенность. Две дочери выросли очень беспокойными и талантливыми.  Вероятнее всего любовь к литературе привила дочкам мама — Варвара Александровна, в девичестве Гойер, имевшая французские корни.

Первые пробы пера Надежды Тэфии относятся к подростковому возрасту. Начав творить еще будучи гимназисткой, она постепенно сделала писательство делом совей жизни. Биография Тэффи полна неожиданных поворотов и невероятных событий, читать ее можно с таким же интересом, как и любой из рассказов Надежды Александровны. Вот несколько любопытных фактов из ее жизни:

1. Настоящее имя Надежды Тэффи — Надежда Александровна Лохвицкая. Сама писательница по-разному излагала историю его происхождения. То она говорила, что так или как-то похоже звали местного дурачка, то соотносила с именем мифического разбойника. Псевдоним пришлось взять, так как к тому моменту, как Надежда стала штурмовать писательский олимп, её фамилия была уже очень известна в стране.
2. Знаменитая поэтесса Мирра Лохвицкая — родная (старшая) сестра надежды Тэффи. Мирра рано прославилась как автор чувственных стихотворений. Её называли предтечей Ахматовой и Цветаевой. Умерла женщина в возрасте 35 лет. У нее было больное сердце. Удивительно, но исследователям не удалось установить точное количество детей в семье Лохвицких. Предположительно у Тэффи был один брат и четыре сестры.
3. Надежда Тэфии начала профессиональную литературную карьеру после развода с мужем, будучи зрелой женщиной, имеющей на руках двоих, а по некоторым сведениям, троих детей.
4. Во время Первой мировой войны надежда Тэффи работала сестрой милосердия и была на фронте. Сохранилось несколько фронтовых фотографий писательницы, где она позирует в форме и даже с винтовкой в руках.
5. В 1919 году эмигрировала в Париж. Ей пришлось проделать большой путь через Киев и Одессу, а затем и Турцию. Судя по всему писательница быстро осваивается в новой обстановке. Ей первые французские публикации относятся к началу 1920 года.
6. Она всегда ретушировала собственные фотографии, скрывала свой возраст и говорила, что чувствует себя тринадцатилетней. Исследователи выяснили, что когда Надежда Александровна эмигрировала, заполняя документы, она убавила себе пятнадцать лет. Есть все основания полагать, что выяснить это никому до ее смерти не удалось. Благодаря тому, что Надежда Александровна всегда со вкусом одевалась, очень тщательно следила за собой, умело использовала косметику и подкрашивала волосы, «убавленный», комфортный для неё возраст ни у  кого не вызывал сомнений.
7. Надежда Александровна прожила 80 лет и умерла в Париже 30 сентября 1952 года. Всего через неделю после собственных именин. Похоронена на русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.
8. В течение всей жизни Надежда Александровна писала стихи, но прославилась благодаря небольшим юмористическим рассказам. Сама Тэффи говорила, что очень любит поэзию, но кормит ее юмористка.
9. Тэффи очень любила кошек и даже посвящала им стихи. Писательница говорила, что к людям, не любящим кошек она всегда относится с подозрением.
10. Тэффи была очень рассеяна в быту. Близкие вспоминали, что она могла зажечь плиту, а чайник поставить на соседнюю наработавшую конфорку, оправляя деньги родственникам написать на конверте собственный адрес, а потом радоваться неожиданному получению крупной суммы.
11. В последние годы жизни здоровье Надежды Александровны сильно пошатнулось. Она страдала невритом левой руки, только уколы морфия позволяли снять боль и уснуть. Так же Надежда Тэффи была подвержена приступам стенокардии и боялась умереть во время одного из них.
12. Тэффи мечтала написать рассказ или несколько произведений о второстепенных героях знаменитых книг. Особенно она хотела описать приключения Санчо Панса.

Надежда Александровна Тэффи имела широкий круг общения и много друзей, даже после того как покинула Родину.

Она никогда не кичилась своим статусом знаменитой писательницы и имела среди друзей и приятелей, как знаменитых литераторов (Бунин, Куприн), так и начинающих журналистов и соседей.

Она умела найти теплые слова для всех и имела привычку каждого гостя чем-то одаривать. Это могла быть безделушка, книга или деньги.

Тикстон был восхищен своей красивой и талантливой спутницей и с удовольствием оставался в тени обеспечивая ей счастливое безбедное существование. К сожалению, Павел Андреевич довольно рано умер, не выдержав потери состояния в результате экономического кризиса 19030-х годов.

После его смерти Надежда Александровна замуж больше не вышла и даже делала попытки оставить литературу.

Вторую Мировую войну Тэффи встретила уже в пожилом возрасте, с подорванным здоровьем. Она вынуждена была очень тяжело жить в оккупированном Париже, но благодаря друзьям и родным справилась и с этим.

Подобно отретушированной фотографии, которые так любила Тэффи, ее официальная жизнь представляется гладкой и яркой, но стоит заглянуть за прекрасную обложку, всмотреться, можно увидеть много испытаний, горя и даже личных трагедий.

Источник: https://vivareit.ru/interesnye-fakty-iz-zhizni-i-biografii-nadezhdy-teffi/

Тэффи – жизнь и творчество

   Ваш черный карлик целовал Вам ножки, Он с Вами был так ласков и так мил. Все Ваши кольца, Ваши серьги, брошки

Он собирал и в сундуке хранил…

Но в страшный миг печали и тревоги Ваш карлик вдруг поднялся и подрос Теперь ему Вы целовали ноги,

А он ушел и сундучок унес…

Дорогие  гости!

Сегодня я хочу напомнить некоторые стихи Тэффи, поэтессы, писательницы, которая уже в зрелом возрасте стремительно вошла в литературу как мастер юмористики,прозаической и стихотворной. Тэффи (Лохвицкая) Надежда Александровна родилась в 1872 году в дворянской семье.

Творческая атмосфера сопровождала все ее детство.

Скорее всего именно поэтому она и взяла псевдоним, чтобы не путали ее с сестрой.

Мне сегодня как будто одиннадцать лет — Так мне просто, так пусто, так весело! На руке у меня из стекляшек браслет, Я к нему два колечка привесила. Вы звените, звените, колечки мои, Тешьте сердце веселой забавою.

Я колечком одним обручилась любви, А другим повенчалась со славою.

Засмеюсь, разобью свой стеклянный браслет, Станут кольца мои расколдованы, И раскатятся прочь, И пусть сгинет их след — Оттого, что душе моей имени нет

И что губы мои не целованы!

Вышла замуж за юриста поляка Владислава Бучинского, который своей галантностью и остроумием обворожил юную девушку. Но семейная жизнь после рождения троих детей стала трещать по швам.

Тэффи не видела себя примерной женой и образцовой домохозяйкой. Ей хотелась писать, творить, общаться с себе подобными неординарными людьми. Выбор был сделан и в 1900 году она ущла от мужа.

Я синеглаза, светлокудра Я знаю — ты не для меня…И я пройду смиренномудро,

Молчанье гордое храня.

И знаю я — есть жизнь другая,
Где я легка, тонка, смугла,
Где от любви изнемогая,
Сама у ног твоих легла…

И, замерев от сладкой муки,
Какой не знали соловьи,

Ты гладишь тоненькие руки
И косы черные мои.

И, здесь не внемлющий моленьям,
Как кроткий раб, ты служишь там
Моим несознанным хотеньям,
Моим несказанным словам.

И в жизни той живу, не зная,
Где правда, где моя мечта,
Какая жизнь моя, родная,
— Не знаю — эта, или та…

Мне снился сон безумный и прекрасный, Как будто я поверила тебе, И жизнь звала настойчиво и страстно

Меня к труду, к свободе и к борьбе.

Проснулась я… Сомненье навевая, Осенний день глядел в мое окно, И дождь шумел по крыше, напевая,

Что жизнь прошла и что мечтать смешно!..

Тэффи была ведущим сотрудником журнала «Сатирикон», где собралась целая плеяда талантливых и даровитых поэтов, сатириков, юмористов. Популярности Тэффи в те времена трудно найти аналоги. Сам Николай II с удовольствием читал ее и переплетал книги Тэффи в бархат, уважал ее творчество и Керенский. У нее были свои читатели. Любимый жанр Тэффи – комические миниатюры.

Она пробовала сотрудничать в жанре политических фельетонов , но как метко заметил редактор газеты, в которой работала Тэффи, «на арабском коне воду возить нельзя». В своих рассказах она умела сочетать печальное и смешное, она владела «тайной смеющихся слов», наконец, у нее был великолепный русский язык.

Тэффи была очень популярна, вышли даже духи, названные в ее честь «Тэффи». После революции 17 года она писала «Бывают пьяные дни в истории народов. Их надо пережить. Жить в них невозможно». В конце 1918 года она уехала в Киев. После скитаний по стране, не найдя себя в новой России, Тэффи оказалась в Париже.

Хоть в памяти от Родины остались самые страшные впечатления – голод, тьма, хамство, плач, крик, стрельба, смерть, она не теряла надежды вернуться. Именно на чужбине появляются пронзительные ноты печали в ее стихах.

На острове моих воспоминанийЕсть серый дом. В окне цветы герани, Ведут три каменных ступени на крыльцо… В тяжелой двери медное кольцо.

Над дверью барельеф — меч и головка лани, А рядом шнур, ведущий к фонарю…

На острове моих воспоминаний я никогда ту дверь не отворю!

Ее любили благодаря позитивным эмоциям и улыбкам, которые вызывали ее статьи. Но все чаще и чаще звучат ностальгические ноты, все грустнее ее стихи и рассказы.

«Я не здешняя, я издалека…» Я не здешняя, я издалека, Я от северных синих озер… Я умею глубоко-глубоко Затаить свой потупленный взор.

Только в миг незакатно единый

Мне почудился шорох крыла

— Мне послышался клик лебединый,

 И я руки свои подняла…

Я умею глубоко-глубоко

Затаить свой потупленный взор, Чтоб не знали, как плачет далеко

Лебедь северных синих озер…

Тэффи жила с Павлом Тикстоном. Тоже эмигрант, сбежавший в Париж, он любил и был счастлив с любимой женщиной. Но, когда во время мирового кризиса, пропали все его деньги, он не выдержал этого и тяжело заболел.

Тэффи преданно ухаживала за угасающим человеком до конца его жизни и писала веселые рассказы, развлекая своих читателей. Кстати, Тэффи очень не любила, когда ее называли юмористкой. . “Анекдоты смешны, только когда их рассказывают, — говорила она.— Когда же их переживают – это уже трагедия.

И никогда она на себя не оглянется, потому что “не ищет своего” – так писала Тэффи. В конце своего творческого пути Тэффи отказалась от холодности, язвительности, сарказма. Но трепетность, изысканность ее слога остались.

Основная нота ее последних рассказов – просветленность и смирение перед своей судьбой, сопереживание и эмоциональная отзывчивость.

Он ночью приплывет на черных парусах, Серебряный корабль с пурпурною каймою, Но люди не поймут, что он пришел за мною,

И скажут: “Вот луна играет на волнах!”

8 октября в Париже в 1952 году на русском кладбище Сен-Женевьев де Буа это стихотворение над открытой могилой Тэффи прочитал ее друг Григорий Алексинский.

Я сердцем кроткая была,
Я людям зла не принесла,
Я только улыбалась им
И тихим снам своим…

И не взяла чужого я
И травка бедная моя,
Что я срывала у ручья
— И та была — ничья…

Когда твой голос раздался
Я только задрожала вся,
Я только двери отперла…
За что я умерла?

Источник

Источник: https://subscribe.ru/group/mir-iskusstva-tvorchestva-i-krasotyi/2609268/

Тэффи

И ты спрашиваешь, что такое любовь? Это — могучее влечение ко всему, что мы воображаем, чего боимся и на что надеемся вне нас; когда мы обнаруживаем в себе зияющую пустоту неудовлетворенности и стремимся пробудить во всем сущем нечто общее с тем, что испытываем сами.

Перси Шелли. Эссе “О любви”

Вот такая вот трагическая вышла история.
Да, ту девушку в светлой осенней аллее парка, звали Надя… Простите, вы наверное не понимаете что происходит?
Просто я пишу эти строки уже после того, как написал историю.
Я хотел написать рецензию, и обязательно напишу её на днях, но, начав писать, понял, что выходит история.

И вот, я с грустным чувством вернулся к началу, кое-что вычеркнув, словно бы бессознательно что-то замыкая в воспоминаниях.

Так в детстве ли, безумии любви, мы порою стремимся догнать свою тень, свою надежду, но солнце за нашими плечами, расплескав свои прохладные, широкие крылья осени, словно ангел печального дня, неожиданно взмывает в синюю высоту, забирая нашу тень с собою, а значит, и частичку нас унося к тихо снежащимся звёздам.

В вычеркнутых мню строчках было что-то о тёплой и странной дружбе Бунина и Тэффи, было что-то о написанном после войны удивительном сборнике рассказов “Всё о любви”, отчасти являющихся женским ответом на “Тёмные аллеи”.

В своих воспоминаниях Надежда Тэффи писала:

Война окончилась, много нежного, светлого, чем жива любовь на земле, было оболгано, растоптано, но всё же.

именно это вечное чувство утра жизни и сердца, помогло выстоять и остаться человеком, чтобы жить.

Но для чего жить? Для любви?
Так есть ли она, любовь? Не придумал ли её в муке отчаяния человек, упав перед ней на колени, среди звёздного праха тлеющих городов, поняв, что бога – нет, и что если и любви ещё нет, то тогда и жить то некуда в этом безумном мире…

Но как славно по весне цветёт кроткая вишня среди обломков горящего мира!
Нежнейшею фатою невесты дышат розово-белые лепестки на ветру, глазки-листочки робко опущены долу, моргают под поцелуями ветра, стыдятся своей красоты…

заневестилась весна, жизнь!
Но кто жених? Почему у вишни слёзы на глазах? Рядом лежит поверженная вишня, схваченная тлением.
Она не цветёт, лишь с краешку ветки, похожей на руку, распростёртой за возле лица, ласково брызнула и пропела лиловая нежность цветов, словно пена волны робко коснулась ног, и отошла…

Но зато птицы и детский смех одели поверженное дерево в лучистую одежду лилового смеха, смуглого цветения крыльев.
Словно князь Андрей из “Войны и мира” лежит оно, запрокинув свой карий взгляд в высокое, синее небо… а над ним стоит невеста – она улыбается сквозь слёзы, смеётся листочками, птицами в ветвях, солнцем…

Закрыла на миг свои грустные глаза вишня, ей снится, что её сзади за плечи кто-то обнял белым, нежно-прохладным платком, словно её любимый с того света дал о себе весточку.
Это выпал нечаянный и лёгкий снег, и оделось поверженное дерево в нежную пену цветов, зацвело лиловым снегом на заре.

Не веря своим глазам, вишня, нарушая все чёртовы законы природы, к удивлению строгих и умных людей, ангелов, привыкших считать, что лишь они – мыслят и живут, что лишь они способны любить, упала на колени перед своим любимым, и обняло его своею фатой, и целует, самозабвенно целует его своими листочками в глаза, уста и грудь…

Открывает вишня глаза – по дереву, словно шалун-паучок, в сторону низкого, закатного неба, тоже, словно бы упавшего, ползёт какой-то мальчишка, смеётся, хвастается перед девочкой с лиловым бантиком на скамейке..

Неужели это и есть жизнь? А любовь? Может, и она умерла, сошла с ума?
Нет, она может и существовала когда-то в мире, когда человек на заре жизни от полноты существования в сердце и счастья, обнимал деревья, не ел, не убивал животных, а любил целый мир, и мир отвечал ему тем же, но потом любовь умерла, как и бог, и человек в отчаянии, с безуминкой алого смеха в груди, на устах, ищет в мире любовь, которой нет, набредает на призрак любви, грустно мерцнувший в дружбе ли, вон в том стихе, мелодии, закате… он припадает губами к ней, делает искусственное дыхание, непрямой массаж сердца… но ничего не происходит, так… как это иной раз бывает у призраков: вспорхнёт, разбуженный какой-то нежный жест, улыбка, слово из прошлой жизни, и погаснет, навсегда.

В рассказах Тэффи о любви, при всём их лирическом юморе и гротеске, есть что-то безумно, щемяще грустное.
Так Достоевский после ада каторги, писал свои юмористические вещи, смеялся в них… но это был смех сквозь слёзы: душе нужна была разрядка.
Вот и Тэффи нужна была разрядка.. писались эти рассказы одинокой и больной уже женщиной в Париже, в дали от Родины.

Кот запрыгнул на колени к Тэффи, смотрит на хозяйку, на её перо в правой руке, рукопись на столе.
Странная она – должно быть думает кот, – сама играет с пером, водит им по столу, улыбается чему-то… ей весело.

А я? Я тоже хочу!

Кот укладывается на коленях, забавно так кружится на месте, словно сумасшедший, мило-пушистый друид, свершающий свой мрачный обряд, водя хоровод из одного себя, и в конце-концов засыпает, сладко вздохнув.

Тэффи закрывает глаза, ей кажется… что точно также голова её милого когда-то, с таким же нежным, тёплым весом, покоилась у неё на коленях.

Слеза сверкнула острым коготком в пушистой, карей лапке ресниц – кошки так мило расставляют подушечки пальцев, когда их щекочешь пальчиком над большой, розовой подушечкой, в нежной, почти интимной впадинке лапки: у человека на этом месте находится линия сердца.

И действительно: в Надежде Тэффи было что-то от кошки, что-то почти экзистенциальное кошачей грации её непокорной и свободолюбивой мысли, сердца, ходящего по карнизам самых высоких чувств и книг.

Боже, какая красота и отдых для сердца: словно сердце нежно пощекотали пёрышком…

Сколько я пробыл в окошке у Надежды Тэффи, я не знаю, не помню, но когда я нехотя уходил, уже первые звёзды прозрачно поцеловали окно, словно дети, привставшие на цыпочки света и прижавшиеся своими тёплыми лобиками к окну…

да, когда я от неё уходил, я называл её – Наденька.

Сидел на днях в парке на скамейке с книгой Тэффи на коленях.
Слева от меня, словно рыжий кот, большой жёлтый лист слетел, спрыгнул с ветки на землю, нежно испугав какую-то девушку.
Я сидел с книгой на коленях, и идиотически улыбался на солнце и других рыжих котов, зачем-то прячущихся на деревьях.

Должно быть, я был похож на Форрест Гампа, только с той разницей, что вместо коробки конфет, у меня на коленях была книга: каждый рассказ, как и жизнь – не знаешь какая начинка, всегда разная: вот “чудо весны” – вишнёвая начинка, вот “Фауст” – вкус пьяной розы..

тьфу ты, пьяный вкус розы, ну вы поняли, вот “яркая жизнь” – терпкий, сиреневый вкус женской фантазии: удивительно!

Рядом со мной сидела женщина в розовом платье, ласково взглянула на меня… должно быть, подумала, что я дурачок.
Как и Форресту, мне захотелось ей рассказать какую-то свою историю, про любовь: и дурачки ведь умеют любить, разве нет?
Если бы я неожиданно начал рассказывать ей свою историю вслух, она бы подумала, что я точно дурачок, по крайней мере, в самом начале.

История моя начиналась так: когда я был в доме для душевнобольных…

Да, я действительно был в доме для душевнобольных ( если душа болеет – значит, она – есть. Это как с болью пальца: пока он не болит, ты его не чувствуешь. Значит, сумасшедший – это человек, обострённо чувствующий свою душу, и в этом он разумнее и мудрее всех нас.

Просто этой души оказалось больше, чем он, да и все мы, думаем, и он в ней теряет себя).
Был я там ещё студентом, когда мне и другу предложили поехать туда, наладить электронику для концерта.
Так что, может я кого-то и разочаровал среди вас, не подтвердив подозрения, ибо я был здоров и в своём уме, вроде бы.

Правда, было там кое-что, после чего я чуточку потерял голову ( чей-то удовлетворённый выдох).
Да, я встретил её в сумасшедшем доме.
Она грустно сидела на скамейке возле окошка и смотрела на суету людей.

Описывать её внешность не хочется, я не Бунин: так, какая-то тихая, русская красота, лёгкая раскосинка глаз, тёмные, короткие волосы, словно бы устало присевшие на светлой полянке, облокотившись на правую руку и подобрав под себя ноги веерком ( нежно открытый – виднеются лишь две полоски: так и кажется, что она вот-вот сорвёт карий цветок…

Одета она была очень просто: грустные палевые ладошки ткани, прикрывающие от ужаса мира бледное, почти детское личико тела.

– Можно присесть?
– Да, конечно ( кроткие глаза женщины, словно бы оправляющие лёгкие складки воздушного платьица взгляда)
– Хорошо тут у вас. Зелень кругом, сирень, ни зла, ни страстей грубых, одни кроткие лица, улыбки, птицы летают, не боясь людей, люди понимают язык птиц и деревьев… почти как в раю.

– А вы были в раю?
– Да вроде нет. Но глядя на вас…
– Перестаньте, заезженный комплимент…
– Вы правы, простите. Но я другое имел в виду: я не верю в рай.
Верю, что рай – был, но он разбился на мелкие осколки, как зеркало.

И теперь его осколки грустно улыбаются из книг писателей, электричества, вишнёвого деревца в цвету, взгляда влюблённой женщины, котёнка во дворе…
Это какое-то нежное сумасшествие.

Не замечали, что лица женщин из всех видов искусств, похожи на музыку и стихи, а лица мужчин – на живопись и скульптуру: иногда – краски танцуют какую-то ласковую мелодию… вот как сейчас, когда я смотрю на вас.
А что вы думаете о рае?
– Ничего не знаю про рай. Вот про ад… Я в нём жила несколько лет.
– Давно вы здесь?
– Да нет…

– А мне здесь нравится. Я с другом здесь не так давно.Он сейчас должен подойти.
Сегодня будет концерт, вы пойдёте? ( ладошка на моей коленке нервно поджимается, мнётся, словно бы заикаясь от волнения, желая что-то сказать иди сделать)
Вы… вы очень красивая. Как вас зовут?
– Надя.

( улыбается, глядя на ужаленную пауком застенчивости мою руку, мучающуюся у меня на коленке).
Да, я сегодня буду на концерте.
А вы там будете? Хорошо всё же вот так развеяться.. ( смотрит на рисунки птиц и листвы на стене перед нами)

Надя сегодня сказала: не видела ли я симпатичную женщину, в лиловом платье, которая бывает тут в саду до 8?

Девушка вдруг замолчала, погрузившись в себя..
Мне стало так безумно грустно: молодая, красивая девушка, безнадёжно больна, бредит передо мной, не стесняясь, словно обнажая душу, души…

– Грустно всё это. Мне безумно жаль, что с вами всё так сложилось.

У неё такое же имя как и у меня.
Она сошла с ума после того как её мужа убили. Потом долго была в одиночестве, и окончательно…
Она говорит о себе в 3-м лице, спрашивая, не видела ли я симпатичную женщину, которая бывает тут до 8?
А минутой раньше, она сама сказала мне, что бывает тут до 8.

Понимаете? От недостатка внимания, участия, она сама беспокоится о себе, называя себя симпатичной… уже давно ей этого никто не говорил.
– А вы, вы разве не новенький тут?
Я думала, особенно глядя на вашу сумасшедшую руку на коленке… что вы…

как они ( застенчивая прищуринка улыбки)
– Кто? Я – сумасшедший? Это даже забавно.. да я же говорю, что с другом здесь, мы электронику устанавливаем для концерта.
– Вы правы, забавно вышло ( мило пожимаемые тёмные плечики бровей, взгляд скользит от пленных птиц, к живым птицам в окне, словно бы птиц кто-то расколдовал…)

А что вы завтра делаете?

Сейчас всё это смешно вспоминать. Мы с ней встретились на следующий день в вечернем парке возле сирени, под нежно заикающимся фонарём, под которым мерцали тоже словно бы заикающиеся и удивлённые мотыльки, очарованные таким кокетством света: от этого они казались чуточку сумасшедшими…
Но..

странно: без этой райской ауры доверчивых птиц, цветов, тишины и её кротко-задумчивого взгляда у окна, Надя потеряла для меня что-то, какую-то оскоминку вечности, обречённости, которая нас так манит в любви.
Вскоре мы с ней расстались: мирно и тепло.

Мне тогда подумалось, что любовь – это нежное безумие сердца, когда один человек, преодолевая себя, свой эгоизм, выходит за пределы себя, чуточку умирая, и мыслит себя как двух человек: она и он – теперь блаженно и тепло вместе.
Нет уже просто “я”, или просто “она” и “он”.

Эта внешняя аура безумия Нади, была эмоциональным допингом, трамплином для сердца, желавшего покинуть тело, взмыв в небеса, где птицы и звёзды, не боятся людей.
В тот миг, когда я увидел её у окна, меня в сердце поцеловало какое-то крылышко, залетевшее сюда на миг из рая.

Надю я до сих пор вспоминаю с теплом…

Я в мыслях договорил ей что-то ещё, что-то о вишне в цвету, которую однажды подломил ветер, именно её одну, словно бы она не хотела жить одна, без любимого, и она упала на поверженное возле неё вишнёвое дерево, и цветы опали на него, словно белые, пышные звёзды, и обняли его, зацеловали, сквозь слёзы…. а люди проходили мимо этой шекспировской трагедии любви, и не замечали её, твердя себе под нос что-то о пирогах, покупках, отпуске…
Переведя взгляд с неба на её синие глаза, я улыбнулся самой искренней на земле улыбкой – улыбкой идиота – деревьям и птицам, и ласково погладил книгу на коленях.

Я встал со скамейки, и, продолжая в мыслях какой-то диалог с Тэффи, с её рассказами, сказал вслух, смотря на девушку: Надя… чудо весны… флирт…вы прелесть!

Не знаю, что она про меня подумала, должно быть: миленький… жаль, что дурачок.
Когда я шёл по светлой, осенней аллее парка, увидел рыжего кота.
Девушка ещё смотрела на меня, и потому я не решился взять его и посадить, вернуть его на дерево, откуда он зачем-то упал.

Что я, в самом деле дурак, что-ли?
Я дождался за деревом, пока девушка уйдёт, взял мирно дремавшего на травке кота, и, несмотря на его сопротивление, взгромоздил его на дерево.
Солнце улыбалось сквозь листву. Улыбались, по-женски мило смеялись, жёлтые листочки на осеннем, палевом ветру.
Я шёл счастливый, улыбаясь миру в ответ, напевая “на ушко девушке” Лорки.

Казалось, мир вновь был весенне юн и щедр, полный любви, бессмертной любви, жёлтыми бабочками порхающей среди цветов и людей, целуя их лица и плечи.

P.s. Кто-то из вас наверное скажет: ох, ну и наврал он тут нам!
Почему же наврал? Так, перетасовал воспоминания, времена, как обычно.
Сумасшедший дом – был.

Источник: https://www.livelib.ru/author/30138-teffi